Голубоглазая ведьма - Барбара Картленд

Несмотря на уговоры маркиза, Идилла согласилась надеть на праздник единственное украшение – крест с бриллиантами, в защитной силе которого она имела случай убедиться.

Но Идилла была так великолепна, что блистала и в окружении знаменитых красавиц, чуть ли не с ног до головы увешанных украшениями баснословной стоимости.

Когда маркиз с Идиллой прибыли в Олдридж-хаус из Эссекса, их уже встречала пожилая кузина маркиза. Эта дама овдовела три года назад и с тех пор немилосердно скучала в своем захолустном имении.

Отправляясь в Лондон, Освин Олдридж выслал к ней в Ислингтон грума с депешей. В ней он просил родственницу оказать ему честь своим визитом в Лондон. Маркиз просил об особом одолжении, уверяя, что только этой даме, зная ее доброе сердце, доверяет опекать одну благородную юную особу, которой необходимо приехать в столицу.

Леди Констанс Ховард, как звали эту родственницу, от такого письма растаяла. Прежде она удостаивалась приглашения в Олдридж-хаус за свою жизнь лишь дважды, и ей была очень лестна просьба блистательного лондонского родственника.

Маркиз редко встречал свою кузину, однако знал ее как добропорядочную и жизнерадостную женщину. Он был уверен, что леди Констанс легко поладит с Идиллой, не напугает свою подопечную чопорностью обхождения и не станет ей чересчур докучать светскими условностями.

Короче говоря, он надеялся, что обе дамы сразу же подружатся, и не обманулся в своих ожиданиях.

Идилла и леди Констанс понравились друг другу с первой встречи. В тот же вечер леди Констанс успела по секрету сообщить своему кузену, что она в жизни не встречала более очаровательной и достойной девицы.

– Где вы раскопали такое сокровище? – попыталась выведать леди Констанс.

Понимая, что ее мучает любопытство, Освин Олдридж постарался уклониться от ответа, догадываясь, что новость, если о ней не умолчать, в мгновение ока облетит всю семью до последней троюродной бабушки.

– Я все вам расскажу позднее, – с улыбкой ответил он. – А сейчас я могу лишь еще раз поблагодарить вас за то, что вы пришли мне на помощь в столь деликатном деле, моя дорогая кузина.

– Вы прекрасно знаете, что я всегда рада вам помочь, – искренне сказала леди Констанс. – Впрочем, я уверена, что вы услышали бы это от любой знакомой женщины. К тому же моя подопечная, как я уже вам сказала, очень милая девица, и мне очень приятно находиться в Олдридж-хаусе.

Маркиз постарался познакомить Идиллу со всеми своими друзьями. Он прекрасно понимал, что, обойдя кого-нибудь вниманием, может вызвать враждебность, и не только в свой адрес, но и по отношению к своей спутнице.

К счастью, вернувшись в Лондон, маркиз узнал, что леди Брэмптон выехала из столицы: она находилась в одном из имений у постели умирающего – злые языки добавляли: «не первый год» – супруга.

Герцогиня Девонширская была очень благосклонна к Идилле, и сама графиня Харроул похвалила Идиллу в глаза.

Тет-а-тет она спросила маркиза, откуда он привез эту особу, являвшую собой, по ее выражению, «само совершенство».

Мужчины выказали при знакомстве с Идиллой подлинное восхищение. Сам принц Уэльский, как только сумел подавить недовольство, вызванное долгим отсутствием маркиза, окинув его спутницу взглядом знатока, пришел в восторг от ее красоты и излил свое восхищение со своим обычным красноречием.

Расставшись с принцем, маркиз и Идилла решили пойти в сад, так как в галереях стало нечем дышать. Выходя на лужайку, они чуть не столкнулись с мужчиной, направлявшимся в галерею, чтобы засвидетельствовать почтение миссис Фитцгерберт.

При виде нового гостя Идилла, которую маркиз держал под руку, вздрогнула и порывисто прижалась к своему кавалеру. Еще даже не взглянув на этого мужчину, маркиз догадался, кого ему предстоит встретить.

Перед ними стоял Каспар Трайделл. Если Идилла была лишь слегка напугана, то сэр Трайделл был совершенно ошеломлен, увидев девушку.

На секунду он застыл, и на его лице выразилось недоумение, смешанное с другим, куда более отвратительным чувством, которое маркиз предпочел даже не называть. Освину Олдриджу показалось, что по лицу сэра Каспара пробежала судорога.

Затем, усилием воли взяв себя в руки, Каспар посмотрел маркизу прямо в глаза.

– Вот не ожидал встретить вас здесь, Олдридж. – Трайделл даже не пытался притворяться любезным. – Я слышал, что вы поселились в Эссексе.

– Мне показалось неловко оставаться там в то время, как здесь собирается весь свет, – с напускной беспечностью ответил маркиз.

– Ну конечно, – кивнул сэр Каспар. – Однако, мне кажется, в Эссексе вас будет не хватать.

В его словах, по сути ничем не примечательных, таилась плохо замаскированная враждебность, которая, когда сэр Каспар умолк, буквально повисла в воздухе. Молча откланявшись, Каспар Трайделл пошел своей дорогой.

Выйдя в сад, Идилла от волнении едва могла говорить.

Наконец она сказала срывающимся голосом:

– Это он! Он убил дедушку! Я узнала его...

– Я так и думал, – заметил маркиз. – Но мне хотелось, чтобы вы сами указали мне на него.

Желая остаться наедине с девушкой, чтобы успокоить и ободрить ее, маркиз увел Идиллу подальше от толпы, в тихий уголок сада, где можно было посидеть.

– Я не могла обознаться, – продолжала Идилла. – И мне кажется, он тоже узнал меня.

– Я в этом уверен, – кивнул маркиз. – Я также был убежден, что он – убийца.

Идилла молчала, испуганно глядя на него, а маркиз продолжал:

– Я предполагаю, что Каспар Трайделл не собирается возвращаться из Лондона в свое имение. Бейтс сказал мне, что он передал через своего грума, чтобы он запер дом.

– Это из-за меня? – догадалась Идилла. – Он хотел избежать встречи со мной.

– Конечно. По той же причине он подкупил двух негодяев и поручил им похитить вас.

– И что же он теперь предпримет? – дрожащим голосом спросила Идилла.

– Это неважно, вы находитесь в безопасности. Позднее я расскажу вам, что собираюсь предпринять, – уверенно ответил маркиз. – А пока давайте развлекаться!

Идилла, полагавшая, что своими опасениями она испортит маркизу удовольствие от этого вечера и встречи с друзьями, проявила самообладание настоящей леди и не показывала более своих переживаний.

Однако она оставалась смертельно бледной, очевидно, в душе умирая от страха. Но это не помешало ей весьма оживленно разговаривать с джентльменом, сидевшим рядом с ней за столом. В итоге Идилла настолько очаровала своего соседа, что тот во всеуслышание объявил ее «восхитительной» и обещал, что не пройдет и недели, как все завсегдатаи Сент-Джеймского дворца признают ее «несравненной».

Наконец трапеза из множества перемен завершилась, и гости потянулись в сад на свежий воздух. Принц Уэльский сиял. Его радовали и кушанья, удавшиеся повару, и множество гостей, среди которых блистали первые красавицы, и непринужденная обстановка, царившая за столом.