Равенклифф (ЛП) - Гудман Кэрол

— Ты не должна винить себя!

Слова были бы обнадёживающими, если бы они были адресованы мне, но поскольку они прозвучали из-за закрытой двери, но они явно были сказаны не мне. Кроме того, я узнала голос, это была мисс Фрост, которая первая же и скажет, что в своих проблемах я сама виновата — и укажет, что было неприлично подслушивать частный разговор. Я вновь подняла руку, когда Дейм Бекуит ответила:

— Кого ещё мне винить? Юди?

Моя рука застыла. Юди? Могла ли она иметь в виду Юдикуса ван Друда? Я опустила руку и открыла своё внутреннее ухо, чтобы послушать.

— Ну, да, — ответила мисс Фрост. — Юдикус ван Друд решил стать монстром.

— Кто-нибудь из нас делает такой выбор, Эуфорбия? Я видела, что происходило с ним. Я видела, что он любил Эвангелину… — моё сердце ускорилось от имени матери, — но я запретила ему поговорить с ней.

— Конечно же, ты запретила! — воскликнула мисс Фрост. — Она была его ученицей. Это было бы совершенно предосудительно! Ты направила его по правильному руслу — подать заявление на одобрение Советом брачного союза, когда она достигнет совершеннолетия. И они дали согласие…

— Пока он не потерял своё состояние. И к этому времени Эвангелина была влюблена в другого.

Я ждала, едва ли осмеливаясь дышать, чтобы узнать раскроет ли Дейм Бекуит личность моего отца. Знала ли она, кем он был? Но если бы она знала, что он был Дарклингом, она бы никогда не позволила мне появиться в Блитвуде.

— Он не единственный, кто когда-либо терял возлюбленных. Когда я потеряла Майлса…

— Ты провела следующие двадцать лет, злоупотребляя выпивкой, — рявкнула Дейм Бекуит. — И позволила "сумеркам" овладеть ученицей прямо у тебя под носом.

Тишина, которая за этим последовала, ясно дала понять насколько, должно быть, была унижена мисс Фрост этим замечанием. Когда Дейм, наконец, заговорила, её голос был нежным.

— Твоя утрата подавила тебя, Эуфорбия, как и потеря Юди подавила его. Это сделало его уязвимым перед тенями, равно как и побудило его.

— Всё потому, что я ревновала счастью других людей, — сказала мисс Фрост. — Теперь, когда я получила его обратно, я понимаю это. Конечно же, ты понимаешь.

Дейм Бекуит вздохнула.

— Да. Мне кажется, какое-то время я тоже была угнетена тенями. Я счастлива была согласиться с решением Совета отложить помолвку Юди с Эвангелиной, и я была счастлива, когда они отменили своё решение пожениться. Я позволила себе поверить, что он забыл Эвангелину, что мы могли быть вместе. Я — замужняя женщина!

— Твоё замужество с Даниэлем Бекуит явно не было браком по любви.

— Нет, — печально рассмеялась Дейм Бекуит. — Определённо, нет. Но, по крайней мере, он позволил всему миру поверить, что Натан был его ребёнком, прекрасно понимая, что это не так. И после того, как родился Натан, я поняла, что должна отступиться от Юди. Я видела, чем он стал. Я пыталась спасти его, но тени уже полностью завладели им. И теперь — раздумывая о том, что он заманивал юных девушек, губя их! Я чувствую себя так, словно я лично ответственна за судьбы этих бедных девушек!

— Ты не должна так думать, Индия. У тебя есть свои девушки в попечении, о которых ты должна подумать. Как Совет отреагировал, когда ты сообщила им о клубе "Хелл-Гейт"?

— Не хорошо. Они вменили мне вину, что у меня нет контроля за своими собственными учителями и ученицами, и они выразили опасения, что девушки Блитвуда вырастают слишком агрессивными. Они боятся, что наши девушки превратятся в "синие чулки", подобно британским суфражисткам, кидающие кирпичи в окна и организующие взрывы. Что они ожидают? Они готовят нас убивать и затем ожидают от нас, что нам в равной степени будет комфортно сервировать чай и отсекать головы гоблинам.

— Ну, — произнесла Эуфорбия, — несколько дополнительных уроков этикета девушкам не навредят.

Некоторое время Дейм Бекуит хранила молчание. Когда она вновь заговорила, её голос был тише, и мне пришлось напрячь слух.

