На шее у русского принца - Мария Жукова-Гладкова

– Проходите, пожалуйста, – сказал мужчина, полностью раскрыл дверь, то есть правильнее было бы сказать: калитку. Но «калитка» в моем понимании – это что-то маленькое и несерьезное. А тут была солидная дубовая дверь в каменном заборе.

Мы оказались в мини-парке и проследовали к дому по расчищенной дорожке. Вероятно, тут очень красиво летом. Под белым покровом виднелись очертания клумб, белый снег покрывал ветки деревьев. Снег везде был чистым, не то что в городе, откуда мы приехали. Рядом с домом на расчищенной площадке стоял мангал, причем таких размеров, что можно было не только шашлыки на семью жарить, но и целого быка на вертеле. Дом впечатлил еще больше. Правда, если брать все помещения, в которые мне удалось хотя бы заглянуть, могу сказать, что единый стиль выдержан не был. Возможно, и правильно. Часть помещений была обшита дубом, казалась солидной и мрачной, а часть, наоборот, выглядела веселой, с большими витражами из разноцветного стекла, с необычными рисунками. Как раз выглянуло солнце, и гостиная, в которую нас провели, окрасилась в разные цвета – это солнце проникало внутрь сквозь витражи, оставляя везде «пятна».

В гостиной сидела хозяйка дома и двое мужчин. Третий пришел вместе с нами. Сидевшие в гостиной повернулись к нам.

– А ее вы зачем вызвали? – заорала Люська при виде Костиной сестры.

– Меня никто не вызывал, – сказала Люба совершенно спокойно. – Но мы все беспокоимся. Мой брат пропал. Мобильный выключен. Он никому не звонил, ничего не сообщал. Сорвался по чьему-то звонку. А я прекрасно знаю, по чьему звонку он может сорваться и обо всем забыть.

– Присаживайтесь, дамы, – предложил один из мужчин.

Мы втроем устроились в ряд на диванчике, обитом китайским шелком. В этом доме не предлагали ни кофе, ни чай, ни даже воду. Двое мужчин сидели еще на одном диванчике, поменьше, Люська – в кресле, а сопровождавший нас мужчина устроился на стуле, ближе всех к двери.

После того как мы втроем разместились на диванчике, трое мужчин нам представились и даже предложили взглянуть на удостоверения. Люба махнула рукой. Люба представилась без специального приглашения и еще раз объяснила (для представителей русских органов) сложные взаимоотношения ее брата и хозяйки дома.

Старший из трех мужчин понимающе кивал, потом обратил свой взор на меня. Я тоже представилась.

– Ой, а это вас выкрадывали? – не сдержался тот, который встречал нас у двери.

Я кивнула.

– В каких отношениях вы состояли с Константином Ильинским?

– Она не в его вкусе! – рявкнула Люська. – Она ему деньги дала на его поющего педераста. Ты хоть знаешь, что мужик, на которого ты глаз положила, предпочитает свой пол? Или думаешь, что из-за твоих бабок он ориентацию поменяет?

– Эй, потише на поворотах, – сказала Алиса.

– А ты вообще молчи, рыжая бл… Ты-то чего сюда приперлась? Эти двое – понятно. Одна брата ищет, вторая за бабки свои беспокоится. А тебе-то что? Другого сутенера найдешь.

Я поняла, что Люся пьяна, причем очень сильно пьяна, и не совсем отдает себе отчет в том, что несет. Хотя говорят: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Значит, и ей Костя «заливал» про мое спонсорство. Ну и пусть.

– Я должен извиниться за всех присутствующих, мисс Кэмпбелл, – слегка склонил голову старший мужчина.

– Леди Кэмпбелл, – поправила я.

– Она еще и леди? Ой, умора! – Люська пьяно захохотала. – То же мне, нашлась леди Диана.

Я спокойно сказала, что всемирно известное клише «леди Диана», строго говоря, является неправильным. Диана – царствие ей небесное – не была принцессой по рождению, хотя и благородного происхождения. Обращение же «леди плюс имя» допустимо только к принцессе крови.

– Как интересно, – сказал мужчина у двери.

Я улыбнулась ему и ответила старшему из мужчин, что я нанята для обучения английскому языку подопечных продюсера Константина, которых он, насколько мне известно, собирается представлять западной аудитории.

– А чего это ты, миллионерша, вдруг взялась за роль гувернантки? – пьяно растягивая слова, спросила Люська. – Из-за белобрысого педераста? Чтобы быть при нем? Тоже позарилась, как тысячи наших баб? Думаешь, что у тебя с твоими английскими бабками больше шансов?

Не обращая внимания на хозяйку дома, которая вызывала у меня чувство брезгливости, я пояснила мужчинам, что я – из разорившегося рода, хотя и благородного происхождения. Но я вынуждена работать. Денег на спонсорство – кого-либо – у меня никогда не было, нет и, вероятно, не будет.

