Крымская война 2014 - Николай Марчук

— Ну и какого хрена, вы, батенька шляетесь по лестницам, вместо того, чтобы лежать в постели? — вместо, приветствия, сказал я.

— Вова, сказал, что ты не будешь присутствовать на общем сборе, сегодня вечером! — тяжело произнес Василия, с трудом опускаясь на стул

— Правильно сказал, у меня сегодня очень важная встреча, которая решит всю нашу дальнейшую судьбу, — ответил я. — Если, Вася, ты только из-за этого решил подняться на второй этаж, то не стоило себя утруждать. Лучше бы я сам к тебе пришел. Все-таки это ты у нас получил две дырки в шкуре, а не я, — после этих слов, я с нескрываемым упреком посмотрел на Вову, который заставил раненого брата напрягаться.

— Ух, ты! Это, что «винторез»?! — Владимир, повторил те же слова, что и двенадцатилетний подросток, который приносил мне утром завтрак. — Откуда?!

Владимир не спрашивая разрешения, схватил винтовку и, принялся ее рассматривать, вертя в руках.

— Взяли, ночью в той квартире на Буденного! Там еще были четыре «ксюхи» и два «пестика», — я не стал уточнять, что это были за пистолеты. Иначе, Вовка, точно выпросил бы у меня один из них, а я планировал оставить оба «ГШ-18» себе — понравились мне эти легкие и одновременно, такие мощные пистолеты. — Там еще были документы и деньги.

С этими словами, я убрал со стола, куртку, которая прикрывала лежащие стопки с деньгами.

— Ого! — удивленно присвистнул Вася. — И сколько здесь?

— Примерно, сто пятьдесят «тонн», если в долларовом эквиваленте.

— Нормально! А чего, ты их, на три кучи разложил?

— Миллион в рублях — для нужд интерната, когда дети переедут в Краснодарский край. Вот, эта стопка, для нас троих, — я взял в руки, две пачки по десять тысяч долларов в каждой и бросил, их в руки Вовке и Васе. Братья Серовы, поймали пачки с деньгами налету. — Остальные деньги пойдут на закупку оружия и снаряжения.

— Ты, что знаешь, где можно купить оружие? — удивленно спросил Владимир.

— Есть одна мысль, — уклончиво ответил я. — Думаю, что Испанец нам может помочь.

Испанец — был самым крупным коллекционером предметов второй мировой войны, во всем восточном Крыму. Понятное дело, что никаким испанцем он не был. Испанец — это было его прозвище, как на самом деле его звали, я не знал, да и честно говоря, мне было не очень и интересно. Через этого коллекционера, мы покупали все модели и реплики оружия, времен ВОВ, для нужд нашего музея и для проведения реконструкций боев и военно-патриотических игр. Причем, все оружие, купленное через Испанца, это были самые настоящие ППШ и винтовки Мосина, которые специально «холостили» превращая их в ММГ — модели масштабно — габаритные. То есть самый настоящий автомат или винтовка, у которой просверлен ствол.

— Ты, думаешь, что у Испанца есть выход на боевое оружие?

— Я больше, чем уверен в этом, — твердо произнес я. — У меня давно было подозрение, что все ММГ, что мы купили у Испанца, он сам и «холостил». А это значит, что у него есть склад оружия, времен Великой отечественной войны, из которого, он при нужде достает нужный ему «ствол», потом он его «холостит» и продает.

— Да, ну, ты как скажешь! — сомнением в голосе сказал Вова. — Зачем имея возможность продавать боевое оружие, делать из него ММГ?

— Потому что так безопасней! Если бы он продавал боевое оружие, то его давно бы «органы» взяли бы за пятую точку. А так, живет себе человек, и в ус не дует, за модель ППШа, он в среднем зарабатывает триста долларов. По-твоему, это плохая прибыль?

— Ну, может ты и прав! Так, это ты сегодня вечером с Испанцем встречаешься?

— Нет, не с Испанцем, кое с кем другим. Хочу заручиться поддержкой, определенной группы людей, за которыми сейчас стоит реальная сила и которые помогут нам поднять людей на борьбу с оккупантами.

— Оккупантами? — удивленно спросил Василий: — Ты, еще назови их — фашистами!

— Ну, а кто они, если не оккупанты? Придут в наш город и захватят здесь все, перебьют местное население!

— Так, может, все-таки останешься и поприсутствуешь на общем сборе? — с нескрываемой надеждой в голосе, спросил младший Серов.

— Нет. Тебе же будет лучше, если меня не будет в зале, иначе, ты будешь чувствовать себя неудобно, и при каждом слове, будешь оглядываться на меня.

— А, может тогда Вася выступит? Почему именно я должен произносить речь с трибуны? — Вовка, все никак не мог сдаться.

