История Темного Властелина (СИ) - Колесник Андрей Александрович

Кое-что. Вы им служите. Я на таких обычно охочусь. Но мы оба зависим от крыс в той или иной мере, – мило проворковала женщина.

Охотишься?

Не в этот раз. Сейчас мне нужна помощь крыс. Их умение больно кусаться. Подозрение в ваших глазах неоправданно. У меня есть один поручитель. Человек, обращавшийся к вашему посредничеству не один раз.

С этими словами женщина ловко вытащила из-под просторной блузы сложенный вчетверо лист. Рацлав вздохнул, рассмотрев печать.

Черное дерево, имеющее вместо листвы черепа.

Вахрасагэр здраво рассудил, что раз уж я все едино окажусь в столице Брайдерии, то глупо будет не посетить и второй двор. Особенно если с первым возникнут проблемы.

За то... вами следили?

Следят и сейчас, – с улыбкой подтвердила, сверкая глазом, женщина. – Усиленно поглядывают в сторону постоялого двора, на котором я остановилась. Сидят в общем зале выжидая, когда же я спущусь по лестнице. Но я, поверите ли, сплю. Утомилась от общения с Яромиром Храбрым. Он настолько пренебрежительно отнесся к моему визиту, что не соизволил даже выделить в своем дворце хоть какую-то комнатушку. Тяжело представлять властелина, у которого нет лена. Даже посольство не откроешь в столице Царства. Вашей кампании в этом отношении везет куда больше.

У нас солидная орг... орган... – Рацлав с видимым усилием выговаривал заученные слова. – Органзация.

Да органзация у вас что надо. Балбараш умеет зарабатывать деньги не только войной. Охотно обсудила бы с вами особенности, да боюсь, скоро мне придется вставать к ужину. А для этого надо вернуться во двор. Поэтому прочтите письмо.

Пока Вал, шевеля губами, дошел до конца письма у него дважды дрогнули руки. Первый раз при описании предмета просьбы. Второй при прочтении суммы вознаграждения.

Женщина терпеливо ждала.

Ну? Крысиный Король примет скромную просьбу вахрасагэра?

У Рацлава опустились уголки губ:

Я такого не решаю. Устроить травлю по всему Царству... опасно.

Крысы живут ради опасности. И вахрасагэру если вы читали внимательно, нужна отнюдь не травля. Нужна провокация. А что до ваших решений, то не за деньги ли вашей кампании так роскошно живут все Крысиные Короли?

Чиновник взопрел:

Не понимаю...

Все вы прекрасно понимаете. Вахрасагэру известно, что крысы удобный инструмент. Инструмент давления, созданный в целях денежной выгоды и для устранения слишком ретивых конкурентов. Мишура о разбойничьих группах, которые вот так просто грабят на большаках, кого попало это удобная сказка. Вот поэтому вахрасагэр и обращается к вам. К лицу ответственному и способному выражать мнение кампании, влиять на крыс... и считать собственную прибыль. Он просит вас использовать инструмент по прямому назначению для давления.

Вы представляете, какая это опасность? – вскинулся чиновник, словно от нехватки дергая ворот рубахи. – Если что-то пойдет не так, и я подпаду в поле подозрения. Меня просто убьют!

Удачно ли рассмотрели сумму в письме? Мне кажется, по её получению вы сможете бросить свою кампанию. Или спокойно передать место своему сыну. С такими деньгами открыто много путей.

Разве я не понятно сказал? Мне же никакие деньги не помогут. Это... это государственная измена. А кампания? За такую подставу меня из-под земли вытянут! Мне негде будет спрятаться!

На этот случай, – высокомерная усмешка на лице дурнушки с необычными глазами смотрелась вызывающе. – Вам предоставит убежище сам вахрасагэр. Он ручается, это говорю вам я. Ива Блаженова.

Она потянулась кошачьим, не вяжущимся с обликом жестом и легко встав, сказала впавшему в раздумья чиновнику:

Думайте скорее. Я пробуду в столице еще один день. В случае согласия помните, что вы попадаете под покровительство вахрасагэра. Вы и ваша семья.

Рацлав Святорадович верный служащий крупнейшей ростовщической конторы во всем Балбараше не ответил, увлеченный выписанной на сером листе цифрой.

