Избавление - Василий Соколов

- Синьор Альдо, товарищ Альдо, скоро ли поедем на вылазку. Я боюсь, ему угрожает... Они могут... Могут... - нервно шевелила она губами, не смея произнести самого страшного, о чем думала.

- Мы не придумали, как выручить, не знаем еще, где он, - отвечал рассерженно Альдо. - И вообще... Ты нам мешаешь, Лючия. Прошу - выйди.

От штабного убежища Лючия брела понуро, постукивая о камни постолами* на деревянной подошве. Брела просто так, никуда. Подходила к дикой груше, срывала плотные, желтеющие листья, нервно мяла их в пальцах. Не прошло и получаса, как вновь приоткрыла полог палатки.

_______________

* П о с т о л ы - обувь из сыромятной кожи.

- Синьор Альдо, ты это нарочно оттягиваешь, я тебя спрашиваю? - уже требовательно говорила Лючия. - Ты думаешь, они нас будут ждать? Да? Ждать не будут. Для нас каждая минута дорога...

- Синьорита Лючия, я тебя понимаю...

- В чем же дело, Альдо? - всплескивала она горящими глазами. - Если вдруг... в случае опоздаем... И увидим... Увидим, как они разделаются с нашим товарищем... - В голосе ее слышалось рыдание. - Что тогда? Ты готов принять на себя грех... за смерть русского товарища?

- Нет, боже упаси. И чего ты взялась беду нагнетать!

- О, пресвятая Мария, избавь! - воскликнула Лючия. - Но он же в беде... Ему угрожают допросы, пытки... Я не могу этого выдержать. Лучше бы сама очутилась на его месте. Лучше бы я!.. - Она глядела упористо, не сводя глаз, на командира отряда, и в зрачках ее угадывались искорки не то решимости, не то гнева. - Вот что, синьор Альдо, если я через час не получу ответа, то покину отряд... И одна буду выручать его, чего бы мне это ни стоило!

Она ушла от командира рассерженной и опять нетерпеливо слонялась по плато, затянутому облаками. Облака плавали и стлались так низко, что казалось: шагни в сторону ущелья - и наступишь на них, потонешь в их студенисто-белой кисее.

Накрапывал дождь. Сперва мелкий, потом капли увеличились и просвечивали в лучах солнца, как гроздья винограда. Под конец зарядил ливень Лючия вбежала в убежище вся мокрая.

- Охота тебе мокнуть, - упрекнул Альдо. - Ведь все равно...

- Что все равно? - набросилась она, суча кулаками у лица командира. Значит... Стало быть, из-за плохой погоды... дождя... Совсем вылазка отменяется? Да, так по-твоему? Синьор Альдо, говори, иначе я...

- Успокойся, - Альдо взял ее за руку и усадил силой. - Дождь надолго? - спросил он.

- Я не барометр! - отрезала Лючия.

- Не в том дело, - перебил Альдо. - Совсем намокнешь, и простудиться немудрено. Слушай, что мы надумали... - И он подвел ее к столу, на котором лежал лист оберточной бумаги, весь испещренный, знаками и наскоро, по-детски изображенными домиками и деревцами.

- Ты не помнишь, от полицейского участка на улице Святой Марии тюрьма далеко? - спросил он озабоченно. Выражение лица у Лючии стало тоже сосредоточенным.

- На улице Святой Марии тюрьмы нет, - сказала она. - Тюрьма в тупике Святого Павла. Вот тут... - Она взяла карандаш и быстро набросала отрезок этой части города. - Я была в этой тюрьме, помнишь, когда заподозрили, что я разбросала листовки в кинотеатре... И тогда меня увезли туда, двое суток допрашивали - не добились, выпустили...

- Ну, вот и нападем, - сказал Альдо и в деталях растолковал план вылазки. Чем больше слушала его Лючия, тем жарче горели у нее глаза.

- Альдо, - наконец не выдержала она. - Я всегда думала, верила, что ты достойный потомок Гарибальди. И не думай, что ты родился позже... Время еще есть, чтобы прославить себя полководцем! - И Лючия в знак благодарности поднялась на носки и чмокнула его в щеку.

- Как тут не быть полководцем, коль удостоился такой чести от несравненной Лючии? А скажи, между прочим, хотела бы ты стать ну оруженосцем или женою полководца?

- Оруженосцем куда еще ни шло. А женою - ни-ни, - произнесла Лючия. Почему? - Она передернула плечами. - Потому, что я не хочу всю жизнь думать и говорить о войне. И готовить себя постоянно именно к войне. А как я дохожу женским умом, полководец, всякий генерал или офицер - они думают о войне, готовят себя к войне. Вот почему...

- Хватит, хватит! - перебил Альдо. - Твоя философия явно не ко времени. Явно!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Немецкая большегрузная, крытая брезентом автомашина, ранее перехваченная по дороге, стояла наготове. В кузов впихнули с заломленными назад руками своих парней, которые были переодеты в порванную, местами даже окровавленную одежду. Они-то и должны были являть собой партизан, якобы выловленных в горах. На подножку машины встали двое вооруженных в форме милита*.

_______________

* М и л и т ы - итальянские солдаты особых отрядов, подобных

гитлеровским войскам СС.

Когда машина уже тронулась, навстречу ей выскочила Лючия. Подбежала сзади к кузову, кто-то протянул ей руки, и она вспрыгнула в машину.

На востоке развиднелось, но в горах темнота лежала еще плотная. А может, видимость ухудшалась от неперестающего моросить дождя. Машину трясло, кидало на ухабах и камнях из стороны в сторону; пришлось включить фары, луч света запрыгал по кустам и придорожным валунам, расстилая в темноте еле различимую бледную полоску.

Через час, не больше, въехали с потушенными фарами в Туано. Долго петляли по узким улочкам, переулкам, пока наконец не очутились у какой-то глухой длинной стены. Дальше ни направо, ни налево ехать нельзя. Короткая остановка. Альдо нервно позвал из кузова Лючию, и та в одно мгновение спрыгнула и была усажена в кабину.

- Синьоры, синьоры... - полушепотом с сожалением промолвила Лючия. Вы заехали с тыльной стороны. Айда обратно! - сказала она уже громко.

Машина резко свернула вправо. Скоро уже стала видна и низкая, из красного кирпича тюрьма с высокими въездными воротами из железных прутьев. У будки на часах стоит карабинер с белым ремнем на черной шинели.

- Эй, парень, открывай ворота! - на ходу крикнул сидевший за рулем Джеппи. - Принимай очередную порцию партизан. Красных смутьянов! - добавил он не без злости.

Охранник, однако, ворота не открыл, нажал кнопку сигнализации.

Пришлось ждать. Карабинер обошел вокруг машины, заглянул в кузов и, словно дивясь, издал звук: "О-о-о!" - при этом почмокал губами.

- Вам такая удачная охота и не снилась! - громко заметил Альдо вернувшемуся к будке охраннику. Сквозь решетку массивных ворот показалось усатое лицо:

- Документы?

- Какие еще документы? - сердито проговорил Альдо, выходя из кабины. - На кого? Разве не видишь - я милит! Партизан привезли.

- Вижу, но... Порядок, господин... Как вас по званию...

- Брось дурачиться! - взбеленился Альдо. - Нам нужно немедленно упечь вот этих в камеры и срочно ехать снова на операцию. Открывай без разговора! - грозно потребовал он.