Темное сияние (СИ) - Сэнь Соня

Теодор и Призрак, между тем, окружили Дара и Артура, нерешительно отступившего назад. Телепортальщик был все еще скован силой Хаммера, но все же сумел с вызовом ухмыльнуться ему, когда он приблизился:

— Что, все-таки боишься драться со мной на равных?

— Не стоит, Хаммер, — покосился на босса Призрак, но тот уже поднял руку и звонко щелкнул пальцами, освобождая своего пленника.

— Я убью тебя, Мейз, — с ненавистью выдохнул Теодор, прежде чем они бросились друг на друга.

Призрак и Артур отступили подальше от дерущихся, обмениваясь настороженными взглядами; Алекс же, позабытый всеми в пылу схватки, принялся медленно, шаг за шагом, пятиться от костра в темноту.

Риннон и Кассандра продолжали поливать друг друга огнем. Золотистые и голубые струи схлестывались в воздухе, пытаясь добраться до врага, и попытки эти были не так уж небезуспешны; но если Кассандра могла укрыться за своим энергощитом, пусть и ценой частицы своей силы, Риннон приходилось всячески изворачиваться, чтобы избежать очередного ожога. Ее элегантный костюм уже потерял свою презентабельность, щеголяя подпалинами и пятнами от грязи, волосы растрепались, кожа местами была обожжена — и сейчас, с перекошенным от злобы лицом и угольно-черными глазами, выглядела она по-настоящему страшно.

Вот только в сердце Кассандры не было страха. Лишь гнев, решимость и упоение поющей в каждой клеточке ее тела силой. А еще — странная эйфория от близости Темного сияния, питающего ее демоническую сущность и дарующего ей чувство непобедимости.

Помня о Даре, она краем глаза наблюдала за дерущимися в стороне мужчинами, и Риннон, проследив за ее взглядом, громко рявкнула:

— Тео, хватай Мейза, черт бы тебя побрал! Что ты с ним возишься??

Теодор замер напротив противника, тяжело дыша и бессильно сжимая кулаки. Он, конечно, понимал, что Риннон хочет использовать Дара как заложника, ради безопасности которого Кассандра пойдет на все — но нечестная драка ему явно претила. Кроме того, вздумай он применить свою силу, Дар бы тут же воспользовался своей — и тогда ищи-свищи телепортальщика.

— Кэс! — окликнул Дар Кассандру, не отрывая взгляда от лица Теодора. — Одно твое слово — и через секунду нас здесь не будет!

— Нет! — твердо ответила она. — Я хочу покончить с этим раз и навсегда. А ты уходи!

— С ума сошла? Я тебя не брошу!

— Хаммер! — Риннон еще раз оглянулась через плечо, вне себя от бешенства, и вскрикнула, когда язычок голубого огня лизнул ее шею.

— Босс? — Призрак повернулся к Теодору, на миг оставив Артура за спиной — и тем самым совершив роковую ошибку. Нуаре стремительно и бесшумно шагнул вперед, наклонился, а когда выпрямился, в руке его блеснуло стальное дуло «Глока».

Выстрел — и Призрак, дернувшись, схватился за грудь и медленно повалился на землю. Второй — и рукав пиджака взвизгнувшей от боли Риннон окрасился алым. Третий раз Артур выстрелить не успел: его бывшая жена взмахнула свободной рукой, и огненная волна накрыла демона, чтобы пожрать его заживо.

«Помни — только ты выбираешь, кем тебе быть», — прозвучал голос Артура в голове Кассандры прежде, чем его не стало.

В следующее мгновение Теодор, воспользовавшись замешательством Дара, сшиб его с ног, так, что тот приложился затылком о камень и потерял сознание.

— Дар! — Кассандра бросилась вперед, забыв о все еще стоящей напротив Риннон… и выбежала прямо на середину широкой асфальтовой дороги, оба конца которой тонули в густом тумане. Туман этот был повсюду: плыл над высокой травой, которую можно было разглядеть по обе стороны от дороги, застилал небо, тянул свои белесые щупальца к съехавшей на обочину машине…

Машине??

Сердце Кассандры болезненно ухнуло вниз. Она словно каким-то непостижимым образом перенеслась в один из своих кошмарных снов, тех, в которых вновь и вновь переживала гибель своих родителей. Неужели ей опять придется это увидеть?..

Ноги ее вдруг отяжелели, и она едва сумела сделать пару шагов в сторону машины, старенького разбитого «Валкара Келпи»[5] серебристо-серого цвета, который когда-то принадлежал ее отцу. Оттуда явственно доносились жуткие приглушенные звуки — какие-то хрипы, бульканье, стоны. И Кассандре совершенно не хотелось подходить ближе и заглядывать внутрь: слишком хорошо она знала, что увидит там, на водительском и пассажирском сиденьях машины, залитых кровью Альфреда и Мелиссы Эшвуд.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ужас объял Кассандру, и больше всего ей хотелось развернуться и броситься бежать сквозь туман — неважно, куда, лишь бы подальше от этого страшного места — но тело по-прежнему ее не слушалось. А спустя несколько мучительно долгих мгновений (или часов??) тишину ожившего ночного кошмара прорезал слабый, но пронзительный писк новорожденного младенца.

Кассандра упала на колени, зажмурившись и зажав уши руками. Но звук, казалось, рождался прямо в ее голове, отчаянный, горький, сводящий с ума. Чудом появившийся на свет ребенок будто оплакивал свою потерю, и Кассандра плакала вместе с ним — ведь этим ребенком была она сама…

Спустя время чьи-то горячие пальцы коснулись ее лица, и она, вздрогнув, открыла глаза. Перед ней, наклонившись, стояла ее мать — молодая красивая женщина с копной каштановых волос, голубое платье которой было изорвано в лоскуты и пропитано кровью.

— Мама? — прошептала Кассандра, пытаясь сморгнуть дрожащие на ресницах слезы.

Мелисса смотрела на нее, ничего не говоря, а затем вдруг обхватила руками ее шею и принялась сжимать с такой силой, словно хотела раздавить. Тонкие черты ее лица задрожали, поплыли, и вскоре перед Кассандрой стояла уже не Мелисса, а Риннон, в черных провалах глазниц которой разгоралось адское пламя. Клубящийся вокруг туман схлынул, рассеиваясь, машина и дорога исчезли, и Кассандра, хрипящая в безжалостной хватке демоницы, поняла, что они по-прежнему находятся на берегу у Разлома.

«Морок. Это морок!», — пронеслось в ее разуме, гаснущем от нехватки кислорода.

Странное оцепенение завладело ею, и пока Риннон душила ее, она лишь бессильно скребла ногтями ее руки, тщетно пытаясь оторвать их от своего горла. А потом что-то со страшной силой толкнуло Риннон, отшвырнуло ее в сторону, и, неуклюже повалившись на бок, Кассандра сквозь застившую ее глаза пелену увидела стоящего напротив Теодора.

— Ты же убьешь ее! — заорал он на поднимающуюся с земли демоницу.

— Так тащи сюда Проводника и покончим с этим, — яростно прошипела та в ответ.

— Нет, — почти спокойно произнес Теодор, мельком глянув на Кассандру. — Я в этом больше не участвую. Отпусти ее, Рин.

— Да черта с два! Она нужна нам! Все ради мира на Земле, помнишь?

— Я не хочу мира такой ценой.

— Ты просто хочешь девчонку, — с ненавистью выплюнула Риннон. — В этом все дело? Надо было дать тебе хорошенько с ней поразвлечься, чтобы, наигравшись, ты сам привел ее ко мне…

— Заткнись!

— Ладно, Тео. Забирай свою девку и проваливай. Но ты об этом сильно пожалеешь!

Теодор молча повернулся к Кассандре, наклонился, протягивая ей руку — а в следующее мгновение взмыл в воздух, опутанный огненными плетьми. Риннон со всей присущей ей подлостью ударила в спину бывшему любовнику, так же, как до этого покончила с бывшим мужем, и Теодор даже не успел защититься силовым полем. Он закричал — огонь безжалостно прожигал его одежду и плоть — и от этого полного боли крика Кассандра, наконец, пришла в себя. Кое-как встала, хрипя, пошатываясь, но с каждой секундой возвращая себе былую силу, и неожиданно поднялась над землей на глазах изумленной Риннон.

— Сколько ж в тебе скрытых талантов! — процедила она, держа перед собой Теодора так, чтобы прикрыться им, точно щитом, от возможной атаки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Отпусти его! — голос Кассандры прокатился над утесом, точно нарастающий громовой раскат, заставив демоницу невольно попятиться.

— Открой врата Темному сиянию — и я сохраню ему жизнь! Откажешься — и я убью и его, и мальчишку! — крикнула Риннон, и Кассандра с ужасом увидела, как одно из ее огненных «щупалец», потянувшись ко все еще бесчувственному Дару, обвилось вокруг его тела и подняло над краем обрыва.