Король мошенников - Стивен Кэннелл

Глава 18

Загрузка костей

Виктория продолжала дежурить с Роджером у телефонной будки, пока наконец не позвонил Бино. Он сказал, чтобы она шла к пожарному выходу в восточной части отеля, захватив с собой сумку Даффи. Виктория вытащила из фургончика голубую холщовую сумку и отправилась на поиски нужной двери. Маленький терьер следовал за ней. Наконец она увидела Бино. Он стоял у двери и любовался океаном, залитым лунным светом.

– Как дела? – спросила она, протягивая сумку.

– Мы добыли нужное количество «идеала казино», и нас на халяву поселили в люксе на десятом этаже, где зал игры по-крупному. Этот этаж запирают на ключ. – Он посмотрел на терьера. – Как жизнь, Родж? – Маленький пес вскинул голову и недоуменно посмотрел на хозяина, как будто не знал, что ответить. – Пошли, – сказал Бино.

Он приоткрыл дверь, пропустил их, затем вошел сам, и они начали подниматься по лестнице на третий этаж. Здесь Бино открыл дверь, проверил коридор и только потом повел Викторию и Плута Роджера к лифту, где специальным ключом задействовал кнопку десятого этажа. Ехали без разговоров, слушая музыку калипсо, доносящуюся из микрофона, встроенного в потолок кабины.

На десятом этаже вышли и осторожно дошагали до номера 10В. Бино постучал в двойные створки, Даффи посмотрел на них в щелку двери и впустил. Номер Виктории понравился. Настоящий люкс, выдержанный в бежевых тонах, с потолком метра четыре, под которым были видны стропила, широким балконом и великолепными окнами-жалюзи, защищающими от прямых солнечных лучей. Мебель была выбрана со вкусом, вся в спокойном стиле, за исключением нескольких предметов багамской металлической скульптуры. Особенно ей понравился охотник с гарпуном. Бино и Даффи заказали в номер икру и шампанское. К последнему она едва прикоснулась, а вот на икру набросилась и съела несколько больших бутербродов, очень уж проголодалась. Один бутерброд она сделала для Роджера. Он понюхал, а затем посмотрел на нее снизу вверх умными глазами, в которых, казалось, читалось: «Ты что, смеешься надо мной?»

– Это нужно попробовать на вкус, – убеждала она пса, но он отворачивал морду.

Бино протянул Даффи голубую холщовую сумку. Тот открыл ее и начал выкладывать содержимое на стол. Электродрель и сверла были очень маленькие.

– Зубоврачебные, – пояснил Даффи Виктории, которая в этот момент дожевывала последний бутерброд, затем осторожно положил дрель на стол и распаковал набор лезвий.

Следом на свет появились несколько темных стеклянных флаконов – Виктория предположила, что они с целлофановым газом, – банка с эпоксидной смолой и бутылка белой краски. Последняя вещь, которую он извлек из сумки, был небольшой футляр с разнообразными кисточками для живописи. Там была даже кисть с одним волоском.

– На это потребуется некоторое время, – сказал он, прикрепляя к краю стола маленькие тиски.

Виктория подошла посмотреть на двенадцать пар костей казино, выложенных в ряд в дальнем конце стола.

– Это «идеал казино»? – спросила она, беря одну и внимательно рассматривая. – Кубик как кубик, ничем не отличается от того, который изготовил ваш брат.

– Посмотрите на букву S в слове «Сейбе», – предложил Даффи.

– Нижняя часть снизу закрыта наподобие восьмерки, – сказала она, присмотревшись.

– Правильно. Но это, так сказать, предварительный трюк. На кубике есть еще метки. Посмотрите сюда. – Даффи включил в сеть небольшой черный светильник и попросил Бино выключить свет. Затем взял у Виктории кубик, вставил в тиски и осветил ультрафиолетовым светом. По диагонали через кубик проходила тонкая сияющая пурпурная полоса.

– Потрясающе! – восхитилась Виктория.

– Ладно, Бино, включи свет, – сказал Даффи и вынул кубик из тисков. – Сверлить его нужно так, чтобы не задеть эту пурпурную полоску. Так я и буду действовать. Видите эту белую точку на грани кубика? В ней с помощью зубоврачебной дрели я высверлю маленькое отверстие. А целлофановый газ поставим рядом с чем-нибудь теплым, чтобы он нагрелся, то есть потяжелел и стал густым, и тогда его можно будет загрузить. Надо только учесть, что при охлаждении целлофан расширяется, поэтому загружать его нужно не на все пространство, занимаемое отверстием, а только наполовину. Затем отверстие следует заклеить эпоксидкой, очень тщательно, чтобы не осталось никаких следов… после чего точка снова станет белой. Для этого существуют специальные кисточки с одним волоском.