– Так Костя что, мне врал? А на самом деле трахал тебя, английскую…?

– Выбирай выражения! – рявкнула Костина сестра. – Барбара, в отличие от тебя, не пьет с утра и вообще не имеет проблем с алкоголем. И она – очень милая, симпатичная женщина. Ты с ней рядом не стояла. Ты вообще сегодня себя в зеркало видела?

– Но Костик-то меня любит все годы! И из-за меня они с Владькой дрались и столько лет воюют! – заметила Люська.

Мужчины внимательно слушали, потом старший повернулся к нам и спросил, когда каждая из нас последний раз видела Костю. Мы ответили. Я, конечно, говорила не про последний, а про предпоследний раз.

– А его что, здесь нет? – спросила Костина сестра.

– А ты думала, что я его буду держать в доме, в котором живу с мужем?!

– Вы рассчитывали найти его здесь? – спросил старший из мужчин.

– Я рассчитывала услышать, куда он поехал отсюда. Но да, я не исключала, что он здесь, например, с проломленной головой.

Все трое мужчин вопросительно приподняли брови.

– Она могла вызвать Костю для урегулирования конфликта с доченькой. – Костина сестра кивнула на хозяйку дома.

– Какая проницательность! – пьяно растягивая слова, произнесла Люська.

– На самом деле для этого вызывала? – резко повернулась к ней Люба, с трудом сдерживая ярость.

– Мы как раз пытаемся выяснить, кто приезжал в этот дом, – вставил старший из мужчин.

– Пьяных и компанию отпустили? – спросила Алиса. – По телевизору прошел сюжет…

– Тогда отпустили, – многозначительно сказал старший из мужчин.

– У вас есть какая-то информация о моем брате? – напряженным тоном спросила Люба. Она на самом деле была очень обеспокоена.

– Непроверенная. Поэтому мы и находимся здесь.

– Где он?! – хором воскликнули Алиса и Люба.

– Пока не можем сказать.

– Почему? – спросила я.

– Константина Ильинского пока не нашли.

– А что точно известно? – спросила Люба. В одно мгновение она, казалось, постарела на несколько лет.

– Сожитель Анны Владиславовны Пьяных, – мужчина назвал имя, которое мне ничего не говорило, но я поняла, о ком речь, – разбил джип, по документам принадлежащий вашему брату. – Старший посмотрел на Любу. – В результате аварии пострадали еще три человека. К счастью, все живы, но получили травмы разной степени тяжести. Люди находятся в больнице. Сам виновник аварии почти не пострадал. То есть госпитальное лечение ему не требуется.

– А Анька? – спросила Костина сестра.

– В момент аварии спала на заднем сиденье в состоянии сильного алкогольного опьянения и была разбужена только прибывшей на место группой. Во время аварии не проснулась.

– И? – шепотом спросила Люба.

– Далее показания всех свидетелей расходятся. Мы также пытались беседовать с Владиславом Пьяных и его коллегой, – это имя мне тоже ничего не говорило, но я догадалась, что это, вероятно, тот тип, который приходил в квартиру вместе с рокером. – Но они оба тоже пребывают в состоянии сильнейшего алкогольного опьянения. Вероятно, до завтрашнего дня мы не сможем ни с кем из них толком поговорить.

– Толком вы ни с кем из них никогда не сможете поговорить! – рявкнула Люська и заревела.

– А что они все говорят? – спросила я вежливо у старшего из мужчин.

– Вразумительных ответов мы не смогли получить ни от одного, – сказал тот. – Но поняли, что все они и Константин Ильинский встречались в этом доме. Цель встречи все также понимали по-разному. Правда, демонстрировали ее последствия на своих телах.

– Чего ж ты молчал? – заорал Люська. – Я тоже покажу. На, смотри!

Она задрала подол дорогого китайского халата и продемонстрировала огромный синяк на бедре. Признаться, я таких больших ни разу не видела.

– Кто с кем дрался? – спросила Алиса.

– Все со всеми, – отчеканила хозяйка дома. – Сволочи, вазу разбили.

– Где дрались? Покажите, – обратился к ней старший из мужчин. Тот, что сидел у двери, встал.

– Там, – махнула рукой Люська, откинулась на спинку кресла, закрыла глаза, и по щекам у нее потекли слезы.

То есть Костю убили при ней?

Но я, естественно, молчала. Старший кивнул парню у двери, тот вышел, вскоре вернулся и жестом предложил двум коллегам последовать за ним.

– Подождите, пожалуйста, здесь, – сказал нам старший.

– По телевизору показывали полностью разгромленную комнату, – тихо сказала я, но Люська услышала.