— Они сказали, что если мы не продемонстрируем, что наши девушки были воспитаны в женских дисциплинах по искусству, они закроют школу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Они не посмеют.

— Боюсь, посмеют… Ох, дорогая, пожалуйста, не плачь, Эуфорбия.

— Но куда мы с Майлсом тогда пойдём, если школу закроют? — сказал мисс Фрост дрожащим голосом.

— Мы просто должны сделать всё от нас зависящее, чтобы этого не произошло. А теперь, пожалуйста, успокойся. Разве у тебя нет занятия в этом часе?

Звук шелеста нижней юбки мисс Фрост послужил мне достаточным предупреждением о том, что та подходит к двери. Я быстро убежала за угол и подождала пока она не прошла мимо, настолько занята всхлипываниями, что не заметила меня. Мне показалось, что я сама всплакнула. Мог ли Совет на самом деле размышлять о закрытии Блитвуда? Мне нельзя было вылететь из школы сейчас! Я должна найти способ спасти школу.

Я вновь остановилась, замешкавшись, на пороге кабинета Дейм Бекуит. Мисс Фрост оставила дверь приоткрытой. Дейм Бекуит сидела за своим столом, её стул стоял под углом так, чтобы она могла смотреть в окно, которое выходило на лужайку, сады и лес Блитвуда, но окна были запотевшими и неясными от дождя, который шёл с кануна Дня Всех Святых. Я наблюдала, как она подняла руку, чтобы вытереть глаза.

Я была поражена, услышав, как Дейм Бекуит рассказывает о своей любви к Юдикусу ван Друду, шокирована её рассказом о Совете, который желал закрыть Блитвуд, но всё это было ничем, по сравнению с созерцанием, как сильная, неукротимая Дейм Бекуит была доведена до слёз. Я почти ушла, но она, должно быть, услышала меня.

— Ох, Авалайн, — сказала она, отворачиваясь от окна и расправляя плечи. — Входи. Я просто задумалась, что этот дождь сделает с полем для лакросса.

Это была такое обыденное дело, что я чуть не рассмеялась, но потом я поняла, что именно так Дейм Бекуит могла справиться со всеми этими проблемами и продолжить жить. Так же, как она продолжила и после того, как потеряла любимого в сумерках и свою дочь в Волшебной стране.

— Я знаю, что у вас сейчас голова кругом от забот, — сказала я, осторожно подбирая слова. — Если есть что-то, что я могу сделать, чтобы помочь…

— Кстати говоря, у меня есть для тебя задание.

— Что угодно, — сказала я ей, подумав, что буду счастлива устроить резню гоблинов или прочесать улицы Нью-Йорка в поисках клуба "Хелл-Гейт".

— Я знала, что могу рассчитывать на тебя. Совет предложил нам устроить Рождественский бал.

Я не была уверена, что правильно её расслышала.

— Танцы?

— Это именно то, чем мы должны заняться прямо сейчас, — твёрдо сказала она. — Я уже поговорила с господином Хофмейстером об этом. Он полон идей и он попросил меня назначить ему ассистента. Я предложила тебя.

— Меня? Но я даже не люблю танцевать.

— Жизнь полна дел, которые нам не нравятся, Авалайн, — мрачно сказала она. — Дисциплина пойдёт тебе на пользу и убережёт тебя от неприятностей, — она подняла на меня взгляд. Её глаза были ясными и внимательными, все следы слёз исчезли: — Если только ты не занимаешься чем-то другим по вечерам, о чём бы хотела мне рассказать.

Я тяжело сглотнула, сама того не желая думать о Рэйвене и наших полётах под луной, чтобы она не интуитивно не предугадала это своим проницательным взглядом.

— Нет, — сказала я, — только учусь. Боюсь отстать…

— Ты блестяще сдала экзамены, — сказала она. — Я всегда считала, что чем больше я занята, тем больше я успею сделать. Я знаю, ты отлично справишься. На самом деле, я рассчитываю, что ты успешно организуешь эти танцы. Будущее Блитвуда зависит от них.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я покинула кабинет Дейм Бекуит, будто в тумане, таком же непроглядном, как туман, стоявший снаружи над рекой. Я не была уверена, что меня озадачило больше — то, что Совет со всей своей мудростью ответил на новость о преступной афере насильственного похищения девочек предложением организовать танцы или что я сдала экзамены. По крайней мере, у меня были подозрения относительно последнего аспекта.