НеСказки о людях, случившихся на моем пути (сборник) - Таньчо Иванса

– Вам не нравится праздник? – спросил я девушку.

– Праздник? – она растерялась. – Причем здесь праздник? Просто могут появиться мои недруги, я жду их, чтобы научить уму-разуму.

– Разве у такой прекрасной девушки могут быть недруги? – галантно поинтересовался я.

– Уйдите, пожалуйста, – попросила она, – мне бы не хотелось, чтобы такой милый юноша попал братьям Кробс под горячую руку.

Помню, я тогда подумал: интересно, а как же это девушка собирается в одиночку попасть им «под горячую руку», да еще и попутно «научить их уму-разуму»?

Но вслух я сказал:

– Я останусь с вами. Как вас зовут?

Девушка не стала спорить, вот что удивительно:

– Алиса. Оставайтесь.

– После этих слов она замолчала, – рассказывал Карл в пятую ночь, наливая нам по второй чаши «кисельчика». – Я же – проснулся. Не хотел просыпаться, но повелительный бас отца не оставлял никакой надежды досмотреть сон, хотя, положа руку на сердце, я был уверен, что продолжение следует.

Весь день я помогал отцу строгать, пилить, собирать и красить установки для фокусов, он был лучший мастер в городе, может быть, поэтому я и стал, спустя всего два года, фокусником. А ночью, перед тем как закрыть глаза, я попросил Всевышнего, дать мне досмотреть этот сон. И задремав, увидел ее снова.

Но еще я увидел, что мирно-благодушное настроение праздника было нарушено стремительно приближающимися к нам с Алисой огромными здоровяками в морской форме того времени, в котором я засыпал. Я принял боевую стойку и не кинулся на них лишь потому, что Алиса дернула меня за рукав:

– Сначала я! – повелительным, не требующим возражения тоном, бросила она и направилась к ним. Я дал Алисе сделать несколько шагов и двинулся следом.

Братья Кробс, ну просто «три удальца из одного ларца»: с такими же глуповатыми улыбками, широкими скулами и коротко стрижеными волосами. Алиса их явно не боялась. Мало того, они преклонили перед ней колени:

– Простите, – хором прогнусавили они, как-то не очень искренне. – Госпожа Алиса, позвольте просить вас вернуться в Школу, пока Ваш отец нам уши не отрезал.

– И без ваших неискренних извинений бы вернулась, – с вызовом ответила моя новая знакомая. – Но наш спор не решен. Будем драться и пусть победить сильнейший!

У меня, помню, глаза на лоб чуть не вылезли от удивления. Неужели? Алиса? Собирается? Драться? С? Этими? Мужланами? Одна? Против трех? Ну, ладно, вдвоем, – я почти успокоился, вспомнив, что это сон и тут же проснулся. Жаль. Такой сон, таааакооой!..

В общем, я остался в глубоком восхищении от сна вообще и от девчонки в частности. Нечего и говорить, что весь день я провел в ожидании ночи, и последующие дни – лишь в ожидании момента свидания с Алисой. А потом, внезапно, она перестала мне сниться.

Я был не просто огорчен, я был уничтожен.

Мне сны практически не снятся, очень редко, и – то мутные такие, что нет смысла запоминать. Но сны, в которых присутствовала Алиса, были так похожи на явь, на сладостную, тягучую, счастливую явь… Я и затосковал.

Отец для того, чтобы отвлечь меня от грустных мыслей, начал учить меня всем известным ему фокусам. Сперва я упирался, как баран, но природа взяла свое. Вскоре я уже начал разрабатывать свои иллюзии и показывать их местным ребятишкам. Они радовались, и их смех лечил мое разбитое сновидениями сердце.

Где-то год, может, полтора спустя (знаете, как в молодости течет время), я снова увидел Алису во сне. Она не узнала меня. Да и звали девушку, как две капли воды похожую на мою тоску, Лиза. Носила она не длинные платья эльфийских принцесс с широкими рукавами, а мужские костюмы. Да-да, не удивляйтесь, Алекс, вы все правильно услышали. Не буду скрывать, они безумно шли ей и я (мне тогда было уже девятнадцать, сами понимаете), чуть не сошел с ума, когда увидел эти формы и изгибы.

Лиза была капитаном пиратского судна. Я всю жизнь хотел увидеть море, а о том, чтобы вот так, просто, нестись по нему на всех парусах – даже мечтать не смел, но сбылось-таки. Только я уже не мог восхищаться бирюзовыми волнами с белыми кружевами пены и свежим ветром, оставляющий соленый привкус на губах, когда рядом была она, пусть звали ее не Алиса, а Лиза. В конце концов, что есть имя?

Мы разговаривали в каждом сне, подолгу, и я удивлялся, как из уст такой нежной барышни могут вырываться такие жесткие, но одновременно справедливые высказывания о людях и жизни вообще. Например, она говорила так: «люди большей частью глупы, поэтому обращаясь к ним, нужно вести себя как английская королева, они будут уверены, что ты – она и есть и преклонят перед тобой колена».