– И сколько это все займет времени? – спросила она.

– Если я потороплюсь, примерно часа четыре. – Он посмотрел на часы. – Мы должны быть готовы начать «тэт» к трем ночи. Дакота пока будет разрабатывать Томми. Думаю, примерно в час уведет его к себе.

Неожиданно Бино развернулся и направился из столовой в гостиную. Виктория слышала, как он сдвинул в сторону дверь на лоджию, и вышел, потом по плиточному полу подвинул шезлонг.

– Я могу вам помочь? – спросила она Даффи.

– Нет. Эта работа очень тонкая, тут требуется большой опыт. Одно неверное движение – и пара испорчена. А нам скорее всего понадобятся все двенадцать. – Он взял флаконы с целлофановым газом и поставил их на кресло в кухне перед открытой духовкой. Затем зажег пламя, возвратился назад и принялся за работу. – Вначале утяжелю семерки, – сказал Даффи, вставляя в тиски красный полупрозрачный кубик. – Это означает, что надо высверлить грани с единицей и тройкой, тогда те, на которых два и пять, станут легче. – Даффи взял зубоврачебную дрель, вставил крошечное сверло и включил – инструмент тихо зажужжал, – затем приставил сверло к центральной точке тройки и чуть надавил. Время от времени он включал ультрафиолетовый светильник, чтобы убедиться, что пурпурная полоса не задета. – В старые времена я применял «подпрыгивающие» кости, – сказал Даффи, не переставая работать. – Они годились для так называемого «греческого броска». Это когда кости ударяются о бортик, причем одна всегда оказывается сверху другой, так что нижняя не переворачивается. Чтобы сделать такое, нужно быть мастером, но пит-босс это легко может заметить. Затем я начал использовать плоские кости. То есть предварительно отшлифованные таким образом, чтобы цифры «четыре», «пять», «девять» и «десять» поворачивались чаще. – Даффи улыбнулся. – Потом изобрел магнитные кости.

– Это какие же?

– Высверливал кость, нагружал ее с одной стороны мельчайшими стальными опилками. После чего надо было исхитриться и проникнуть в помещение казино, чтобы установить под столешницей стола магнит. Трудно, но риск того стоил. Конечно, это было в старые времена, когда пит-боссы назывались леддерменами,[47] потому что наблюдали за столами, сидя на таких раскладных стремянках. Это было еще до всяких там телевизионных камер и прочего. Обычно я работал в заведениях с коврами, потому что в шикарных казино тогда не проверяли кости на плавучесть. Иначе бы мои с металлическими опилками тут же пошли на дно. – Виктория с восторгом наблюдала, как он, продолжая балагурить, заканчивал работу над первой костью. – Я испытал все. Работал с любыми костями, какие только существовали, от «дохлых тузов» до костей со скошенной фаской, то есть чуть закругленными краями, но ничто не может сравниться с этим. – Он улыбнулся, вставляя в тиски второй кубик. – Пока я работаю, идите и успокойте Бино. С ним что-то не так.

– Может быть, это потому, что он все еще любит Дакоту, а она собирается спать с мерзким бандитом. Ничего себе жизнь!

– Жизнь как жизнь, – задумчиво произнес Даффи и вернулся к своему занятию.

Виктория зашла в гостиную, достала из мини-бара колу и выскользнула на лоджию, пройдя мимо Роджера, который похрапывал, свернувшись на обитой шелком софе. Сев в шезлонг рядом с Бино, она устремила взгляд на залитый лунным светом океан. Стоящие на крыше отеля прожекторы освещали покрытые поблескивающей пеной острые скалы.

– Почему ты не спрашиваешь о подтверждении кредитоспособности Даффи? – наконец произнесла Виктория. – Так вот, все прошло по плану… двести тысяч.

– Управляющий казино нам сказал, – ответил он и снова замолк.

– Ты не хотел, чтобы Дакота участвовала в игре как приманка для Томми? – спросила она.

– Дело не в Дакоте, а в моей глупости. То, что она промышляет своим телом, новостью для меня не было. Просто я тогда жутко страдал от одиночества и совершил ошибку. Но все это уже в прошлом.

Она не знала, что еще сказать. Он был так не похож на того Бино Бейтса, каким был два дня назад. Который пролил ей на платье сок в ресторане, продал жемчужину, которому она помогала обустраивать «лосиный выпас». Этот Бино Бейтс сейчас был печальный и какой-то очень ранимый. Неожиданно Виктория почувствовала к нему искреннюю симпатию.

– Ты боишься Томми?