Оборванный след - Юрий Иванович

– Ну что ты, что ты! Разве я когда оспаривал аксиому о тяжести умственного труда? Может, и тебя зря отвлекаю?

– Не-а, с моими множественными потоками сознания разговор с тобой нисколечко не мешает. Хотя подавляющее количество каналов восприятия пришлось даже мне перекрыть для лучшей сосредоточенности. Всё-таки по инверсионному следу метки, как мы её условно назвали «альфа», идти очень сложно. Очень далеко дорожка стелется, да ещё эти странные повороты сбивают с толку…

– А хоть общее направление ты себе мысленно уже представляешь? – допытывался Светозаров, решивший вначале заскочить в свои апартаменты. – Ну там, в Долроджи, к драконам или к Водоформам тропинка ведёт?

– Сложно сказать… Да и нет у меня такого чувства пространства, как у тебя. В этом мне лучше Эрлиона помогала со своими структурами поиска. Ну разве что побываю на Пятой скоро да кое-какие сопоставления проведу, тогда и стану лучше ориентироваться.

– Понятно…

По правде говоря, следовало вначале наведаться на Седьмую, глянуть, как там идёт следствие, при необходимости забрать Эрлиону домой. Но неприятные ощущения какого-то внутреннего, морального загрязнения буквально вопили о необходимости постоять под струями воды, расслабиться, да и хоть частично смыть с себя усталость.

Эль настоятельно советовал зайти и постоять под древом Омовений, но граф мечтал именно о воде. Прямо какое-то наваждение нашло: именно горячие струи, а потом контрастный душ, потом пару минут ледяной водичкой и вновь горячей.

Думал, что хватит минут пять-десять, но простоял в душе двадцать минут, пока чувство дискомфорта не стало уходить, растворяться в утекающей прочь воде. После чего вновь стал облачаться в Хаюшь, уже взбодрённым, посвежевшим, словно заново родившимся человеком. Ну, разве что на периферии сознания осталась некая неудовлетворённость с настороженностью. Однако при подобной запарке и физическом износе иначе и быть не могло. Вдобавок и тоска глодала, связанная с невыполненным обещанием любимой женщине:

«Да при такой жизни ни о каком свадебном путешествии не может быть и речи! О простом поиске, познании мира и путешествиях вообще вспоминать не стоит. Правильно утверждали древние философы: многие знания – многие печали. Только в моём случае надо добавить к знаниям ещё и «многие умения». И нервное истощение налицо. Так и неврастеником стать недолго… Никакие целители не помогут…»

Хорошо, что имелось понимание: отныне открыт мир Грёз, и теперь миллиарды иных Торговцев заполнят вакуум подпространства, помогут в решении любых проблем, заменят на любом направлении. Вон сколько добровольцев, готовых оказывать помощь другим цивилизациям! Только успевай им давать вначале подсказки да помогай знакомиться с самыми проблемными течениями межвидовых отношений.

С магической сущностью почти за эти полчаса и не переговаривался. Так, лениво перебрасывался некоторыми фразами да почти не фиксировал в сознании то, что продолжал рассказывать Эльвер-Аусбурн Дмитриевич. И только в конце оживился, услышав о заключённой маркизе. Ничего предосудительного за ней не замечалось, с бароном Курбаном не ругалась, недовольств условиями пребывания не высказывала, сексом занималась много и весьма экспансивно.

Вот последние слова и развеселили графа Дина. Понимал, конечно, что подсматривать за интимными отношениями плохо, но ведь делал это не он, а существо, относящееся к сексу между людьми с полнейшим равнодушием, так что следовало уточнить:

– То есть Тани и Дэрни в самом деле имеют физическое, любовное отношение друг к другу?

– А чего тебя удивляет? Если они спят в одной кровати, значит, это им приятно.

– Понимаешь, Эль, маркиза Хелке слишком коварная и лживая персона, чтобы даже улечься в кровать без определённой выгоды или далеко идущего расчёта. Даже сексом она занимается потому, что ей это выгодно. Так что я тебя попрошу прислушиваться тщательней к словам узницы и анализировать всё, что она требует от барона. Он ведь имеет право перемещения по всей долине и при надлежащей сноровке может устроить неожиданную гадость.

Кажется, магическая сущность не поверила в такое коварство:

– Хорошо, буду прислушиваться… Только зря ты так, по-моему, у них чувства вполне искренние, горячие, если не сказать пылкие. Да и маркиза прекрасно понимает, что ей не сбежать, ты её в любой вселенной отыщешь, только по своей метке, от которой ей не избавиться.

– Не скажи! Вон ведь вы детей амазонок от меток избавили? Значит, и маркиза может избавиться. Другое дело, что я её по ребёнку отыскать могу, но и тут не так всё просто. Вдруг существуют некие структуры блокады имеющейся кровной связи?

– Нет таких структур. И вообще, па, что-то ты создаёшь проблемы на ровном месте. Ищешь их там, где их нет. Тебе мало имеющихся?

Дмитрий уже вновь оделся, экипировался и осматривал себя в зеркале:

– Ты прав, проблем хватает… Но вот в подсознании так и сидит мешающая мне заноза, что забыл нечто важное, упустил какую-то деталь или кого-то не учёл в складывающихся обстоятельствах… Ладно! «Прыгаю» отсюда на СОС. Можно?

– Давай, прикрываю…

Уже шагая в подпространство, Светозаров заколебался при выборе цели:

«Или вначале на восток Венской империи заскочить? Всё-таки там единственное место, где хоть что-то известно о странном существе ахкуадра…»

Да и к колоколу Клоц следовало бы наведаться. Мало ли как там экспедиция под командованием Прусвета справляется.

Но всё-таки вначале шагнул на Седьмую Опорную Станцию. А там проводимое следствие уже находилось в стадии завершения. О чём жутко довольная путешествием и новым делом Эрлиона рассказывала взахлёб:

– Ой, тут так интересно!.. Тем более что ахкуадра – это нечто феноменальное. Что он сам, что его экипировка – это куча научных открытий! – и сама себя строго оборвала, переходя на деловой тон: – Но начну всё по порядку!..

Если судить по рассказу, то привлечение магической сущности к следствию по раскрытию здешних тайн – самое правильное и своевременное действо. Без неё разумные кальмары при всём к ним уважении не справились бы. Или вместо неё следовало сюда доставлять целый научно-исследовательский институт.

Выяснилось самое главное – неизвестное всему миру разумное создание можно считать теоретически живым. Оно находилось в поле жёлтого цвета, словно в анабиозе. Или, иначе говоря, оказалось закапсулировано в малом временном кармане. Причём закапсулировано в тот момент, когда умирало (или уже умерло) от тяжёлых ран. Сражение с четвёркой умбонов не прошло для ахкуадра бесследно. Предполагалось, что если окружающее поле снять, то находящееся в нём тело попросту испустит свой последний дух. А вылечить его «до того» – по утверждениям Эрлионы – невозможно по нескольким причинам.