Сценарист (СИ) - Син Айкава

Его глаза расширились до предела, как будто он видел нечто столь ужасное, что даже сам разум отказывался воспринимать. Все мысли в его голове плыли как в расплавленном свинце, создавая иллюзию смешения прошлого, настоящего и будущего в одну неразличимую массу.

Разум был на грани. Истерика накатывала на парня, и тот из последних сил пытался держать себя в руках. Ему было трудно слышать всё это, ужасно было представлять те картины, что описывал его отец, и больно осознавать, что всё это действительно произошло.

Никогда ещё Син не ощущал столько боли, отчаяния и грусти в один момент. Даже тогда, когда он находился на грани смерти, он не чувствовал столь ужасных эмоций и ощущений, что испытывал сейчас. Ему хотелось кричать, хотелось плакать и рыдать, но больше всего в данный момент он желал убить того, кто сидел прямо перед его лицом. Даже Всемогущего младший Айкава так не ненавидел, как отца в этот самый момент.

— Основная история подошла к концу, — хлопнул в ладоши мужчина и улыбнулся. — Как тебе мой рассказ?

— Ты… чудовище, — тихо произнёс сын, находясь на грани нервного срыва.

— Не льсти мне, мальчик мой, — ухмыльнулся отец. — Мы оба знаем, что я лучше чудовища.

Тогда Син не выдержал. Его нервы сорвало, и он закричал на отца, оскорбляя его каждым возможным образом. Словно буря, эмоции вырывались из него словами, криками и проклятиями. Всё, что он держал в себе, взорвалось, и он потерял контроль над своими чувствами, окунувшись в поток бешенства и отчаяния.

— ЗАТКНИСЬ! — прокричал парень, из чьих глаз потоком лились слёзы. — Я НИКОГДА НЕ ПРОЩУ ТЕБЯ ЗА ЭТО, СЛЫШИШЬ?! НИКОГДА!

— Ого, какие мы злые, — издал смешок Кенджи. — Чем я заслужил подобное? Разве я сделал что-то плохое?

— СУКА! СУКА! СУКА-СУКА-СУКА-СУКА-СУКА-СУКА-СУКА-СУКА-СУКА! — ненависть полностью овладела Сином, и он даже не пытался этому сопротивляться. — Я УБЬЮ ТЕБЯ! УБЬЮ! РАЗОРВУ! РАСЧЛЕНЮ! ИЗУРОДУЮ ТАК, ЧТО САМ СЕБЯ НЕ УЗНАЕШЬ!

— Странно, — призадумался старший Айкава, — ты ведь не видел свою мать в осознанном возрасте, так что и помнить её не можешь. Почему же ты сейчас готов за неё убить меня? Это что-то вроде врождённой любви к матери? Или же ты просто… ненавидишь меня? — гадко улыбнулся он.

Син попытался выбраться из трудного положения. Монстр удерживал его крепкой хваткой, не давая ему и шанса на то, чтобы выбраться, но он не сдавался. Несколько раз он применил причуду и попытался использовать самые разные силы, чтобы оттолкнуть от себя бывшего друга в теле чудовища, но ни одна из этих попыток не увенчалась успехом — это лишь ещё больше развеселило и раззадорило Ному, который тут же ещё сильнее прижал тело противника к песку и ещё больше потянул его голову на себя, заставляя подростка испытать новую волну боли.

— Не думал, что эта история тебя так растрогает. В ней же нет ничего такого, — пожал плечами отец. — Кайри сама виновата в том, что умерла.

— ЗАТКНИСЬ! — вновь прокричал парень. — ТЫ УБИЛ ЕЁ! ТЫ ЗАСТАВИЛ ЕЁ УБИТЬ СЕБЯ! И ради чего? — слёзы ещё больше наполняли его глаза. — Ради того, чтобы создать препарат для создания суперсолдат? Разве это… стоило того?

Услышав эти слова, мужчина рассмеялся искренним и зловещим смехом, вызывая удивление и отвращение у подростка.

— Ты до сих пор не понял? — задал вопрос Кенджи, немного успокоившись. — Включи мозги, Син. Разве я бы стал создавать данный препарат лишь для того, чтобы создать каких-то там… суперсолдат? Разве я настолько тупой, чтобы тратить своё время на что-то столь бесполезное? — слегка скривился он от раздражения, осознав, что сын мог видеть его таким жалким. — Все За Одного потребовал от меня разработать это вещество, так что я не мог создать его для всех остальных — только это делает всю эту историю с суперсолдатами бредовой. Однако, если ты не так глуп, ты также должен был догадаться, что и для злодея создавать что-то подобное я не хотел, ведь моя персона желала отомстить ему. В таком случае, мальчик мой, как думаешь, для чего весь этот проект вообще был создан? И какое название на самом деле он имел?

Все карты вот-вот раскроются, и завеса тайны спадёт. Готов ли он узнать страшную правду о себе и своём прошлом? Останется ли он самим собой после этого? Или же… он никогда и не был самим собой?

— «Абсолютное зло», — не дождавшись ответа, произнёс Кенджи, — такое название имел этот проект, и продолжался он ровно… до этого момента.

Парень, желающий прокричать ещё одно оскорбление в сторону отца, так и не вымолвил словечко. Последние слова отца удивили его ещё больше. В глазах подростка отражались непонимание, гнев и капелька заинтересованности в происходящем.

Заметив последнее, мужчина улыбнулся и продолжил говорить:

— Могущественного злодея способен уничтожить лишь более могущественный злодей. Ни один герой, побеждая противника, не доводит дело до конца. Они подчиняются своим правилам, своим… кодексам, и посылают злодеев в тюрьму, из которой они через время сбегают, после чего продолжают делать то, что и раньше — убивать людей и уничтожать города. Я не мог надеяться, что какой-нибудь герой сможет прикончить Все За Одного. Для меня это казалось чем-то нереальным и невозможным, так что я решил взять всю ситуацию в свои руки, и для этого мне требовалось создать того, кто превосходил бы этого монстра во всём: в злобе, в гневе, в силе, в злодействе. Именно поэтому в комплексе и было столько неоправданной жестокости, Син, — мягко улыбнулся он. — Нужно было заставить всех вас ненавидеть людей, ненавидеть героев и весь остальной мир, и у меня это получилось, хоть и пришлось нести тяжёлые потери среди детей, которые обладали поистине сильными причудами. Тем не менее ставка у меня была лишь на одного, и она полностью себя оправдала.

Кенджи поднялся на ноги и выпрямился. Спина отдавала неприятными ощущениями, а ноги слегка гудели от долгого нахождения в одной сидячей позе.

— Но, к моему удивлению, в аду, что я устроил, выжило аж два ребёнка, — произнёс он, потянувшись.

Сину не требовалось много думать, чтобы понять, о ком именно идёт речь. Ситуация становилась для него чуть более понятной, чем минутами ранее.

— Я и Клаус, — вымолвил подросток.

— Именно, — одобрительно кивнул мужчина. — Мне удалось получить аж двоих детей, что прошли через ад и остались живыми. Вы оба подавали большие надежды, но оправдать все смог только ты, Син. Понимаешь, Клаус… трус. В нём нет той смелости и того бунтарства, что есть у тебя. Он всегда боялся меня, боялся моего гнева и того, что я могу с ним сделать, потому вёл себя, как послушный пёсик, и даже сейчас, когда его сила стала во много раз больше, он никак не решается выступить против меня. Он наблюдал за смертью товарищей, и ему даже не пришло в голову, что он может попробовать остановить это. Обыкновенный трус — не иначе, — ухмыльнулся Кенджи. — Но ты… ты другой, Син. Ты смелый, сильный, упрямый и очень злой. Именно ты решился на опасную вылазку, когда Мики пропал, и именно ты решил всё разрушить, когда узнал, что он мёртв. Ты не желал больше терпеть эти мучения и ужас, потому решил бороться, и это по-настоящему порадовало меня, ведь это значило, что я сделал правильный выбор, когда сделал тебя испытуемым.

Отойдя немного в сторону, мужчина огляделся и выдохнул. Похоже, долгие рассказы уже и его самого утомили, но нужно было закончить сие повествование на логичной ноте, потому, вновь повернувшись к сыну, он продолжил.

— Но заставить тебя пройти через ад — это не всё, что нужно было для формирования могущественного злодея. Нужен был строгий контроль, чтобы всё шло так, как нужно. Конечно, сначала я позволил тебе формировать свою злодейскую натуру самому, и определённое время у тебя это даже хорошо получалось, но вскоре ты встретил жизнерадостного мальчика, который безумно фанател по героям и сам хотел им стать, а ведь у него даже причуды не было. Он настолько сильно повлиял на тебя, что в один момент ты тоже решил стать героем, и тогда мне пришлось вмешаться, — сказал отец и посмотрел в глаза сыну. — Можешь не пытаться это вспомнить, ведь я удалил все воспоминания об этом у вас обоих.