Дом дураков - Дарья Афанасьева

— Что ты хочешь сделать? — Горилика, повинуясь моему жесту, стала снимать черепа со скелетов. Обезглавленные тела рассыпались мелкой мукой, и девушка спешно прикрыла лицо широким рукавом, а я подставил миску, чтобы ценное сырье не пропадало попусту. — Паук вот понял, а мне не сказал. Сказал только, что ты даже конец света можешь обернуть к своей выгоде.

— Он мне льстит. — Я плеснул в котелок с водой немного мутной жидкости и осторожно покачал его в руках, чтобы получше перемешалось. — Я хочу всего лишь сделать небольшую пакость Приалаю, а заодно и божеству, которое выжило из деревни Лоту.

— Что это за божество? — Девушка присела рядом с котелком, любуясь, как вода меняет цвет.

— Лота и сама не знает. Видимо, бог чумы или просто мора. Он уничтожил всю деревню.

— Как такое возможно? Ведь боги должны заботиться о своих последователях.

— Боги бывают разные. Лота сказала, статуэтку нового бога в деревню привез какой-то купец. — Я обошел узор, проливая немного раствора на каждом из шести его углов. — Он, вероятно, и был истинным его последователем. А местные жители стали просто его жертвой кровожадному богу. В деревню пришла чума, а с чумой приходит безумие. Полагаю, они до последнего приносили жертвы новому богу, но это их не спасло. Земля пропиталась их страданиями, и бог чумы еще долго мог бы кормиться с этого места. Со временем здесь наверняка появилась бы новая деревня — люди всегда строят дома на старых руинах — и все повторилось бы сызнова. Но я поставлю здесь алтарь Лоты. Ее жрец был безумен, но предан своей богине. У безумцев сильные души, он наверняка еще где-то здесь и будет рад служить ей и после смерти.

Я брал черепа из горки и аккуратно располагал их по периметру узора, следя, чтобы они были направлены затылками точно к его центру. Черепа медленно погружались в пропитанную раствором землю, и я удовлетворенно кивнул: очень боялся, что не рассчитаю пропорции, и черепа покосятся. Это не разрушило бы узор, но существенно снизило бы его силу, а я, в редкие минуты вдохновения, стараюсь делать все идеально.

— Алтарь будет вытягивать из земли всю дрянь, которой пропитала ее чума, преобразовывать и питать Лоту, а заодно, остаточно, благословлять окрестности. Лота покровительствует смелым, а люди, которые построят дома на месте этого пепелища, непременно будут смелы. — Я вынул из рюкзака подсвечник, и, добавив в миску с костной мукой немного клея, стал покрывать его получившейся смесью. — Что же до Приалая, то он непременно пройдет здесь, и если хоть один из его людей проникнется почтением к Лоте, это может стать той крупицей, что перевесит чашу весов на нашу сторону.

Когда Паук, Ро, Аламарин и Ал приволокли огромную плиту, я уже покрывал подсвечник вторым слоем костной муки, стараясь при этом накладывать мазки так, чтобы они сплетались в узор.

— Уложите ее вдоль меток, — указал я.

Ро без особого напряжения держал плиту с одного края, с другого ее, пыхтя, подпирали историк и некромант. Акши держалась двумя пальцами за край плиты. Я хмыкнул и проследил, как плиту опускают поверх узора. Пару раз заставил немного изменить ее положение. Сорно обиженно сопел, Паук согласно кивал, Ро хранил невозмутимое молчание. Я хотел было поинтересоваться, почему адепт Смерти не заставил тащить плиту скелетов, но тут же сообразил, что узор уже начал действовать, создавая помехи. Убедившись в том, что плита стоит как надо и узор не пострадал, я принялся расписывать камень.

Плита была хорошая, гранитная. Полагаю, прежде чем лечь в основание храма, она уже послужила частью какого-то крупного захоронения и, вероятно, не один раз. Некогда ее привезли морем в некрополь, воздвигли там склеп или храм, который со временем растащили на надгробья для других могил, те, в свою очередь, тоже были разграблены… Так гранитная глыба постепенно перевалила через Лисьи Курганы и очутилась здесь. Если когда-то на ней и было что-то написано, то теперь передо мной была ровная, как стол, поверхность.

Перебрав несколько способов написания имени "Лота", я остановился на самом простом, лишь слегка украсив его ключевыми рунами: "Смерть", "Удача", "Смелость", "Безумие". Кислота без труда разъедала гранит, оставляя ровные изящные линии. На самый центр плиты вылил остатки раствора из котелка и поставил сверху подсвечник. Тот слегка опустился в камень, но дальше не пошел. По подсвечнику пробежали искры, делая явным покрывший его узор, и в нескольких сантиметрах над ним, прямо в воздухе, вспыхнул огонь. Язычок пламени был ровным и ярким, он не шелохнулся, даже когда над полем пробежал порыв ветра.

Глава 7

Не исчерпав сил, не ложись спать. Не ложись спать, если дела за день не окончены. Когда силы исчерпаются и дела будут окончены, сон твой будет сладок и крепок. Проснувшись утром ты ощутишь, что сил твоих прибавилось, и в новый день будут сделаны новые дела. Так и в жизни исчерпай все силы и исполни все дела, что только сможешь, и тогда сон смежит твои веки и будешь спать сладко, покуда не настанет и час пробуждения.

Лисьи Курганы тянулись с запада на восток на много дней пути. Они поднимались из Западного болота и доходили до самого моря. Там, ближе к воде, захоронения превращались из пологих могильников в огромные каменные мавзолеи, которые постепенно сползали в море, образуя нечто вроде скалистого мыса. Второй такой же мыс находился дальше, по другую сторону некрополя. Сложно даже предположить, когда здесь начали хоронить людей. Да и не только людей. Как я слышал от Аламарина, в древнейших из известных людям эльвийских песнях говорилось, что здесь с незапамятных времен хоронили царей эльвов. Впрочем, "древнейшие из известных" — это лет триста от силы: не очень-то эльвы общаются с другими расами. Я же подозревал, что изначально здесь хоронили драконов. Для всех остальных отдать такую обширную территорию под кладбище было немыслимо. Но я мог и ошибаться.

Некогда огромные земляные валы осели под грузом веков, но все же представляли собой величественное зрелище. Ветер, дующий с равнины, облизывал их края, и там, где склоны не покрывала невероятной плотности и живучести растительность, обнажались края исполинских саркофагов. Многие пытались проникнуть внутрь, но без магии человек слаб, а магия на курганах действовала из рук вон.

У самого подножия цепи, там, где между двумя курганами проходила довольно широкая дорога, мы спешились и стали перебирать вещи, оставляя только самое необходимое. Дальше ни живые, ни мертвые лошади не пойдут.