О своих подопечных она отзывалась и вовсе жестоко: «они такие шустрые и покладистые сейчас, потому что каждый из них надеется добраться до моего тела, можешь себе представить? А стоит только одному добиться своего – закончу на мачте вниз головой с перерезанным горлом…» И все в таком духе.

А одной ночью мне приснилось как мы (то есть команда, я и Лиза) грабим корабль с испанским флагом, подозрительно смахивающий на один из тех, которые несли Христофора Колумба и Америго Веспуччи к берегам Новой Земли.

После этого сна, проснувшись в испарине от пережитых волнений и напряженной битвы, в которой мы остались победителями, счастливый и довольный собой, я ждал ночи как второго пришествия, но не сложилось. Я не увидел Лизу-Алису еще полгода. Но теперь я знал, что рано или поздно она объявится снова в моих сновидениях. И не ошибся.

Не буду утомлять вас, Алекс, подробностями. О каждом моем сне с Лизой-Алисой, можно было бы написать роман, причем один был бы романом о волшебниках, второй – о пиратах, третий – о предателях и справедливости, четвертый – о войне 1812 года, пятый – о необитаемых островах и туземцах, шестой – о превратностях судьбы сильных мира сего и так далее. Поверьте, это были бы увлекательнейшие произведения, но я – фокусник, а не писатель, поэтому не стал даже и пробовать. Возможно, если бы однажды эти сны прекратились, я затосковал бы и взял бы перо, но мне повезло.

Когда мне стукнуло двадцать пять и меня пригласили в Столичный цирк, я стал успешным и нужным, в одну ночь, в одном из снов, когда мою Алису звали толи Аурика, толи Мариика, сейчас не вспомню уже, я додумался наконец-таки спросить ее, нельзя ли как-нибудь встретиться с ней вне границ сна.

Видели бы вы, Алекс, с каким облегчением она вздохнула. Потом сказала, что живет на Вишневой улице, которая была всего в трех кварталах от моей съемной квартиры, в доме номер пять на втором этаже, синяя дверь справа.

Я повторял ее слова как мантру, стараясь не забыть ни слова, до самого утра. И даже когда проснулся, все равно повторял. Повторял и, когда наспех одевшись, причесавшись и умывшись, шел по направлению к Вишневой улице. И тогда, когда подымался по скрипучим деревянным ступенькам и остановился возле двух совершенно одинаковых синих дверей, деревянных, с облупленной по углам краской и даже когда стучался. И лишь когда она открыла мне дверь, только тогда перестал и то – от счастья, вдруг раз – и вылетело из головы. Не только мантра, но вообще – все.

Вот так мы и встретились. Наше знакомство, я имею ввиду – настоящее, началось с того, что я ляпнул нечто вроде: «Спасибо вам за интересные сны!», а она протянула мне руку для приветствия и ответила: «Пожалуйста, я получила не меньшее удовольствие. Алиса»…

– Так получается, что Алиса, ваша жена, она как бы так сказать… сочиняла для вас сны? – попытался я прояснить ситуацию, но Карл пожал плечами:

– Какая разница – сочиняла или это я насочинял? Я боялся ее об этом спрашивать. А так, не говоря о том, что свело нас вместе, мы прожили долгих, счастливых двадцать девять лет. Аж пока она не исчезла.

– Исчезла?

– Да, представляете, на моих глазах. Мы собирались на рынок, я забыл свою трость (я уже много лет с ней не расстаюсь) и она вызвалась вернуться. Ей нужно было взять еще и перчатки от солнца, а я никогда не знал где что лежит в нашем доме, вот и остался ждать жену на улице. Она вошла в подъезд. И все – больше ее никто никогда не видел.

– Как такое может быть? – поразился я.

– Я думаю, – Карл наклонился к моему уху, улыбка на полминуты исчезла с его лица, оно стало не просто серьезным, а непроницаемо серьезным. – думаю, что она просто проснулась.

– В каком смысле? – я удивился еще больше.

– В прямом. Возможно ее настоящая жизнь в одном из тех снов, которые мне снились, а здесь она была – как я там – просто гостем. Поэтому я верю, что скоро, когда настанет ночь и три солнца ее мира закатятся за горизонт, мы снова будем вместе. Здесь. А пока, я ищу ее по всем своим сновидениям…

Я оторвался от воспоминаний и посмотрел на наручные часы. Мне уже пора, а Карл так и не появился. Как жаль. Просто до слез. Я взял еще один лист бумаги и черкнул несколько слов хозяину гостиницы. Что-то вроде: скоро снова приеду в ваш город и надеюсь остановиться в вашем отеле, было очень приятно познакомится и все такое. Но за этими словами стояла не пустая вежливость, а искреннее желание вернутся и я знал, что так в конце концов и будет.