В собачьей шкуре - Диана Джонс

— Не думай, что ты снова перепрыгнешь через эту калитку, когда я здесь! — сказала Даффи, топая из дома во двор, чтобы проверить, на месте ли Сириус. Она не выспалась, поэтому ей не сиделось на месте, и она была в еще более плохом настроении, чем обычно. Тем утром Даффи выходила во двор целых шесть раз.

Каждый раз Сириус саркастически смотрел на нее одним глазом. Он знал, что ее это злит. Он пока не собирался уходить. Он уйдет тогда, когда никто не будет этого ожидать, как раз перед возвращением Кэтлин из школы. Сириу уснул, думая «Как жаль, что я не смогу как следует попрощаться с Кэтлин».

Около полудня Солнце направил луч света Сириусу в морду и разбудил его.

— Ты сегодня собирался еще куда-нибудь идти? — спросил Солнце.

Сириус открыл один глаз.

— Да. Найти Зоаи, если удастся.

— Тогда мне стоит тебя предупредить, — сказал Солнце, — что ты, возможно, захочешь передумать. Хотел бы я знать, что тебе посоветовать. Положение очень сильно осложнилось.

— Ты о чем? — спросил Сириус, открывая оба глаза.

Солнце не ответил. Он просто отбросил яркий золотой клин света на заднюю дверь. Из нее выходила Кэтлин. Сириус изумленно вскочил на ноги. Он еще никогда не видел, чтобы Кэтлин приходила домой в это время. Он весело завертел хвостом от восторга. Теперь он сможет попрощаться с Кэтлин как следует.

Кэтлин шла через двор странным неловким шагом, как будто почти не видела, куда идет. Вслед за ней появилась незнакомая дама, с тревогой смотревшая на Кэтлин. Она, казалось, беспокоилась о ней. Сириус увидел, что лицо у Кэтлин желтовато-белое, почти такого же цвета, как его шкура. С ней что-то случилось. Кэтлин, словно вслепую, протянула руки, чтобы отвязать веревку. Сириус встал на задние лапы, поставив передние ей на руку, и попытался понять, что произошло.

Кэтлин сказала странным равнодушным голосом:

— Это Лео, мисс Марплс. Я вам говорила, что он позаботится обо мне.

— Очерь красивый пес, дорогая, — сказала мисс Марплс. Сириус видел, что она его побаивается, но из доброты старается скрыть это от Кэтлин. — Почему бы тебе не взять его с собой в дом, дорогая?

Она снова вернулась в кухню. Кэтлин последовала за ней, крепко держа Сириуса за ошейник, и апатично села на сломанный диван. Очень озадаченный и встревоженный, Сириус последовал за девочкой и уселся на пол, глядя в ее бледное неподвижное лицо.

— Теперь, дорогая, — сказала мисс Марплс, все еще изо всех сил стараясь проявить доброту, — давай я принесу тебе чашку чая?

— Нет, спасибо, — равнодушно сказала Кэтлин. — Со мной все в порядке. У меня есть Лео.

— Ну что ж, в таком случае… — с сомнением сказала мисс Марплс. Казалось, она с облечением отказывается от Кэтлин. — Тогда, если ты думаешь, что Лео о тебе позаботится, дорогая, я лучше пойду и поговорю с миссис Даффильд.

Кэтлин не ответила. Мисс Марплс, нервно взглянув на нее, встала и робко постучалась в дверь мастерской. Никто не ответил на стук, но тем не менее она открыла дверь, на цыпочках прошла через нее и закрыла ее за собой так мягко, что Сириус с трудом расслышал, как щелкнула задвижка.

— Она школьный секретарь, — объяснила ему Кэтлин тем же странным тусклым голосом, неподвижно глядя перед собой. — Она изо всех сил старается быть доброй, но у нее плохо получается. Они все так себя ведут с тех пор, как… — Она протянула руку и прижала Сириуса к себе. Через три минуты Сириус невольно высвободился, потому что у него заболела неестественно изогнутая спина. Он ласково ткнулся носом ей в руку и принял более удобное положение.

Кэтлин опустила голову ему на шею.

— О, Лео, — сказала она. — Мой папа умер. Полиция вызвала дядю Гарри с работы, и в школу они тоже пришли. Он ушел от военных, но попался противникам. Сегодня утром его застрелили на месте. И, Лео, хуже всего то, что я не могу как следует вспомнить папино лицо — я так давно его не видела. Я снова и снова пытаюсь его вспомнить, и мне становится немного легче.

Сириус снова ткнулся в нее носом, на этот раз сочувственно. Он понял, что имел в виду Солнце. Он не знал, что теперь делать.

— Я понятия не имела, какая путаница бывает в голове, когда грустно, — сказала Кэтлин почти обычным голосом. Сириус обрадовался. — Я почти забываю, что мой папа мертв. А потом я думаю, больно ли ему было, и надеюсь, что не было, и что он не очень сильно испугался. А потом я вдруг начинаю вспоминать, как он иногда меня злил. Он был очень похож на дядю Гарри. Если ему что-то не нравилось, он не хотел об этом знать. Но он бывал и добрым, и забавным. И я все это помню, но не могу вспомнить его лицо.

Все еще обнимая Сириуса, она снова уставилась прямо перед собой. Сириус подумал, не следует ли ему еще раз ткнуться в нее носом. Или нет. Он не знал, что делать.

Дверь магазина распахнулась. В комнату вошла Даффи, высокая, холодная и злая.

— Что, черт побери, имела в виду эта женщина, когда привела тебя сюда среди дня? — спросила она. — Я плачу целое состояние, чтобы ты получала школьные обеды. Я что, должна платить за твой сегодняшний обед дважды, или как?

— Ничего, — сказала Кэтлин, все еще глядя в пустоту. — Я не голодна.

Но Даффи сказала это только для разминки перед настоящей обличительной речью.

— Тогда голодай, раз тебе нравится, — сказала она. — Я знаю, что ты все делаешь только для того, чтобы досадить мне. Тебе все равно! Посмотри на себя, посмотри, как ты сидишь там с этим огромным бесполезным псом, который пачкает мой диван, и даже не пытаешься понять меня. И, кроме всего прочего, эта женщина велит мне тебя утешать! Позволь мне сказать тебе, Кэтлин, что все должно быть наоборот. Я тебя терпела почти год, и ты все это время только и делала, что создавала проблемы и требовала расходов. Я согласилась взять тебя только при условии, что ты вернешься к своему отцу, как только он выйдет из тюрьмы. Теперь посмотри, что происходит! Он позволяет себя убить, и мне придется терпеть тебя всю твою оставшуюся жизнь! Следующее, что сделает Гарри — попытается заставить меня тебя удочерить. Так вот, этого я не сделаю. Я сказала этой женщине в лицо, что я этого не сделаю. Окаянный ребенок может отправляться в приют, сказала я ей. Что до твоего отца, то он получил именно то, чего заслуживал!

— Он не заслуживал того, чтобы его застрелили, — мрачно сказала Кэтлин. — Такого никто не заслуживает — даже вы.

— Я не собираюсь стоять тут и слушать оскорбления! — завопила Даффи. — Поскольку тебя сочли возможным отправить домой в этот несуразный час, ты можешь раз в жизни сделать что-нибудь полезное. Иди и убери комнату Робина. Там настоящий свинарник. Ты там несколько недель не убиралась.