Верхняя Москва. Русский блицкриг - Анатолий Матвиенко

– Не знал, кстати. Был занят. – Богуслав изобразил виноватую улыбку, но она вышла неискренней.

– А, так я еще и подсказала тебе навестить любовницу.

Повисла пауза. После нее или расставить точки над «i», или прервать разговор. Княжич решил отмучиться одним залпом.

– Ты претендуешь на ее место?

– Да! Нет! Я хочу быть с тобой, но не любовницей.

– То есть женой, – вздохнул Богуслав. В Кыргызстане в тридцать четвертом гордая дочь Востока сама бы ни за что не завела подобного разговора с мужчиной, хоть режь. Да и сейчас ей не сладко. Припекло, видать. – Единственной или в гарем?

Удар в лоб не ошеломил бы столь сильно.

– У вас же единобрачие…

– Для гяуров – да. Но я не претендую на престол, могу жениться по мусульманской традиции. Обеспечен достаточно, владею долей от продажи энергии Источника Рода как сын князя. Денег хватит на очень большой гарем.

– Ты этого хочешь?

– Откровенно говоря, вообще пока не собирался жениться.

Ангин вздохнула и отвернула голову в сторону, слегка прикусив губу. Интересно, непроизвольно или знает, что анфас для нее – лучший ракурс, подумал Богуслав.

– Тогда считай, что я зашла попрощаться.

– Куда теперь? На Кавказ, наверх?

Он даже не сделал попытки удержать.

– Все равно.

Богуслав обошел стол, присел на корточки и взял ее руки в свои.

– Ты очень отличаешься от других женщин. Я не хочу тебя во временные попутчицы – побыли вместе, переспали несколько раз и разбежались.

– Для меня такое тоже невозможно.

– А брак между магом высокого уровня и несенситивным человеком никогда не бывает счастливым. – Княжич умолчал о бабушке Ярославне. – Суди сама. Ты очень милая, и нам с тобой действительно было бы хорошо несколько лет. А потом началось бы как у регентов.

– С виду они – идеальная пара.

– Именно с виду. Ты не сенситивна и не видишь нюансов. – Богуслав едва сдержал неуместную сейчас усмешку, вспомнив теткин эпитет про сенбернара. – За год до гибели отца они начали расходиться и, наверно, теперь были бы уже порознь. Их скрепило завещание князя и необходимость вместе править Русью до взросления наследника.

– Почему? – Ангин после неприлично долгой паузы выдернула кисти рук из-под ладоней Богуслава, которые в результате оказались на девичьих коленях. Он нехотя убрал руки. С армянкой так: если хочешь лапать, забирай целиком.

– Двое магов в брачном союзе видят мельчайшие движения души друг друга, не скрывая ауру. Ты даже представить не можешь, какое это потрясающее единение. Если они любят, испытывают чувство, не ведомое и не подвластное простым смертным. Можно угадывать и предвосхищать желания другого, доставлять максимальную и невыразимую радость. Да, иногда ссорятся и бьют очень больно, но не чарами, а словами, точно зная, куда и как их вонзать. Потом столь же бурно мирятся. Олег Грабко – отличный человек, хоть и профессиональный военный, но тетка с ним откровенно тоскует. Она могла бы триста раз на день повторять: ты не понимаешь. А сама видит его насквозь.

– Потому что такая разница в возрасте. Милослава молодая, а Грабко за пятьдесят. Женщины, даже юные, лучше разбираются в мужчинах. Мужики с возрастом глупеют.

Богуслав перестал сдерживаться и рассмеялся.

– Тетка гораздо старше и переживет мужа минимум на сотню лет. Средний срок жизни у нас семьдесят пять для мужчин. С магической подпиткой Олег, дай Род ему здоровья, дотянет до сотни. Милослава телом не состарится ни на год.

– Даже так?! Я, конечно, слышала… Вы, маги, – не люди!

– А кто – синты? Не поверишь, не далее как вчера я спрашивал у Рода, можно ли привить магические способности обычному человеку. Не хлопай ресницами, простужусь от сквозняка. Правильно, имел в виду как раз тебя.

– И?

– Увы. Каждый человек владеет высшей магией разума, которая на бессчетное количество порядков выше фокусов по зажиганию фаерболов. Но ты, как и подавляющее большинство людей, обделена зрением в магическом диапазоне. Не видишь ауру, не можешь сознательно управлять энергетикой. Сенситивность – неотъемлемое свойство души. Если его нет, то навечно.

Глаза Ангин набухли слезами.

– Вы – чудовища… Да и как можно быть любимой, если женщина для мужчины – открытая книга? В нас должна быть загадка… Даже если и прятать особо-то нечего.

– А еще я всегда могу тебя обмануть. К чему-то принудить, не применяя чар – просто говоря нужные слова и видя реакцию на них в биополе. – Богуслав гнул прежнюю линию и себя при этом ненавидел. – В паре регентов Милослава – безусловный лидер, хотя не обладает ни особой харизмой, ни желанием повелевать. У нас было бы наоборот. Я слишком хорошо к тебе отношусь, чтобы превратить в безвольную куклу. Поэтому лучше останемся друзьями.

