Над нами общее небо - Анастасия Слугина

- Почему ты ей не сказал?

- Я больше чем уверен, что узнай она, кто я на самом деле, она никогда даже не посмотрела бы в мою сторону. Она не охотница за шубками, брильянтами, пафосом и известностью. Она самая обыкновенная девушка, которая не стремиться повзрослеть. Иногда быть самым обычным человеком намного проще. В моей жизни хватало всего, но подобной жизнью, в которою я окунулся там, я никогда не жил. И знаешь, Марк, мне она понравилась куда больше чем моя настоящая. Мне понравилось ходить на озеро, пить пиво с её друзьями. Играть на гитаре вечером, сидя у костра. Посещать ночные клубы, в которые я в своей настоящей жизни никогда не пойду, потому что уровень не мой. Ко мне там отнеслись, как к равному. И это прекрасно. Хотя поначалу, мою тайну чуть не раскрыли. Но я сослался на то, что я большой поклонник, поэтому так похож на себя. Я сразу вспомнил свои школьные годы, в то время всё было так же просто и реалистично, без усложнений и прочей закулисной мишуры.

- Как же она отреагировала, узнав правду?

- Если честно, я не знаю. Я уехал раньше, чем она узнала правду. Я оставил ее спящей. В гостинице оставил небольшую посылку с нашими альбомами фотографиями и письмом с извинениями, - Марк крутил стакан в руке и чему-то злобно улыбался.

- Джон, как же это в твоем стиле. Хочешь правду? - Джон положительно кивнул, делая глоток. - Ты еще больший кретин, чем я о тебе думал! У тебя был с ней секс? - мужчина обреченно кивнул в очередной раз.

- Марк, это для меня самое страшное. Я держался целый год, не давал воли чувствам и страсти. Я боялся потерять её, причинить хоть какую-то боль. Я ловил каждый взгляд, каждое слово, боясь даже дышать в ее присутствии. Я пылал внутри себя, но всё равно был тверд, до последнего вечера.

- Надо было держать себя до конца. А то год ходил белый и пушистый, а перед отъездом сломался.

- Я не знаю, что на меня нашло. Мы поужинали в ресторане, выпили по бокалу вина.

- По бокалу?

- Ну хорошо, я выпил две порции виски. Потом я её проводил до дома. Она была очень огорчена новостью, и я просто не мог оставить её в тот вечер одну. Лера, как большинство женщин, очень любопытна. Она в течение года всеми правдами и неправдами убеждала в необходимости близости, но я всегда успевал остановить её. Но в последний раз, она была очень настойчива, в голове у меня что-то щёлкнуло, и мозг просто отключился.

- Ну, не удивительно, целый год всё-таки. Как ты ещё не взорвался за это время, или всё же были за тобой грешки?

- Марк! Я чист перед ней, перед собой, перед своей совестью. Впервые в жизни мне даже не хотелось смотреть в другую сторону, не то, что уж бегать по девочкам. Наверное, старею.

- А девочка-то не промах. Раз сломила твое убеждение о воздержании. 

- Марк, она девочка, в прямом смысле этого слова.

- Да ладно?! Такое разве бывает в семнадцать лет?

- Бывает, Марк.

- И какие твои дальнейшие действия? Ведь, по сути, ты её бросил.

- Я её не бросал, я всё равно вернусь к ней или за ней.

- Хотя бы позвони ей.

- Я звонил пару раз, но к телефону никто не подошел. Письмо ей написал, но как скоро оно до нее дойдет, я не знаю.

- Джон, а не проще было через интернет?

- Марк, это Россия. Он не везде там так развит, как здесь.

- Позвони ей ещё раз.

- Да, конечно. Не хотелось бы наткнуться на родителей.

- Джон, тебе вроде не пятнадцать?

- Знаю. Я боюсь не столько родителей, сколько возможности ее отдаления от меня. Она и так, наверное, проклинает меня за моё не совладение с собой.

- Ну, если и проклинает, то только из-за того, что ты её бросил. А не из-за того, что ты лишил её невинности.

- Я преодолею все преграды, и трудности, но мы всё равно будем вместе. Я пообещал, что вернусь, значит, я вернусь, чего бы мне этого не стоило.

- Ну, ты то вернёшься, а вот она тебя примет? Передо мной не падали на колени поклонницы всех возрастов. И поверь мне, я хорошо знаю, к чему ведут подобные расставания. И если она не одна из твоих фанаток, то тебе необходимо, что-то предпринять, а иначе ты рискуешь её потерять.

- Мои опасения на этом не заканчиваются. Как-то вечером мы с ней разговаривали на тему разлуки, и она сказала, что если это произойдёт, то она либо тронется рассудком, либо переживет и похоронит меня мысленно. И уже больше никогда не подпустит к себе. Но я боюсь, другого. Марк, она девушка непредсказуемая, я боюсь, что она поедет за мной. Моя маленькая девочка в другую, совсем чужую для нее страну. Если с ней что-то произойдет, я не переживу этого.

- Тем лучше. Это будет знаком для тебя о том, что девочка повзрослела. Всё осмыслила и готова оставить всё, что ей так дорого, только ради того, чтоб быть рядом с тобой. По-моему, это хороший вариант. Но только я думаю, что никуда она не поедет. Если она тебя действительно любит, то просто не захочет выяснять правды, из-за которой ты её оставил. Потому что эта правда может оказаться намного неприятней и трагичней, чем она себе представляет. А это ещё один удар в спину. Так, что не тешь себя надеждами, что она сорвётся с насиженного места и побежит за тобой. Джон, ты сам заварил эту кашу, тебе её и расхлебывать, - Марк поставил пустой стакан на стол и, замолчав, закурил сигарету. Джон ничего не ответил, чувствовалось его отсутствие. Он смотрел на фотографию, находясь в плену у памяти. Он откинулся на спинку кресла и тихо покачиваясь, закрыл глаза, прерывая повисшую паузу.

- Марк, если бы только знал, как же я скучаю по ней. Я задыхаюсь вдали от неё. Здесь для меня все и всё стало чужим, одного непонятного цвета, который не радует глаз, не радует душу, такое ощущение, будто я и не жил здесь никогда.