111 баек для журналистов - Николай Волковский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пострадал не один Третьякевич. У Фадеева еще есть Лядская и Вырикова – дешевые подружки немецких солдат, согласившиеся за 23 марки в месяц работать осведомителями в Гестапо.
“Подружки” даже не знали друг друга; каждая считала, что вторая фамилия в романе вымышленная. Впервые они встретились и познакомились только в 1990 году – две старушки, прошедшие тюрьмы, лагеря и пережившие издевательства. Перед этим Ольге Александровне Лядской вручили бумагу о реабилитации “за отсутствием состава преступления”. Зинаида Алексеевна Вырикова тоже ждала реабилитацию, хотя “все равно и молодость, и вся жизнь загублены: инфаркт, два инсульта…”.
Командир “Молодой гвардии”, Иван Туркенич, оказался как бы ни при чем. Нелепость: рядовые члены – герои, а командир нет. Дело в том, что он, единственный кадровый офицер в “Молодой гвардии”, попал в Краснодон, бежав из плена. То есть “предатель Родины”, какими были объявлены миллионы советских военнопленных (приказ от 16 августа 1941 г. № 270).
В том же 1990 году Туркенич был награжден (посмертно) Золотой Звездой Героя.
Когда во второй половине 1950-х годов в “Комсомольской правде” появились статьи Костенко о “Молодой гвардии”, казалось, что у всей страны наступил шок. К журналисту пришла Валя Борц, подруга Олега Кошевого:
– Зачем и кому это нужно? Пусть останется, как у Фадеева. Ведь это разрушит веру. Вырастет циничная молодежь.
– Нет, – сказал он.
– Пусть тогда в “Молодой гвардии” будет два комиссара – и Третьякевич, и Олег останется…
Исполнитель роли Олега Кошевого в кинофильме Иванов написал на Кима длинную жалобу в ЦК партии, где вылил на журналиста несуразную бытовую грязь. В ЦК выяснили, что актер Иванов спился, и письмо отложили. Против Кима выступил очень популярный в те годы журнал “Юность”. Его перетаскали во все кабинеты ЦК комсомола.
Выстоял. Мало того, издал книгу, правда, очень маленьким тиражом.
Маститый режиссер Сергей Герасимов пришел к журналисту домой.
– Что делать с фильмом?
– Не знаю, – ответил Ким.
Режиссер, к его чести, вырезал кадры, где предатель Стахович-Третьякевич выдает на допросе имена друзей и где (очень сильная была сцена!) молодогвардейцы – босые, избитые – стоят на краю шурфа, куда их вот-вот столкнут фашисты, и у их ног ползает, вымаливая прощение, предатель.
А в конце фильма, где развевается красный флаг, за кадром звучит голос диктора: навечно останутся в памяти народа имена героев-молодогвардейцев Олега Кошевого, Сергея Тюленина, Любови Шевцовой… Гаснет экран, и уже на темном полотнище голос диктора среди других имен последним произносит имя Виктора Третьякевича.
В конце концов Третьякевич был награжден (посмертно) орденом Отечественной войны I степени, как “первый комиссар «Молодой гвардии»”».
Мораль. После публикаций в «Комсомолке» Ким Костенко отправился к матери Виктора Третьякевича, которая раньше ходила на могилу сына тайком. Она долго благодарила журналиста, вышла его проводить и посреди сельской улицы поклонилась ему до земли. Улица была длинная, Костенко шел и оглядывался, а женщина все стояла в поклоне. Когда он свернул на другую улицу и в последний раз оглянулся, увидел, что она так и не разогнулась, словно застыла.
Комментарий. В заключение данной истории Э. Полянский пишет: «Да, то была старая, как теперь говорят, журналистика. Она часто заступалась за рядового человека, и он, рядовой, когда терял все надежды на чиновную власть, когда перед ним захлопывались все двери, шел в редакции в поисках помощи. Часто помогали, иногда помочь не могли. По крайней мере, та, старая журналистика сочувствовала маленькому бесправному гражданину».
