Моряна - Александр Черненко

Василий снял шапку и махнул Елене последний раз. Посудина скрылась за камышовой крепью.

— Рано очень пошел в море-то, — тягостно вздохнула Елена. — И дедушка Ваня говорил...

— Ничего, обойдется, — успокоила ее Буркина.

— Боязно, Наташенька... Нам эта справа стоит ой-ой сколько! И в кредитке взяли, и у Алексея Фаддеича, шаль свою и платья я продала... Оголились мы и кругом задолжали. Боязно все чего-то. Как бы беды не было, — в море выбег он рано...

— Ничего, — опять успокаивая рыбачку, сказала Наталья. — В море, известно, не без горя. Но от кого же ждать ловцу подарка, Лена, как не от моря же? Знаешь, как это говорится: будет рыбка — будет хлеб, будешь сыт, обут, одет...

Некоторое время они шли молча, а когда поровнялись с дойкинской флотилией, Елена сказала:

— Записку надо передать Алексей Фаддеичу.

А Дойкин уже сам шагал к рыбачкам. Приняв от Елены бумажку, он ласково спросил Наталью:

— Как Григорий Иваныч? Не вернулся из района?

Буркина смущенно ответила:

— Нету еще... Жду вот...

— Напрасно поехал он, — с достоинством сказал Алексей Фаддеич. — С кредитами сейчас туго. Средств не хватает у власти... Зашла бы ко мне сама, раз он противится, — и Дойкин пристально осмотрел ее складную, тугую фигуру. — Частиковой сетки у меня эту весну хоть отбавляй — без пользы будет лежать. Зашла бы и взяла, что ль!

Отступая под жадным взглядом Дойкина, рыбачка благодарно кивнула:

— Спасибо, Алексей Фаддеич, — и, подтолкнув Елену, быстро зашагала с ней по берегу.

Развернув бумажку, Дойкин не спеша прочитал ее.

— Та-ак, — и двинулся к дому. — Дельно написал Васька!..

Навстречу ему вышла из ворот жена.

— Алеша! — еще издали окликнула она Дойкина, таинственно прищуривая глаза.

— Иду, иду!..

Нетерпеливо поджидая мужа у калитки, Софа качала головой, заставляла его поспешить.

— Настя Сазаниха прибегала, — тревожно шепнула она Алексею Фаддеичу, хватая его за рукав. — От Георгия Кузьмича из города человек у ней!

— Как? — спросил перехваченным голосом Дойкин. — В тюрьме же Георгий Кузьмич!..

— Ты слушай! Была я там. Знаю... Человек велел приходить тебе вечером, под ночь. А днем — никак, боже упаси! Насте он дружком Васькиным представился. Это тот самый, что на днях остановился у ней... Иван Митрофаныч твой тоже должен ночью быть. Он-то, видно, и велел этому человеку остановиться у Насти...

Продолжая рассказывать, Софа беспокойно посмотрела на мужа, — по его лицу поползли багровые пятна.

Глава пятая

С нетерпением ожидал Андрей Палыч возвращения из города секретаря райкома партии Болтова, который еще неделю назад уехал на пленум окружного комитета партии.

До приезда Болтова Андрей Палыч не решался обращаться ни в кредитное товарищество ловцов, ни лично к его председателю Ивану Митрофановичу Коржаку, зная заранее, что ему откажут в помощи. Да и дело-то по существу заключалось не в кредитах, а гораздо в большем — в создании артели, в создании новых путей жизни.

Сидя у знакомого ловца в горнице, он сокрушенно качал головой, волновался, думая о том, как его примет секретарь. По ночам он не спал, подолгу рассуждая с самим собою:

«Так и скажу ему: надо тряхнуть дойкиных!.. Хватит!.. Пора нам и артелью доброй зажить... Партия верную дорогу указывает...»

Чтобы скоротать ночи, он одевался, выходил на двор, отпирал калитку и долго бродил по пустынным, сонным улицам районного поселка, слушая, как гудел и ломал льды на Быстренькой свирепый норд-вест, дувший беспрерывно третьи сутки.

С рассветом Андрей Палыч возвращался, пил чай и сызнова перечитывал привезенные из Островка газеты.

В райкоме партии он просиживал целыми часами, ожидая, что вот-вот заявится из города секретарь.

Работники райкома давно уже приметили сумрачного посетителя, который недвижно и молча сидел на табуретке у печки.

— Вам кого, товарищ? — спрашивали они Андрея Палыча.

— Самого главного — Болтова.

— Его сейчас нет.

— Знаю. Потому и жду.

— А по какому делу, товарищ? Возможно, мы и без него разрешим?

— Только он один может...

И, не желая больше разговаривать, Андрей Палыч надвигал на лоб шапку, часто вздыхал, вновь и вновь думая о близкой встрече с секретарем райкома...