... Ловкий и быстрый скользил в сумерках Тольяр, мотаясь от дома к дому. Возле некоторых дворов его облаивали злобные дворовые псы. Но ни хозяева, ни собаки не решались выйти ночною порою во двор. Боялись призрака.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А вот мы призраков не боялись. Вызвав онемение забившегося в глубины своего дома кабатчика, мы спокойно пошли на «вечернюю прогулку». В то время как Галур остался сторожить возле ворот постоялого двора, чтобы наш негостеприимный хозяин не вздумал подглядывать, мы гуляли. Больше всех гулял Тольяр, украдкой продвигаясь от свертка к свертку. Реваз то исчезал, то появлялся в проулках между хатами, сливаясь с растущими вдоль улицы деревьями. Я независимо поглядывал по сторонам, неспешно бредя вдоль дворов и угощаясь древесными дворами. Черешни были на диво хороши.

Неровный свет похожей по форме на арбузную скибку луны ложился на село, со всем прилежанием добавляя обыденному пейзажу какой-то магической нереальности. Все вокруг казалось чуть размазанным, а горящие в окнах светцы напоминали мне пылающие глаза чудовищ.

Позади в очередной раз послышались шаги. Реваз набегавшись селом, решил присоединиться к моей персоне.

Подгони этого лентяя, – тихо приказал я, кивая на замешкавшегося возле дома бортника Тольяра. – Не бродить же на здесь всю ночь.

Реваз помедлил, не спеша исполнять пожелание.

Что такое? – я обернулся и недоуменно посмотрел на... призрака. Призрак не менее удивленно пялился на меня, ошарашенный неожиданной встречей.

«Мерх!» – мысленно взвыл я, забывая, что призрачный дракон больше не отзывается. К сожалению, промолчал он и сейчас.

Так мы простояли несколько мгновений, придирчиво разглядывая друг друга, и видимо решая как поступить. Удивительно но отрепанная темная фигура в зияющем живописными прорехами плаще с жутковато подсвеченной седой бородой и блестящими глазами не вызвала у меня ужаса. Особенно живописно смотрелся вскинутый на спину духа мешок с уже собранным добром.

Видали и пострашнее. А вот призрак, похоже, впал в прострацию, когда его жуткий вид оказался проигнорирован. Реваз где-то бродил. Тольяр тащил с камней деньги. Пауза неприлично затягивалась.

Чего уставился? – настырно спросил я. – Сказано же, иди подгони того балбеса. Или помоги собрать деньги.

Шокированный пренебрежительной наглостью дух выругался неожиданно визгливым голосом и попытался своей дрожащей лапой схватить меня за плечо. Не терплю фамильярности!

Здоровой рукой я пихнул эфирное создание в грудь. Пихнул сильно и с неожиданным эффектом. Создание с удивительной для бестелесного существа тяжестью бухнулось на пятую точку. Потом завыло так жутко, что замолкли окрестные собаки. От духа самым странным образом начал подниматься дымок. А вокруг с шипением рассыпались багровыми искрами угли.

После чего на моих глазах порождение Ночи схватилось на ноги, и с жалобным воем оставив после себя темные черепки разбитого горшка, тлеющие угли и полупустой мешок ринулся прочь. Потусторонности убегающему добавил дымящийся плащ.

Реваааааз!!! – я рванул следом, переполошив окрестности азартным воплем. Призрак семенил на своих ножках явно быстрее. Наверное, посредством своей эфирности. Несмотря на быстрый старт где-то через пару минут меня обогнал яростно сопящий Тольяр.

Одноглазый включился в гонку с куда большей охотой, нежели прежнее обдирательство. Спиной чувствующий погоню дух припустил быстрее, резко сворачивая в неприметную щель чьего-то забора. Тольяр бодрым конем перескочил через преграду. Скрывшись из виду бегуны, сообщили о своем присутствии возней, шорохом, плеском воды и полузадушенным писком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Осознав, что погоня закончилась, я отдышался и с достоинством встав, стал ждать. Немного погодя из щели показался Реваз. Подобно терьеру, тащащему из норы в зубах мышь, мой телохранитель тащил за собой слабо брыкающегося духа. Следом вылез, тяжело дыша и поправляя сползающую с глаза повязку Тольяр.

Шустрый, – коротко охарактеризовал добычу Реваз. Брошенный на землю дух на поверку оказался седым старичком, наряженным в нелепые жутковатые лохмотья. Еще не сообразив, что его инкогнито раскрыто он принял отчаянную попытку. Протянул к Драконьему Призраку руку и, выпучив глаза, замогильным голосом простонал: