Сочинения. Письма - Павел Васильев

КАМЕНОТЕС

Пора мне бросить труд неблагодарный —В тростинку дуть и ударять по струнам;Скудельное мне тяжко ремесло.Не вызовусь увеселять народ!Народ равнинный пестовал меняДля краснобайства, голубиных гульбищ,Сзывать дожди и прославлять зерно.

Я вспоминаю отческие пашни,Луну в озерах и цветы на юбкахУ наших женщин, первого коня,Которого я разукрасил в мыло.Он яблоки катал под красной кожей,Свирепый, ржал, откапывал клубыПеска и ветра. А меня училиБеспутный хмель, ременная коса,Сплетенная отцовскими руками.

И гармонист, перекрутив рукав,С рязанской птахой пестрою в ладоняхПошатывался, гибнул на ладах,Летел верхом на бочке, пьяным падалИ просыпался с милою в овсах!..

Пора мне бросить труд неблагодарный…Я, полоненный, схваченный, мальчишкойСтал здесь учен и к камню привыкал.Барышникам я приносил удачу.Здесь горожанки эти узкогруды,Им нравится, что я скуласт и желт.

В тростинку дуть и ударять по струнам?Скудельное мне тяжко ремесло.Нет, я окреп, чтоб стать каменотесом,Искусником и мастером вдвойне.Еще хочу я превзойти себя,Чтоб в камне снова просыпались души,Которые кричали в нем тогда,Когда я был и свеж и простодушен.

Теперь, увы, я падок до хвалы,Сам у себя я молодость ворую.Дареная — она бы возвратилась,Но проданная — нет! Я получуБарыш презренный — это ли награда?Скудельное мне тяжко ремесло.Заброшу скоро труд неблагодарный —Опаснейший я выберу, и пустьПогибну незаконно — за работой.

И, может быть, я берег отыщу,Где привыкал к веселью и разгулу,Где первый раз увидел облака.Тогда сурово я, каменотес,Отцу могильный вытешу подарок:Коня, копытом вставшего на бочку,С могучей шеей, глазом наливным.

Но кто владеет этою рукой,Кто приказал мне жизнь увековечитьПрекраснейшую, выспренною, мнойНе виданной, наверно, никогда?

Ты тяжела, судьба каменотеса.

ЛЮБИМОЙ

Моей жене Елене

Слава богу, я пока чтоСобственность имею:Квартиру, ботинки,Горсть табака.Я пока владеюРукою твоею,Любовью твоейВладею пока.И пускай попробуетПокуситьсяНа тебяМой недруг, другИль сосед, —Легче ему выкрастьВолчат у волчицы,Чем тебя у меня,Мой свет, мой свет!Ты мое имущество,Мое поместье —Здесь я рассадилСвои тополя.Крепче всех затворовИ жестче жестиКровью обозначено:«Она — моя».Жизнь моя виною,Сердце виною,В нем пока ведетсяВсё, как раньше велось,И пускай попробуютИдти войноюНа светлую теньТвоих волос!Я еще нигдеНикому не говорил,Что расстаюсьС проклятым правомПить одномуИз последних силГуб твоихБеспамятствоИ отраву.

Спи, я рядом.Собственная, живая,Даже во сне мнеНе прекословь.Собственности крыломТебя прикрывая,Я охраняюНашуЛюбовь.А завтра,Когда рассвет в наградуДаст огня и еще огня,Мы встанем,Скованные, грешные,Рядом  —И пусть он сожжетТебяИ сожжет меня.

ПИРУШКА

В снегах, в деревьях черныхСтоит высокий дом.Там в комнатах просторныхПол ходит ходуном;Там, шелковые лентыК гитарам прививав,Досужие студентыДобились новых прав.Студенты, вы любимы,Вам брагу подаютЗа снег, летящий мимо,За горный институт,Вставай, товарищ Мелик,Во весь саженный рост!Мы от тебя хотели бОтветный слушать тост.Встает товарищ МеликВо весь саженный рост,Поддерживаем хмелем,Ответный держит тост:— Товарищи, не выбитьНам дело во хмелю!Я предлагаю выпитьЗа практику мою.У практики той сила —Качала без вина,По рудникам водила,Свирепая, она.Там тоже пировалиБригады, как могли:То в угольном обвале,То в угольной пыли.Там тоже пир отменныйИ тоже к черту сон,И кружки с черной пенойПо двадцать с лишним тонн.Там молодость в окопахКоторый год не спит.За наших рудокопов!За камень-антрацит!Хозяйка помнит тожеПро прежние дела,Про крытые рогожейОстывшие тела.Вставай, товарищ Лыбо,Как на зачете, простМы от тебя смогли быОтветный слышать тост.Встает и слова просит,Кивает бородой:— Мне только тридцать восемь,Я самый молодой.О годы битв и славы,Снегов и звезд обвал!Тогда огни ВаршавыЯ пикой сосчитал.Ой, ветер тучу гонит,А туча не идет,Заседланные кониГрызутся у ворот.Гитары, свесив ленты,Поют: «Пора, пора»,Досужие студентыПируют до утра.

РАССТАВАНЬЕ С МИЛОЙ

Чайки мечутся в испуге,Я отъезду рад, не рад, —Мир огромен,И подругиМолча вдоль него стоят.

Что нам делать? Воротиться?День пробыть — опять проститься —Только сердце растравить!Течь недолго слезы будут,Всё равно нас позабудут,Не успеет след простыть.

Ниже волны, берег выше, —Как знаком мне этот вид!Капитан на мостик вышел,В белом кителе стоит.

На одну судьбу в надежде,Пошатнулась, чуть жива.Ты прощай, левобережье —Зеленые острова.

Волны кинулись в погоню,Заблестел огонь вдали, —Не с гитарой, не с гармонью,А с баяном парни шли —Звонким тысячным баяном,Золотым, обыгранным,По улицам, по полянам,По зеленым выгонам.

Ты прощай, прощай, любезный,Непутевый город Омск,Через реку мост железный,На горе высокий дом.Ждет на севере другая,Да не знаю только, та ль?И не знаю, дорогая,Почему тебя мне жаль.Я в печали бесполезнойБуду помнить город Омск,Через реку мост железный,На горе высокий дом.Там тебе я сердце отдал…

Впереди густой туман.«Полным ходом-пароходом!» —В рупор крикнул капитан.И в машинном отделенииВ печь прибавили угля.Так печально в отдаленииМимо нас бегут поля.

Загорелись без причиныБакены на Иртыше…Разводи пары, машина, —Легше будет на душе!..

ПЕСНЬ О ХЛАДНОКРОВЬИ

Я помню шумные ноздри скачекУ жеребцов из-под Куянды,Некованых,ГоревыхИ горячих,Глаза зажигавшихКострами беды,Прекрасных,Июльскими травами сытых,С витыми ручьями нечесаных грив…Они танцевалиНа задних копытахИ рвали губу, удила закусив.Тогда, обольщенные магарычами,Коням тем, не знавшим досель седока,Объездчики обнимали ногамиКрутые, клокочущие бока.И всадникС застывшей для выстрела бровью,И конь — на дыбах,На дыбах,На дыбах!Не ты ль, азиатское хладнокровье,Смиряло ослепшую ярость в степях?Не ты ли,Презревшее злобу и силу,Крутилось меж волчьихРазинутых ям,Кругами гнало жеребца по степямИ после его в поводу приводило,Одетого в мыло, к хозяйским ногам?

Я помню и то,Как, Британию славя,Кэмширцы вели табуны голытьбы,По-журавлиному ногу отставив,Ловили на мушку их губы и лбы!Кэмширцев на совесть, на деньги училиВести пулеметный сухой разговор,Чтоб холодно в битвы кэмширцы ходили,Как ходят штыки и ружейный затвор.Тряслись от пожаровИ падали кровли,Но зорок и холоден был караул, —Тогда европейское хладнокровьеГлядело на насИз сощуренных дул.

Кругом по-вороньи засады расселись.Вчера еще толькоУ злобы в плену,Надвинулся враг,Хладнокровно нацелясьВ окно сельсовета,В победу,В весну.Он призван к оружью,Он борется с нами,Силен и прикидчив, лишившийся сил,Он выучку получил у Краснова,Он комиссаров! на козлах! пилил!Он не жалел наших женщин,Он вешал,Рубил топорами и ждал своего, —И вот он стоитВ припасенных одеждахИ просит, чтоб мы пощадили его:Вот, мол, он нищ,Он согласен, не прекословя,С решеньем любым, ничего не тая…

Поучимся у врагов хладнокровью,Пусть ходит любой,Как затвор у ружья!Сосчитаны время,ДвиженьеИ пули.И многое спросится у сторожевых,И каждый находится в караулеУ взрывчивых погребовПороховых.Враг — под ружьем,Он борется с нами,Он хочет расправы любою ценой.И, может быть, завтраНа шею ДмитроваНаденут закрученныйГалстук пеньковый,Намыленный сытой вонючей слюной.— Ответят за казньВаши шеи воловьи!Ответных насчитано будет монет.Да здравствует выдержка и хладнокровье,Да здравствует солнцеИ песни побед!

РАНЕНАЯ ПЕСНЯ