— Вова, должен выступить именно ты. Только ты один, из нас троих, достаточно опытный, чтобы стать командиром отряда. Вася, уедет, вместе с детьми из интерната.

— Чего?! С чего это я должен уезжать из Керчи? — Василий негодовал.

— Вася, во-первых, ты ранен, и толку от тебя в бою не будет. Во-вторых, кто-то должен быть на той стороне пролива, чтобы координировать наши действия с российской стороной.

— А, с кем я должен координировать наши действия? — с непониманием в голосе, спросил Василий. — Ты, вообще, о чём?

— Вася, как только здесь начнется заваруха, на российской стороне, соберется целая толпа желающих заработать на войне! Ну, и самое главное — это реакция российских спецслужб. Надо, чтобы кто-то представлял наши интересы перед ними. Как только окажешься на той стороне, сразу выйди на фээсбешников. Я подготовлю им кое-какие материалы, чтобы их заинтересовать. Нам нужна будет их поддержка, оружием и добровольцами. Только, на одних наших ресурсах, нам долго не продержаться!

— Как это? Ты же сам говорил, что если, хотя бы каждый третий мужчина, захочет вступить в отряды самообороны, то мы с легкостью выставим более десяти тысяч бойцов, а это согласись, будет в несколько раз больше, чем солдат противника.

— Это, если мы берем в расчет только, первоначальные вводные, а теперь представь, что мы отбили первые атаки. Представил? Как думаешь, на этом все и закончиться, или нас будут долбить до последнего? Да, они — басурмане эти проклятые, против нас кинут все силы!

— Так, может лучше и не начинать? — насупившись, спросил Вова. — Что-то я тебя не понимаю: дать отпор врагу — плохо, они разозлятся и накинуться на нас всеми силами, но в, то, же самое время, сам, же и предлагаешь, создавать отряды самообороны! Как это понимать? Какой самый лучший способ решения проблемы? Такой, чтобы устроило всех?

— Идеальный вариант — вывезти, всех жителей Керчи на российский берег, до начала боевых действий. Так, чтобы солдаты противника вошли в пустой город! — с грустной улыбкой, произнес я. — Но, вы, же понимаете, что это невозможно. Поэтому, выход одни — принимать бой и быть готовым к тому, что нас, всех здесь убьют!

— Ничего себе перспектива! — Вовка, почему то улыбался. — Я же тебя, Леха, давно знаю! Ни в жизнь не поверю, что у тебя нет запасного плана!

— Честно говоря, план, только один — выжить. Для нас сейчас, самое главное пережить первые столкновения с бойцами противника. Если выдержим первый бой и, пацаны не дрогнут, то есть все шансы переломить ситуацию. Если российские власти обратят на нас внимание, то есть большая доля вероятности, что они введут в Крым свои войска. Помните, как было в 2008-ом, во время Абхаза — Грузинской войны. Здесь, вполне возможен тот же сценарий: татары попрут на нас, мы начнем сопротивляться, и Россия, возможно, захочет обезопасить свои границы, путем введения своих войск на территорию Керченского полуострова. И если мы выступим против агрессии, как объединенный, одной проблемой народ, то это, в глазах, мирового сообщества будет выглядеть, не как внутриполитический конфликт, а как война на этнической почве. Именно поэтому нам необходимо свое представительство на российской земле. Нужно, чтобы кто-то встречался с журналистами, политиками и представителями международных фондов. Войны выигрывают не солдаты в окопах, а политики в уютных кабинетах.

— Так, может, есть смысл тебе поехать с детьми из интерната. С твоим то, умением убеждать людей, тебе надо поехать в Краснодарский край, встретиться с представителями российских спецслужб и убедить их ввести войска, до начала массовых беспорядков, — тихо произнес Василия, сидя на моей кровати.

— Вася, ты хоть сам понял, что сказал? Да, если Россия введет свои войска в Керчь, хотя бы через полгода, после начала здесь всеобщей резни, то это будет, просто чудом. Там же бюрократическая машина, похлещи, нашей, будет. Все-таки страна огромная, а российский медведь всегда был неповоротлив и медлителен. Я вам скажу только одно — по керченским улицам потекут реки крови, число убитых будет исчисляться тысячами, и только после этого, на нас, может быть, обратят внимание и решат помочь. Хорошо, если хотя бы беженцев согласятся принять, а то ведь могут закрыть пролив и заворачивать всех обратно.

— Ну, а тогда, почему ты сам не хочешь возглавить отряд? — удивленно спросил Владимир. — Ты же больше подходишь на эту роль!

— Нет, Вован, командиром будешь ты, а я буду, советником при тебе. Знаешь как в советском союзе были полит. работники и комиссары. Ты будешь — командиром, а я буду — комиссаром.