Девушка вскочила.

– Ты лжешь! Сам только что сказал, что можешь лгать. Подслащаешь пилюлю? Мне это не нужно. Иди к своей гяурке! Она, конечно, маг?

– Но не любимый человек. Поэтому, находясь вместе, большую часть сил мы тратим, чтобы закрыться друг от друга.

– Избавь меня от подробностей и прощай!

Ну и слава Аллаху. Если нет никаких отношений и уже произошла сцена, что бы устраивала Ангин, чувствуя за собой некоторые права? Что ни делается, то к лучшему, решил Богуслав и принялся за текущие дела.

«Род, как с блокадой аномалии?»

«Нужно участие».

Ага, требуются полномочия администратора для изменения настроек операционной системы или даже BIOS. Княжич подумал, что излишне заразился от Бориса компьютерными аллегориями. Он запросил подробности, послушно огласил команды, которые глоб не смог отдать себе сам. Так-то лучше.

Поразительно, столетиями общаясь с Борисом, биополевые создания привыкли считать себя чем-то вроде домашних любимцев при хозяине и устранение демиурга от управления сочли вынужденным злом из-за противоречия начальной установке. Больше никто с ними не разговаривал как с рукотворными существами. Глобы принимали молитвы, но не получали необходимой им особой энергетики симпатии, и какая-та существенная часть «центрального процессора» болезненно простаивала. Будда доброму слову обрадовался, Аллах оказался рад простому общению без разбивания морды о коврик, а рациональный Род оценил практическую заботу. Почему не смог найти с ними понимания Ярослав? Наверно, ощутив силу влияния человеческой воли, перешел исключительно на командный тон: упал-отжался. И нарвался на сопротивление.

«Что с первой аномалией, в университете на Коломенском?»

«Бункер, построенный после взрыва, изолирует ее».

«Есть необходимость магической защиты? Тебе же легче будет».

«Отсутствует».

Дело твое, я предлагал; Богуслав решил, что очистил совесть, поэтому перешел к тонким материям. Заодно – достаточно рискованным.

«Можешь установить мне контакт с восьмым?»

«Вызовите восьмого напрямую».

Прав Борис – ленивые ребята. Размышления княжича прервала Милослава, ворвавшаяся в его маленький кабинетик из роскошных хором, которые занимали регенты.

– Под Тверью черный купол высотой около трех километров, абсолютно непроницаемый.

– Ну, так пусть и не пытаются проникнуть, пробиться или просветить. Отметьте огнями верхушку, чтобы летательные аппараты обходили стороной. Извини, тетя, немного занят мелочами. Мир спасаю.

– То есть купол – твоя работа? – поразилась Милослава.

– Наша. Потом объясню.

«Есть резон первый раз говорить через тебя, Род. Действуй».

В любом случае диалог обеспечивается через низкоуровневые системы европейского глоба, но он не хочет прогонять его через свой центральный процессор, экономя ресурсы. Рационально, ничего не скажешь. Нет, Будда сказал бы – гармония.

Отклик восьмого Богуслав не смог бы описать ни в компьютерных терминах, ни в бытовых выражениях. При невероятной вычислительной мощности, превосходящей электронную технику истинного мира на сотни лет, восьмой действительно был жалок.

«Восьмой, у тебя проблема с двумя аномалиями. Я хочу помочь, как помог Роду. Он подтвердит».

Наверно, прошла какая-то пикосекунда на обмен информацией между глобами.

«Согласен».

«Давай координаты аномалий. Поставим защитные экраны».

Вмешался Род.

«Управление менее затратно из восьмого».

Лентяй, собираешься отдать меня на растерзание типу, убивавшему родителей? Почему-то Богуслав вспомнил старую шутку: жены не стреляют в мужей, когда те моют посуду. Если компьютерная логика хоть чуть-чуть действует, восьмой должен помогать восстанавливающему стабильность, а не вышибать из него дух. Чувствуя, что рискует зря, княжич кинул Роду согласие на перенос.

От общения с глобами чувство иллюзорности нижнего мира возрастает. Не избавиться от мысли, что никуда не перемещался. Просто файл «Богуслав» переведен в другую папку. Или даже на другой накопитель, к черту детали.

А жаль, что это не реальность – потрясающе шикарный и девственно пустынный пляж восточного побережья Австралии. Солнце поднялось над горизонтом, но не палит как в Тайной Москве, сейчас здесь зима и прохладно. Где-то впереди Большой Барьерный риф. Волны в три-четыре метра высотой слабеют к мелководью, их останки с жужжанием пенятся у ног, призывая вспомнить детскую мечту и освоить катание на серфе. Единственные видимые обитатели тропического рая парят в воздухе с недовольными криками, завидев чужака.