Последняя секунда Вселенной - Алиса Веспер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда поезд выехал из города, мысли начали обретать подобие ясности. Он сидел у окна, глядя на однообразный пейзаж, пытаясь понять, откуда взялось его смятение. Ответы приходили, но смутно, мучительно, урывками. Это было так же сложно, как вспоминать полузабытый сон. И почему-то казалось, что скоро он все поймет.
Глава 8,5
Она выглядела так, словно сошла со страниц книги. Той книги, где персонажи по ночам танцуют на холмах, покрытых вереском и клевером.
У нее были длинные-длинные пшеничные волосы, заплетенные в косу, белая кожа и длинные пальцы. Она казалась существом из другого мира. Глядя на нее, Асхель вспоминал каменные утесы, о которые бились волны, и звезды, какими они бывают только за городом. Он вспоминал лето, сладкий цветочный запах, теплый ветер и холодное море. Когда-то в другой жизни он видел природу.
Как она вообще оказалась здесь, среди полок, забитых ветхими книгами, среди бетонных коробок с маленькими прорезями, из которых нельзя смотреть наружу, только внутрь? Как она оказалась среди этих странных личностей, которые ничего вокруг не видели и не понимали, насколько она отличается от других? Почему ее не отравляла скверная дешевая еда, мертвая вода из бутылок и полуприготовленная еда, которую нужно разогревать? Как она вообще попала в Университет? Почему она так далеко от своего дома? Почему?
Асхель попытался включиться в разговор с компаний с факультета психологии, но взгляд блуждал по малознакомым лицам и вновь возвращался к ней. Возвращался. И снова возвращался.
Она, единственная среди гостей этой затухающей вечеринки, стояла у книжной полки. Хмурила брови, разглядывала корешки. Остальные были слишком пьяны, слишком невнимательны, слишком увлечены собой и обсуждением своих гипотез, которые давным-давно превратились в догмы.
Пора было брать дело в свои руки.
Асхель залпом допил и подошел к ней. Все звуки стихли, их словно выкрутили на минимум, не осталось ни разговоров, ни смеха, ни музыки из колонок. Ничего.
Не успел он придумать что-нибудь пристойное для знакомства, как она сама повернулась к нему. Вблизи она оказалась еще бледнее и еще веснушчатее.
– Мертвые деревья, – сказала она.
– Что? – опешил Асхель.
– Я про книги.
– Д-да, но сейчас мы переходим на новые технологии. Электронные читалки, планшеты…
– Пластик. Еще хуже. В перспективе, – добавила она. – Ничего хорошего, в любом случае.
Асхель немного помялся.
– Вы ведь не отсюда?
Она снова повернулась в нему и оценивающе хмыкнула.
– Вы тоже. – На мгновение – он мог поклясться, что это было по-настоящему! – он увидел у нее во рту острые зубы. Частокол блестящих острых зубов. Лишь на мгновение.
– Вы правы. Я… я Асхель. – Он протянул руку, но она проигнорировала жест.
– Дэйрдре.
Дэйрдре, повторил он про себя.
Это имя пахло морем и древними дольменами.
– Так откуда вы? – спросил он чуть погодя.
Она оторвала свой взгляд от книг и пристально вгляделась в его лицо. Глаза у нее были сплошная зелена, как летняя трава на солнце.
– Оттуда, где холмы, – ответила Дэйрдре. – И низкие тучи над холодным морем. Из другого мира, в общем.
Да уж, точно не из этого.
– А вы давно вы тут? – спросила она.
– Очень давно. Знаете, как это бывает, когда попадаешь в университет. Бакалавр, магистратура, докторантура, постдок. Кажется, это навсегда.
– О да. Навсегда. А что вы изучаете?
– Инженерию.
– Инженерию? – Казалось, она обрадовалась. – Возможно, сегодня ваш счастливый день.
– Почему?
– Потому что я могу вытащить вас отсюда.
– Вытащить? – пробормотал Асхель. – Но…
Он попытался вспомнить о том, когда в последний раз выбирался из здания. Давно.
– Разве вы не хотите путешествовать? – спросила Дэйрдре.
– Возможно.
В горле вдруг пересохло, а сердце начало биться чаще и сильнее. Почему?
– Я должна еще подумать. Помимо вас здесь много инженеров. Но от тебя единственного пахнет морем. – Дэйрдре втянула воздух носом, как животное. Ноздри ее расширились, глаза закрылись. – И смертью.
В груди у Асхеля похолодело.
– Мой… – Он запнулся. – Мой город ушел под воду. Я выбрался и… оказался здесь. Это было давно. Я почти не помню, как поступил сюда.
– Ты хоть знаешь, где это – здесь? – Дэйрдре обвела взглядом небольшую переговорную, которую иногда превращали в место для вечеринок. Асхель неожиданно понял, что переговорная уже давно стала местом для вечеринок.
Каждый день они были здесь. Пили, обсуждали дипломы и курсовые, спорили о том, как сочетаются теория относительности и квантовая механика, или о том, какой подход более надежен: кросс-культурный или этнографический. Именно в это превратилась его жизнь, а он даже и не заметил.
– Я была в том городе, который ушел под воду.
– Во время наводнения?
– О нет. Позже. Сильно позже. Прошли, наверное, уже века. По улицам вместо людей ходили рыбы. И призраки, конечно. Много-много призраков.
От ее слов по коже пробежал холодок.
– Вы не любите призраков? – удивилась Дэйрдре.
– Вы так шутите?
– И в мыслях не было. Вам неприятно слышать о вашем городе, да?
– И как вы догадались? – пробормотал он.
Беседа с этим существом одновременно раздражала и зачаровывала.
– А вы чем занимаетесь? – спросил он, чтобы поддержать разговор.
– Всем, чем хочу, – ответила Дэйрдре, будто это было очевидно. – Чаще всего путешествую.
– А работа?
– Работа? – Дэйрдре издала смешок. – Зачем? Жизнь слишком коротка, чтобы работать.
– Ну, надо же как-то зарабатывать деньги.
Она закатила глаза. Видимо, денег у нее достаточно.
– Деньги. Почему всем так нравятся деньги?
– Потому что это единственный универсальный способ обмена чем-то.
– Хорошо. Деньги – это ваша единственная мотивация работать?
Асхель обвел комнату взглядом. Рядом с ним все еще были люди, они пили, болтали и смеялись, но теперь они казались такими далекими. Не только звук приглушили, но и краски превратились из ярких в сепию.
– Нет, деньги не главное. Я бы хотел оставить что-то после себя.
– Прекрасно. У вас есть такой шанс.
– А вы? – спросил Асхель. – Чего хотите вы?
– Я много чего хочу, но мне нет смысла оставлять что-то после. Я буду жить вечно.
Асхель хмыкнул. Он ничего не понял из ее слов.
– Вы говорили, что жизнь коротка. Но теперь она вечна?
– А зачем здесь «но»? – удивилась она.
– А вы разве не видите противоречия?
– Это вы везде видите противоречия. – Дэйрдре протянула тонкую белую руку и постучала ногтем по переплету одной из книг. – «Речь и сознание»[26]. Вот тут говорится, что мышление во многом зависит от языка. В моем языке нет противоречий между вечной жизнью и