Можно привести немало примеров, как представители той, старой журналистики, помогали человеку. Например, долгая борьба журналистов позволила восстановить честь легендарного подводника Александра Ивановича Маринеско – ему наконец было присвоено звание Героя Советского Союза. Кропотливый труд журналиста спас от гонений доктора из российской глубинки, благодаря чему Святослав Николаевич Федоров создал всемирно известный научный комплекс микрохирургии глаза. «Пусть у каждого журналиста будет хотя бы одно полезное дело, хотя бы один человек, которого он сумел вовремя поддержать, помог отстоять его доброе имя и честь», – призывал Э. Полянский, представитель этой самой старой школы отечественной журналистики.
Диапазон применения байки. При изучении традиций отечественной журналистики.
№ 95. Байка «Прежде всего нужны таланты…»
Когда И. Д. Сытин начинал издавать «Русское слово», он спросил у матерого газетчика А. С. Суворина: «Как издавать газету?» Тот ответил кратко: «Прежде всего нужны таланты. Где бы то ни было соберите таланты, таланты, таланты».
Мораль. Сытин знал толк в людях, умел находить деятельных и талантливых. Он давно приглядывался к восходящему светилу журналистики Власу Дорошевичу и в первую очередь заполучил его в свою газету. Дорошевич тогда работал в «Одесском листке», и Сытин поехал к нему «на поклон»…
Комментарий. Фельетонист В. Дорошевич оказался хорошим редактором-организатором. Вместе с И. Д. Сытиным он создал на обломках насквозь прогнившего «Русского слова» большую, «на европейский лад» газету с внушительным штатом сотрудников и густо разветвленной в России и за рубежом сетью корреспондентов.
Диапазон применения байки. При обсуждении проблем психологии менеджмента массмедиа, организации СМИ.
№ 96. Байка «…Вот что такое газета»
В одном из фельетонов В. Дорошевича дается такое определение газеты:
«Утром вы садитесь за чай, и к вам входит ваш добрый знакомый. Он занимательный, интересный человек.
Он должен быть приличен, воспитан; приятно, если он к тому же и остроумен.
Он рассказывает вам, что нового на свете.
Рассказывает интересно и увлекательно.
Он ни на минуту не дает вам скучать.
Вы с интересом слушаете о самых сухих, но важных предметах.
Он высказывает вам свои взгляды на вещи.
Вовсе нет надобности во всем с ним соглашаться.
Но то, что он говорит, должно быть основательно, продуманно, веско.
Вы иногда не соглашаетесь, но выслушиваете его со вниманием, интересом, как умного и приятного противника.
Он заставляет вас несколько раз улыбнуться меткому слову и уходит, оставляя впечатление с удовольствием проведенного получаса.
Вот что такое газета».
Мораль. Дорошевич считал власть газеты над умами людей безграничной.
Комментарий. Дорошевич хорошо чувствовал издание и придавал огромное значение взаимодействию газеты и читателя. «Газета, – говорил он, – совершенствуясь, должна из младших “классов” переходить в старшие и, уча своего читателя, расширяя его кругозор, тем самым переводить его из класса в класс».
Диапазон применения байки. При обсуждении проблем взаимодействия СМИ и их аудитории.
№ 97. Байка «Литература для народа»
Известно, что Иван Дмитриевич Сытин начинал свою издательскую деятельность с издания лубочных картинок для народа. Об этом он рассказывает в своих воспоминаниях «Жизнь для книги». В те времена «все было окутано густым, почти непроницаемым мраком бескнижия и безграмотности». Сытин рассуждал так: чтобы читать книжку, надо быть грамотным, а чтобы пользоваться картинкой, достаточно быть зрячим. Картинкой он и начал пробивать толщу безграмотности и прокладывать дорогу к печатному слову. По существу, картинка с коротким текстом служила малограмотному человеку и книжкой, и учителем, и, что особенно любопытно – газетой. Именно из картинки с краткой пояснительной надписью, нередко в стихах, крестьяне из глухих деревень узнавали о событиях, происходивших далеко от них. Например, забредет в деревню сытинский «глашатай» офеня и расскажет, что война на Кавказе закончилась, а в подтверждение своих слов достанет из своего короба картинку: «Сдача Шамиля с мюрядами». И летит новость быстрее птицы! В другом месте офеня сообщил о «чугунке», которая «сама собою без лошадей ходит». Не верите? Вот вам картинка с изображением поезда, воспетого тут же в стихах. Сытин издавал лубки даже о Русско-японской войне. Такая «газета» хвастливо кричала на весь деревенский базар или городскую площадь: «Эй, микадо, будет худо, разобьем твою посуду».
