Прозрачные Драконы - Шон Макмуллен

— Много выпить, да?

— Не помешает!

«То, чего он не знает, не повредит ему, — думал Эндри. — Однако как это обернется для меня, неизвестно».

Уоллес выпил пять пинт за пять минут, но Эндри решил, что ему самому нужно оставаться относительно трезвым и присматривать за другом. Танцы не возобновились, у огня остались те, кто пил и пел. Уоллес уже был не в состоянии идти, и, к ужасу Эндри, некоторые из мужчин предложили отнести его домой. Эндри отправился с ними и настоял на том, чтобы они оставили Уоллеса с ним у двери.

— Вскоре ему понадобится облегчиться на улице, он сейчас не в состоянии попасть в горшок, — объяснил он.

Как только мужчины скрылись из виду, Эндри отвел Уоллеса под навес для дров. Убедив его лечь, Эндри вернулся обратно. Желена по-прежнему была с другими женщинами, помогая убирать после праздника. Он открыл дверь ее дома. В камине тлели угли, их свет обрисовал огромную фигуру собаки. К удивлению Эндри, гигант лишь обнюхал его, помахал хвостом и лизнул руку.

— А да, я ведь танцевал с твоей хозяйкой! — тихо воскликнул Эндри, вздохнув с облегчением.

Он быстро осмотрел дом, состоящий лишь из одной комнаты, в которой было все, кроме дров. Яд должен храниться где-то в маленькой миске, а на сосудах с дьявольским цветом всегда нарисован большой глаз. Эндри зажег восковую свечу от камина, она дымила, но давала больше света, чем очаг. «Куда она могла его спрятать? — думал Эндри. — Где бы стал искать человек, похожий на Уоллеса? Там, где лежат травы!»

Миска с дьявольским цветом стояла за несколькими кувшинчиками сухих листьев на верхней полке. Эндри вылил ее в камин, промыл и наполнил дождевой водой, потом потушил свечу. Затем выпрямился и обернулся. И столкнулся лицом к лицу с Желеной. Она несла охапку дров и керамическую лампу.

— Эндри! — воскликнула она. — Что ты здесь делаешь?

«Тоже хотел бы это знать», — подумал он, но вслух сказал:

— Помогал привести Уоллеса домой.

— Я заметила. Он под навесом для дров, лежит на поленнице. Весь в блевотине.

— А, ну да… Я думал, там ему будет лучше. Ну, ночью.

— Ночью?

— Ну да.

— Так, а ты что здесь делаешь?

«Опять тот же самый вопрос, за исключением слов „так, а“. Ответить уже сложнее». Почему он находится в доме у женщины ночью, когда ее муж спит где-то на улице? В голову пришло лишь одна разумная причина, если не считать выливания миски с ядом в камин. Эндри что-то забормотал беззвучно. «Давай, это же всяко не хуже, чем когда бьют в лицо или дают пинка — а к такому ты привычен, — говорил внутренний голос. — Давай, это же должно когда-нибудь случиться».

— Наверно, мне лучше объясниться, — начал Эндри, надеясь, что продолжать не придется.

Желена ничего не сказала, но опустила на пол дрова и зажгла лампу.

— Насчет мертвецки пьяного Уоллеса на улице и всего остального, — опять стал говорить Эндри и заметил, как смягчился ее напряженный взгляд. — Я здесь, чтобы рассказать о Уоллесе.

Эндри сделал ошибку, что не ушел, и более того, продолжил говорить.

— Я думал…

— Продолжай.

— Ну он был пьян, и ты сейчас знаешь и…

«И что?» Она стояла в дверях, уперев руки в бока. Проскочить мимо нее было невозможно. Через минуту она бы бросила его на кровать и…

— Госпожа Желена, это не Уоллес! — воскликнул Эндри.

Желена открыла рот, но тут же справилась со своими чувствами. Она медленно закивала головой, скрестив на груди руки.

— Я так и думала, — сказала она.

— Настоящий Уоллес… мертв.

Ничто не дрогнуло на лице Желены.

— Этот человек знатный и очень богатый, — придумывал Эндри. Уоллес и сам много врал о своем прошлом, почему же Эндри нельзя было добавить еще чуть-чуть? — Он женился на женщине, которая хотела получить его деньги. Она… вероятно, она встретила твоего Уоллеса на улице и решила, что он очень похож на ее мужа. Наверно, она привела его домой и переспала с ним, сейчас всей правды не узнаешь. А Уоллес, который сейчас спит на улице, вернулся домой и вошел в спальню, держа в руках лампу. Его жена откинула одеяло, желая показать своего любовника, и… насмерть… ножом в грудь. Собственные слуги схватили его, пока жена кричала, что он убил ее мужа и пытался выдать себя за него.

— Слишком странно, чтобы быть правдой, — прошептала Желена.

— Уоллес понял, что пахнет жареным, тем более что судьей был отец его жены… вряд ли бы ему удалось доказать свою невиновность. Он сумел сбежать. В течение нескольких дней повсюду искали Уоллеса, но он выдавал себя за убитого и смог остаться невредимым.

— А ты кто?

— Я близкий друг… человека, который сейчас называет себя Уоллесом. Я не могу назвать его настоящего имени, но я могу помочь ему исчезнуть.

— Ты тоже знатный?

— Не могу сказать, госпожа Желена. Он решил напиться, прежде чем прийти в постель и обесчестить тебя.

— Но он мог бы попробовать… — голос Желены становился все тише по мере того, как она осознавала сказанное Эндри. Она прижала руки к щекам. — Он испугался за мою честь?

— Ну да — в смысле, да! Да, так и было.

— Никто никогда не думал о моей чести! Знатный, и в моей хижине! Быстрей, помогите занести его сюда — если позволите, господин!

Уоллес оказался внутри прежде, чем Эндри успел помочь. Желена положила Уоллеса на кровать и попросила Эндри снять вместе с ней его ужасно пахнущую одежду. Уоллес проснулся и задрожал от холода.

— Все хорошо, мой господин, — шептал Эндри. — Госпожа Желена знает, что вы не ее муж, и очень беспокоится о вашем состоянии.

— Все сошли с ума, — бормотал Уоллес.

— Господин, вы так пьяны, и это ради меня! — заголосила Желена, ее голос срывался, когда она гладила Уоллеса по лбу. — Вы должны остаться в моей постели ночью. О, и господин Эндри! Прошу вас, не уходите из моего дома.

— Я? — Эндри открыл от удивления рот. — О, нет. Я обязан наблюдать и охранять дом на улице. Никогда не знаешь, когда нападут его враги.

«Не говоря уж о его обожателях», — добавил про себя Эндри и поспешил выйти. Он нашел свою сумку и устроился поудобнее в дровяном навесе Желены. Наслушавшись в течение получаса смешков, вздохов и скрипов, доносящихся из комнаты Желены, он пододвинулся к догоравшему костру и наконец-то заснул — по крайней мере, на час. Начинался дождь. У Эндри была крыша над головой, и он провел ночь в сухости и даже, можно сказать, с комфортом. «Вот что мы делаем для наших друзей, — подумал Эндри, проваливаясь в сон. — Но распутный клоун даже не мой друг».

— Ты глупец, — сказал громко Эндри, уже почти заснув, и сам удивился, почему он это сказал.