Из варяг в хазары - Андрей Посняков

Ярл помотал головой — вот с этого-то размягчения души и начинается старость. Сколько ему сейчас? Двадцать три… Или лет на пять больше? Как тому, который… который что-то давненько не появлялся. Впрочем, как это не появлялся? А с чьей же страстью обычно спокойный Хельги вдруг, потеряв голову, обрушился на Халису? Каким сладостно-странным утехам они предавались! Хазарская красавица лишь стонала, не ожидая найти столь опытного любовника в лице северного ярла. Страстные поцелуи, прихотливые позы — откуда всё это? Хельги подозревал откуда, но, странное дело, не противился этому, как не противился тогда, когда неизвестно кто подсказывал ему выход из самых пиковых ситуаций. Не противился… А мог ли он вообще — противиться? Ярл вздохнул. Не стоит уделять собственной особе слишком много внимания, ведь он жил не только для себя и своего рода, для их чести, величия и славы, о нет, — была у Хельги и другая задача, пожалуй, самая важная — остановить рвущегося к власти демона, желавшего залить весь мир багровыми реками крови. Багровые реки… Опять не его фраза…

— Эй, очнись, ярл! — Никифор довольно бесцеремонно потряс Хельги за рукав туники. — Тут вот парнишка говорит дело.

— Какой парнишка? — завертел головою ярл. — Ах, вот этот.

Смуглый черноглазый парень, длинный, нескладный, смешной. Но в глазах светится ум, и говорит вполне толково. Кенугард? Знаю такой город, хорошо знаю. Купцы из халифата называют его Куябой, а местные зовут Киевом. Там большой рынок и добрый товар. Да, мой хозяин, досточтимый купец Ибузир бен Кубрат, имеет намерение отправиться в путь уже зимой, посуху. Да, довольно скоро, месяца через два-три. Нет, раньше него никто не пойдет. Охрана? У нас есть вооруженные слуги. Впрочем, надо переговорить об этом с самим бен Кубратом, хотя, предупреждаю заранее, купец знает счет деньгам. Между нами говоря — скуп. Устроить вам встречу с ним… Гм, гм… Непростое это дело — бен Кубрат никого не принимает. Хотя можно, конечно, попытаться… за определенную мзду. Что вы говорите? А это настоящее серебро? Нет, на зуб не буду пробовать, вижу, что настоящее. Ну, что ж… Я дам знак, когда бен Кубрат согласится принять вас, вот только где вас… Постоялый двор у самого перевоза? Так их там два. А, тот, что принадлежит старому Хакиму. Как же, как же, знаю Хакима. Вы там будете ждать? Хорошо. Давайте монету!

— Смотри не обмани, парень, — отдав парню дирхем, строго предупредил Хельги. — И сделай всё, чтобы купец взял нас.

— О, не извольте сомневаться, это и в моих интересах. — Черноглазый приложил руку к сердцу и, поклонившись, тут же исчез, засунув за щеку только что полученный дирхем.

— Продувная бестия, — поглядев ему вслед, хмуро буркнул Никифор. — Продаст нас за тридцать сребреников и ничего толком не сделает. Нет, я б ему не доверял.

Ярл оглянулся:

— Ты можешь найти кого-то другого? Нет? Тогда придется довериться тому, кто есть. Как говорят в Мерсии — используй то, что под рукою…

— И не ищи себе другое, — продолжил послушник. — Что ж, будем надеяться.

Черноглазый приказчик не обманул. Солнце еще не успело зайти за правый берег Итиля, как парень уже сидел в трапезной на постоялом дворе старого Хакима.

— Бен Кубрат примет вас завтра после полудня, — завидев вошедшего Хельги, важно сообщил он. И добавил, что представил их как заклятых недругов Вергела.

— Но ведь это вовсе не так! — поморщился ярл.

— Но ведь вы же охраняли его караван? — Приказчик удивленно захлопал глазами. — Охраняли. А Вергел вас надул — заплатил гораздо меньше, чем договаривались, я так и сказал бен Кубрату.

— Но…

— Вам следует знать, что бен Кубрат давний недруг и конкурент Вергела, — невежливо перебил черноглазый. Ярл не обиделся — следовало признать, что обещанное приказчик выполнил четко и в самые кратчайшие сроки.

— Значит, завтра… — повторил ярл. — Хорошо. Эй, хозяин, вина этому… запамятовал твое имя, уважаемый.

— Езекия, мой господин.

Выйдя из дома старого Хакима, несколько захмелевший от дарового вина Езекия сел на своего ишака и быстро поехал на постоялый двор одноглазого Авраама, ближайшего конкурента Хакима. Именно там давний его знакомец Имат должен был свести его с неким таинственным торговцем для «очень важного и очень прибыльного дела».

Езекия усмехнулся, вспомнив эти слова. Знаем мы эти важные дела — наверняка у этого торговца имеется левый товар, который Имату никак не спихнуть через своего хозяина, Вергела, потому как тот слишком уж осторожничает в последнее время, да и весьма удачно сходил в Альдегью, к русам, с большим наваром вернулся. Чего ж теперь не осторожничать? Другое дело — бен Кубрат, который тоже, конечно, тот еще трус, однако он-то, Езекия, знает, как провести тайные операции в обход купца, но на его же деньги. Скажем, через подставных лиц. Ну, это в самом крайнем случае, если бен Кубрат обо всем догадается. Пока же старый ишак занят подготовкой подарка каган-беку… подарка, хм… А эта Ладия в самом деле неплохая девчонка, умная, красивая, упорная. Хорошая б из нее жена получилась, да не простая жена, а купеческая, из тех, что всегда в курсе торговых дел мужа. Да…

Езекия вздохнул. Жаль, не по зубам ему Ладия, а так бы… Неплохо б они развернулись после смерти скупого бен Кубрата. Ладно, хватит мечтать. Приказчик подхлестнул ишака и вскоре остановился перед воротами постоялого двора одноглазого Авраама.

Имат встретил его на пороге — видно, заранее ждал да выглядывал в двери. По-братски обняв, провел куда-то, не в общую трапезную, а подальше, в угол, где за тяжелыми занавесками из грубой шерсти располагались небольшой уютный столик и лавки. Стоявшая в углу жаровня с тлеющими углями распространяла вокруг приятное тепло. Езекия с удовольствием протянул к углям озябшие руки.

— Тот человек сейчас придет. А ты пока отведай вина, друг мой. — Имат гостеприимно указал рукою на стоявший на столе кувшин и кубки.

— Вино — это хорошо. — Езекия почмокал губами. — Но ты знаешь, Имат, я б и поесть не отказался.

— Сейчас велю принести лепешки.

— И мяса! — вдогонку ему прокричал Езекия. — Да не конины — баранины!

Некоторое время никого не было, и племянник бен Кубрата сидел один. Вина не пил — боялся опьянеть без закуски, а дело предстояло серьезное. Наконец послышались шаги, занавесь откинулась, и за стол уселся Имат вместе с каким-то маленьким, плюгавым мужичонкой непонятно какого роду-племени, чернявым, с бегающими глазками и круглым, как бубен, лицом.

— Истома, — представил его Имат. — Мой давний знакомец. У него — товар.

— Сукно? — тут же переспросил Езекия, и Истома молча кивнул.

— Без клейма, не прошедшее стражу? — продолжал допытываться Езекия, до поры до времени не обращая внимания на принесенные слугой Батбаем закуски. Закуски потом, сперва дело.

— А ты схватываешь всё на лету, парень. — Истома покривил губы, и без того кривые.

— Сколько?

— Двенадцать кип.

— Многовато. Нет-нет, я возьму всё, просто придется делиться с… впрочем, это мои заботы. Где товар?

— В надежном месте.

— Хм… За городской стеной?

— Конечно.

— Придется что-то делать со стражей. Сколько хочешь получить за товар? Не отвечай сразу, прежде чем называть цену, подумай: стража в воротах — раз, лариссии на улицах — а уж они-то непременно проверят тюки — два, плюс к этому еще и оплата за хранение — три. И это я еще мало назвал.

— Всё это понятно, — покивал головой Истома. — Но и себе в убыток торговать не хочется.

Они прошептались до самого вечера и договорились обо всём, лишь когда стемнело. Товар решили переправлять завтра, медлить было опасно — могли внезапно нагрянуть воины кагана…

Над погружающимся в сон городом сияли желтые звезды, перекрикивались стражники, спешили по домам лодочники и припозднившиеся торговцы с пристани. Езекия пристроился к ним и спокойно доехал до самого дома. А по пути придумал — не стоит делиться с ребе Исааком за аренду его тайного склада. Хоть и много сукна, да лучше спрятать его в доме купца, потом реализовать мелкими партиями на рынках через знакомых мелких торговцев — на суконном отрезе не очень-то проверишь клеймо — мало ли, в отрезанной части осталось, бывает.

— Нет, ночью всё-таки надежней, — не сдавался Лейв Копытная Лужа, споря с Истомой и Альбом по существу завтрашнего нападения. То есть не нападения, конечно, а его имитации, с целью заставить прижимистого купца бен Кубрата раскошелиться на надежную охрану — на себя любимых. Ведь кто еще здесь, в Итиле, самый надежный? Конечно, Лейв и его варяги!

Отряд нидингов с черными повязками на лицах должен был внезапно напасть на двор купца, причинив хозяину тщательно спланированный ущерб, после чего на зов самоотверженно защищавших хозяйское добро слуг во всей красе яввилась бы остальная часть дружины, под непосредственным командованием Лейва. Ну а дальше — ясно. Нидингами вызвался командовать Истома Мозгляк, такой уж у него, верно, был характер подлый. Никто, конечно, и не возражал — разве дело для настоящего викинга трусливо прятать лицо под повязкой? А Истома, что ж… Он же не викинг!