Равенклифф (ЛП) - Гудман Кэрол

После того, как я дала инструкции по отправке костюмов в Блитвуд, я пошла на запад по четырнадцатой улице в сторону кафе-кондитерской на Джейн Стрит, обдумывая всё то, что рассказала мне мисс Джейнвэй. Я не росла с деньгами. Моя мать вела скудный образ жизни как швея, зарабатывая созданием и обрезкой шляпок. Если клиент не платил вовремя, стол у нас был скудным — вчерашний хлебный паёк, пропитанным тёплым молоком и посыпанным сахаром, был одним из любимых блюдом “трудных времен” моей матери, которое, по её словам, на вкус было похоже на запеченную Аляску в ресторане "Дельмонико" — но нам всегда удавалось выжить. Вплоть до последних месяцев жизни моей матери, когда её преследовал страх перед ван Друдом, мы были счастливы вместе в наших маленьких квартирах близ реки. Собственно, когда я уже была близко к кондитерской на Джейн Стрит, я узнала улицы, на которых мы жили, и почувствовала запах солёного бриза, доносящегося с Гудзона. "Я могу вернуться сюда, — подумала я. Если Блитвуд потеряет своё финансирование, я могла бы устроиться на работу швеёй и снять небольшую квартирку у воды, а ночью мы с Рэйвеном могли бы летать над тёмной рекой до гор Шайвенганк — или, может быть, мы могли бы жить в одном из маленьких фермерских домов в долине Ганк. Мы могли бы разводить коров и продавать молоко людям в городе… "

Я могла бы с этим справиться, но как насчёт всех остальных девочек в Блитвуде? Как насчёт таких, как Этта, для которых Блитвуд — это шанс стать лучше? Я не могла представить таких девушек, как Альфреда Дрисколл и Джорджиана Монморанси, живущих в многоквартирных домах или деревенских молочных фермах Катскилл. И хотя я бы не слишком сильно горевала о Джорджиане, в Блитвуде были и другие девочки, которых я не хотела бы видеть доведенными до нищеты, не говоря уже об учителях. И если Блитвуд перестанет обучать девушек, кто будет защищать мир от зла?

Ко времени, как я добралась до кондитерской на Джейн Стрит, я довела себя до полной паники. Только вид Сэма Гринфедера, одетого в лучший воскресный костюм с его уложенными брильотином до полного подчинения непослушными рыжими волосами, и Агнес Мурхен в нарядном и элегантном костюме цвета морской волны с ярко-жёлтым пером, торчащим из шляпки, привели меня в чувство. "Они остановят это, — подумала я. — Агнес и Сэм не дадут Блитвуду пойти ко дну".

— О, мистер Гринфедер, — воскликнула я, когда он встал, чтобы выдвинуть для меня стул. — Скажите мне, что узнали, кто уничтожил мистера ван Бека. Думаю, тот же человек пытается разрушить и Блитвуд, и мы должны остановить его!

Сэм посмотрел на Агнес, которая отрывисто кивнула ему, от чего жёлтое перо на шляпке подпрыгнуло.

— Да — сказал он, пододвинув мой стул и сев напротив меня, — может быть, ты и права. Я расскажу тебе всё, что узнал о сделках мистера ван Бека, но сначала…

Он снова нервно посмотрел на Агнес, и она вздохнула.

— О, ради колоколов, Сэм, я всё ей расскажу. Мы нашли мистера Фарнсворта. И мы полагаем, что он знает, где твоя книга.

Агнес настояла, чтобы я попила чаю до того, как они расскажут мне историю поисков мистера Фарнсворта.

— Ты выглядишь слишком худой, — сказала она. — Тебя заставляют слишком много работать? Я слышала, что новый мастер танцев управляет девочками как австрийский полковой сержант.

— Господин Хофмейстер? — переспросила я, сквозь набитый бутербродами с салатом рот. Я впихнула в рот столько, сколько могла, чтобы устранить озабоченность Агнес и скорее добраться до истории Сэма: — Он больше похож на встревоженную няню, чем на военного сержанта, но, пожалуйста, расскажите мне о мистере Фарнсворте. Как он пережил "Титаник"? И что значит, он знает, где находится книга? Она у него?

В качестве ответа Агнес вручила мне булочку, обмазанную толстым слоем взбитых сливок и малиновым вареньем. Только когда я сунула её в рот, она кивнула Сэму, чтобы тот продолжил.