Как только открывалась дверь и со свистом врывался ветер, он пристально оглядывал каждого входившего, надеясь сразу признать Болтова, хотя ни разу и не видел его, зато много слышал о нем.

Люди торопливо проходили мимо Андрея Палыча.

Один раз дверь особенно широко распахнулась, и под ударом ветра в коридор вбежал Буркин.

— Григорий Иваныч! Мое почтенье! — обрадовался Андрей Палыч. — И ты сюда?

— А куда же мне? — Буркин сурово улыбнулся.

Они прошли в конец коридора и там, у окна, присели на скамейку.

За окном кружил ветер, гоняя по двору бумажки, солому; когда ветер, завывая, ударял сильней, дом сотрясался и где-то шумно хлопали ставни.

Андрей Палыч пытливо посмотрел на Буркина, осторожно спросил:

— По каким делам, Григорий Иваныч?

— К тебе на подмогу... — Буркин быстро свернул цыгарку, закурил и, шумно пыхтя дымом, продолжал: — Когда ты уехал сюда, я был еще в море. А когда вернулся, заходили ко мне Сенька, Дмитрий и Туркин Яшка. Об артели толковали. Ну, вот я и следом за тобой...

От наскока ветра загудела железная крыша и снова где-то шумно захлопали ставни.

Буркин помолчал, свернул новую цыгарку, отрывисто заговорил:

— Артелью надо выходить в море, Андрей Палыч! Пора!.. Артелью!..

— Непременно, непременно...

К ловцам спешила худенькая рыжеволосая девушка.

— Товарищ!.. — обращаясь к Андрею Палычу, торопливо спросила она. — Вы хотите к товарищу Болтову?

— Мы.

— Он вас ждет.

— А разве он приехал?

— Вчера еще приехал.

— Гм... Интересно...

— Идите, а то скоро бюро начнется.

С любопытством озираясь на Буркина, который нещадно дымил цыгаркой, девушка ввела ловцов в небольшую комнату. Постучав в низенькую дверь, она слегка приоткрыла ее.

— Можно, Павел Семеныч?

— Да-да! — ответил из кабинета громкий голос.

Первым в кабинет вошел Буркин и сразу опустился на диван, продолжая густо чадить цыгаркой.

Андрей Палыч задержался у двери, осторожно посматривая на секретаря райкома, который, сидя за огромным столом, вынимал из портфеля книги, газеты, блокноты и раскладывал их в строгом порядке вокруг чернильницы с медными завитушками.

Болтов был одет в черный просторный пиджак со вздутыми у плеч рукавами; коротко подстриженные волосы торчали седой щетинкой. Слегка опухшее лицо его казалось усталым; под глазами висели большие синеватые мешки. Откинувшись на спинку кресла, он вдруг порывисто поднялся.

— Григорий Иваныч! Ах, ты!.. Здорово! — и, выйдя из-за стола, шагнул к дивану. — Давненько, давненько ты у нас не был, пропащая душа! Как поживаешь? Чего нового?

— Есть новое! — Буркин жадно затянулся дымом. — Сейчас вот наш секретарь комячейки доложит... — и стал торопливо свертывать очередную цыгарку.

Болтов посмотрел на Андрея Палыча и прошел к столу, следя за Буркиным. Знал он Буркина давно — с тех самых пор, как тот, контуженный, вернулся с фронта и года полтора-два работал в волисполкоме, а одно время даже замещал председателя исполкома. Но контузия вконец расшатала его здоровье, и он вскоре отошел от работы, уехал к себе в Островок.

— Вы, значит, ко мне, товарищ? — спросил Болтов Андрея Палыча, все поглядывая на Буркина.

— Да. Вместе с Григорием Иванычем, — и ловец подошел к столу.

Следом за ним приподнялся Буркин и тоже зашагал к Болтову.

В окно хлестал ветер, звонко осыпая стекла желтым песком; у крайнего окна, повизгивая, то и дело хлопал ставень.

Буркин посмотрел на Андрея Палыча, неловко переступавшего с ноги на ногу — он всегда не сразу начинал говорить, — посмотрел еще раз на него и, глубоко затянувшись дымом, отчего ярким пламенем вспыхнула бумажка цыгарки, глухо сказал:

— Хотим артелью выходить в море, Павел Семеныч... Давай помогай! На Коржака нажми по части кредитов... Да и пора вам за него приняться.

— Тряхнуть его надо! — внезапно вырвалось у Андрея Палыча. — И Коржака и Дойкина нашего! В городе вон...

Болтов вскинул настороженный взгляд на ловца:

— Полегче, товарищ!

— А как же?.. — Андрей Палыч непонимающе развел руками; потом, быстро распахнув полушубок, высыпал из-за пазухи на стол секретаря газеты. — Значит, газеты неправду пишут и про кредиты и про артели?..

— Ты не волнуйся, товарищ. Присядь, — Болтов кивнул на кресло и строго спросил: — Ты ведь, кажется, секретарь ячейки?