Избранные и прекрасные - Нги Во
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, идем, – позвала я и потащила его к воде. – Если не можешь что-нибудь исправить, самое лучшее – испортить все окончательно, чтобы никто не понял, что же на самом деле произошло.
Ник рассмеялся, и я задумалась: неужели любовь такова, неужели она заставляет забыть о гложущей боли, которая не прекратится никогда?
После целой недели дождей вода была мутной и серой, ледяной, как в январе. Ник схватился за меня, будто надеялся, что я его согрею. Платье колыхалось вокруг меня на воде, как завиток зеленого ликера в водке, трусиков я лишилась окончательно, а Ник целовал меня так крепко, что я лишилась и дыхания.
– Ну и ласковый же ты, – прошептала я, взлохматив ему волосы, и не расстроилась, когда до меня дошло, что со мной ему позволительно быть таким.
Мы выбрались на берег, едва не теряя обувь. Мимо пропыхтела машина с женщинами, разодетыми, как яркие кремовые цветы, и мы весело махали им, переходя через шоссе к двери дома Ника. Мы были в ударе, решила я, пока оставались вдвоем, предоставленными самим себе, но, конечно, все вмиг изменилось, едва мы переступили порог.
В гостиной Дэйзи и Гэтсби сидели в разных углах дивана, как дети на доске-качели. Дэйзи поджала ноги, была вся в слезах и с робкой улыбкой на лице. Увидев нас, она вскочила с напускной бодростью, суетливо похлопывая по раскрасневшимся щекам подушечками пальцев, пока Гэтсби, сама любезность, не протянул ей платок.
Гэтсби…
Каково это, когда тысячелетнему голоду удается вкусить то, чего он так долго жаждал? Если прежде его глаза были светлыми, то теперь почернели и словно обуглились, испуская струйки пара, которые я почти ощущала, но не видела. Он по-прежнему был застегнут на все пуговицы и выглядел безупречно, но что-то в нем высвободилось, как если бы мы, выйдя из воды, застали его в момент смены змеиной кожи. Я отступила на шаг, натолкнулась на Ника, и, судя по тому, как он взял меня за руку, он тоже заметил перемену. Дэйзи никак на нее не реагировала.
– О, вот и двое голубков, – воскликнула она, яростно вытирая лицо. – А мы уже начали гадать, куда же вы запропастились. Ник, твой дом – прямо игрушечка, но места здесь маловато, не потеряешься, верно?
– Разве что потеряешь ум, память и достоинство, – подсказал Ник, и я улыбнулась.
– Мы с Ником решили, что нам осточертели полумеры, – защебетала я. – Дождь наполовину вымочил нас, и я подумала, что море могло бы довершить его работу. Выглядим мы ужасно, ведь правда?
– Вовсе нет, – с приветливым безразличием ответил Гэтсби. – Но нельзя же провести в таком виде весь день. Идемте.
– Ничего страшного, – нерешительно вмешался Ник. – В смысле, дождь уже кончился…
– Так и есть. Идемте, возьмем мою машину.
Я чуть было не выпалила, что это глупо, ведь можно просто выйти через заднюю дверь и пройти через сад в поместье, но Дэйзи схватила меня за руку.
– О, только дайте нам минутку, чтобы попудриться! Встретимся на газоне…
Мы с Дэйзи втиснулись вдвоем в крошечную ванную Ника и закрыли дверь. Едва мы остались одни, она упала в мои объятия, дрожа, как в лихорадке.
– Дэйзи?..
– О, Отец небесный, как он меня любит! – воскликнула она, закрывая лицо ладонями.
– А по-моему, бог тут ни при чем, – пробормотала я, но она покачала головой.
– Так сильно, так глубоко, и знаешь, Джордан, даже если бы я утонула, я не достигла бы дна этой любви.
Я дернулась, нервно водя ладонями вверх-вниз по ее рукам. Только что я вынырнула из ледяного океана, но в ней ощущалось нечто более стылое и холодное. Он ничуть ее не согрел – ни он, ни его любовь.
– Не делай этого, Дэйзи. Ты правда хочешь поехать? Может, просто вызовем Ферди или попросим Ника отвезти нас обратно в Ист-Эгг?
Ее глаза стали огромными и испуганными, она уставилась на меня, сложив губы как для нежного поцелуя.
– О, Джордан, но ведь он любит меня…
– Дэйзи…
Она покачала головой, словно для того, чтобы склонить ее в ту или иную сторону, было достаточно с недоверием повторять ее имя.
– О, Джордан, он так сильно меня любит. Я никогда не испытывала подобных чувств. Это ни с чем не сравнится – быть любимой таким человеком, как Джей Гэтсби.
Его имя она произносила как некое заклинание, призывающее божество, если только можно владеть божеством.
– И как же ты намерена поступить?
Мне вспомнился вечер накануне ее свадьбы. Она выпрямилась, расправила плечи, потом поплескала в лицо холодной водой и стерла остаток губной помады – весь макияж, какой на ней был.
– Ну как же… мы поедем к нему домой, милая.
Глава 14
И мы поехали. Меня все время преследовало ощущение нереальности, я как будто парила и в то же время каждую минуту была готова упасть. Мы с Дэйзи устроились в машине Гэтсби сзади, Ник сел впереди, и мы покатились сначала по подъездной дорожке Ника, затем по подъездной дорожке Гэтсби, и вывалились, как щенята, из машины, остановившейся перед изящной мраморной лестницей.
Если бы я удосужилась задуматься об этом, я догадалась бы, что в доме Гэтсби царит атмосфера замка с привидениями днем, когда по его великолепным залам ходят только слуги, а развлекающиеся здесь гости становятся не более чем призраками. Почему-то мне никогда не приходило в голову, что сам Гэтсби действительно живет здесь. Дом был слишком огромным, чтобы жить в нем, и вот теперь Гэтсби доказывал, что я ошиблась, вел нас к двери и рассеянно кивал дворецкому.
Он проводил нас к покоям Дэйзи, отделанным по моде времен Марии-Антуанетты, а потом повлек Ника к собственным покоям и плотно закрыл за ними дверь.
Мы принялись изучать анфиладу комнат, блуждали из мраморной ванной с кранами из чистого золота и зеркалом, имеющим ностальгический оттенок бронзы, в маленькую гостиную с висящим на крючке шелковым халатом, отделанным павлиньими перьями, ждущим Дэйзи. В спальне кровать под балдахином на четырех столбиках была обита синим бархатом, Дэйзи раскинулась на ней, а я отправилась осматривать просторную гардеробную с кедровыми панелями.
Я ожидала увидеть нечто примечательное и броское. Мне случалось бывать в квартирах на Парк-авеню, принадлежавших состоятельной молодежи, на которую престарелые партнеры не жалели денег, и эта молодежь держала свою настоящую одежду в сундуках под кроватью. Гардеробные же потрясали обилием перьев, блесток, кожи и