— Ну, — сказал он, подняв один палец, словно представлял дело присяжным, — я начал с изучения записей выживших и поиска тех, кто пострадал в катастрофе и нуждался в медицинской помощи. Я обнаружил, что несколько членов экипажа были отправлены в дома отдыха моряков по всему северо-востоку. Я выследил каждого из них…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Он проехал от Кейп-Мэя, в Нью-Джерси, до Портленда, а затем и до штата Мэн, — ворвалась в разговор Агнес, гордо глядя на Сэма. — За свои выходные он опросил более двадцати моряков.

— Все они потеряли свои воспоминания, — сказал Сэм, просияв от похвалы Агнес. — Все врачи думали, что их состояние было вызвано психической травмой из тонущего корабля или виной за гибель столь многих пассажиров, но я начал подозревать, что некоторые из них были подвержены влиянию.

— Подвержены влиянию? — спросила я, почувствовав озноб. Я вспомнила недели, проведённые в доме Бельвью для сумасшедших, одурманенная галлюцинаторными препаратами до полного ступора и убеждённая доктором Причардом, что я сумасшедшая: — Кто подверг их влиянию? — спросила я, сливочный крем застыл у меня во рту.

Сэм посмотрел на Агнес. Она протянула ладонь через стол и взяла меня за руку.

— Тот же человек, что посадил тебя в "тюрьму", Ава. Тот ужасный доктор Причард из Бельвью. Сэм обнаружил, что его вызывали в качестве консультанта по всем делам. Тогда-то мы поняли, что находимся на правильном пути.

— Что вы хотите этим сказать?

— Мы знали, что ван Друд использовал доктора Причарда, чтобы удержать тебя… в подчинении после пожара в "Трайангл". Мы решили, что он разыскивает мистера Фарнсворта, а это значит, что мистер Фарнсворт жив. Он вторгся в воспоминания этих моряков, чтобы узнать, где был мистер Фарнсворт, а затем уничтожил их воспоминания, чтобы моряки никому не сказали, что видели на "Титанике".

— Но тогда как вы можете быть уверены, если их воспоминания исчезли? — спросила я.

— Потому что у нас был кое-то, кто смог восстановить их воспоминания даже после того, как они были заперты, — сказал Сэм. — И за это мы должны поблагодарить тебя.

— Меня?

— Да, ты нашла джентльмена, который помог нам.

Я поразмышляла с секунду, а потом сообразила.

— Омар?

Сэм кивнул.

— Он весьма примечателен. Хотел бы я уметь делать то, что он делает, когда допрашиваю свидетеля под присягой. Он отправился со мной в каждую из больниц и смог добраться до захороненных воспоминаний каждого выжившего. Через них мы выследили мистера Фарнсворта. Его держали в психушке в Бостоне. Он потерял все пальцы на ногах и два пальца на руках из-за обморожения. Он не помнил, кто он и что с ним случилось, но Омар смог проникнуть в его воспоминания и выяснить, что тот был Гербертом Фарнсвортом, и он был на "Титанике".

— Бедный мистер Фарнсворт! — сказала я, заметив, как побледнела Агнес. — Смог ли Омар вылечить его и восстановить воспоминания?

Я хотела спросить, была ли у него "Порочность Ангелов", но я не хотела казаться бессердечной после всех перенесённых этим бедолагой страданий… и всё это из-за того, что я написала ему о книге.

Агнес и Сэм обменялись взглядами. Агнес кивнула, Сэм ответил.

— Омар не смог полностью устранить нанесённый его мозгу ущерб, но у него есть надежда, что в конечном итоге он достигнет этого. Сейчас он находится рядом с ним.

— Где?

Я огляделась зал кондитерской, отчасти ожидая увидеть высокого индуистского гипнотизёра, прячущегося среди фикусов.

— Недалеко, — ответила Агнес. — Вот почему мы попросили тебя встретиться с нами здесь. Мы перевезли его в дом общества "Друзья Моряков". Это всего в квартале отсюда. Омар думает, что ты сможешь сотрясти его память.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Почему я? — спросила я, смахнув крошки с блузки, готовясь к уходу.

— Ох, — сказала Агнес, виновато поглядев на Сэма. — Разве мы не сказали? Он спрашивает о тебе.

ГЛАВА 21