Наемник: Грань возможного - Андрей Ливадный

– И чем это поможет нам?

– Космический корабль несравненно сложнее, чем киборг. Искусственные интеллекты используют войсковые транспорты Земного Альянса. Подумайте, есть ли смысл переделывать десятки тысяч подсистем «Элизабет-Альфы»? Не проще ли инсталлировать киборгу перечень стандартных команд для эффективного взаимодействия с кораблем?

– Действительно, логично, – с усмешкой согласился адмирал.

– Как будто вы сами этого не знали, – с обидой в голосе произнес Огюст. – Конечно, перехватить управление киборгами я не смогу. Но отсканировать частоту связи и распознать команды, передаваемые системой войскового транспорта, в принципе не проблема. Устройства можно собрать тут, из разных комплектующих. Еще мне потребуется помощник не из робких ребят. Остальное – дело времени и техники…

Сейчас рассудок Огюста полностью сосредоточился на приеме и анализе данных.

Определив частоту связи, он мысленно усмехнулся. Рационализм искусственных интеллектов – их слабое звено. Они не стали затруднять себя написанием нового программного обеспечения, а использовали резервное из стандартного коммуникационного набора «Элизабет-Альфы».

Он не видел, как Хорс, нервно поигрывая самодельной монтировкой, вышел из кустарника и направился к кораблю, зато на частоте связи мгновенно прошел сигнал, переданный со сканеров войскового транспорта в систему распознавания целей, а от нее к оставшимся на борту киборгам: «Внимание, опасность!»

Учитывая, что все вооружение космического корабля было демонтировано, у охранников не оставалось никаких вариантов действий, кроме как выйти наружу и устранить возникшую проблему.

Через пару секунд Огюст четко зафиксировал команду, отпирающую люк корабля.

«Ну, малыш, мы с тобой точно подружимся…» – промелькнула у него торжествующая мысль. Командные коды, которыми воспользовались киборги, чтобы пройти через шлюз, относились к резервному коммуникационному комплекту, теперь в этом уже не оставалось сомнений.

Хорс едва ступил на источающую зной стеклобетонную плиту, как внешний люк главного шлюза «Элизабет-Альфы» скользнул в сторону. Не дожидаясь, пока выдвинется короткий трап, на раскаленный бетон посадочной площадки спрыгнули шестеро киборгов, вооруженных импульсными винтовками.

Варлиец остановился.

Пятеро бойцов тут же рассредоточились, занимая позиции, контролируя прилегающую к кораблю местность, шестой направился к нарушителю.

– Сэр, вы, вероятно, заблудились. – Электромагнитный компенсатор оружия больно вдавился в кожу на лбу Хорса. – Бросьте металлический предмет.

Пальцы разжались, прут с заточенным острием жалобно звякнул о бетон.

– У вас десять секунд, чтобы покинуть запретную зону!

Хорс развернулся и что есть сил припустил прочь.

Спина взмокла, он ожидал выстрела, но, похоже, уложился в отпущенный киборгом норматив.

Огюст шумно облегченно выдохнул.

Второй раз киборгов на такую уловку не поймаешь. Их нейросети обучаются при возникновении любой неординарной ситуации. Теперь, если к кораблю приблизится кто-то из обитателей острова, наружу в лучшем случае выйдет один или двое бойцов.

«Но я уже знаю, как открыть доступ внутрь корабля. К тому же команда «Внимание, опасность!» должна сработать, если в поле зрения сканеров не окажется «знакомой» цели».

Сбоку зашелестели ветви кустарника.

Хорс возвращался. Сейчас обязательно обматерит.

«По большому счету теперь все решает группа адмирала Рокотова, – подумал Огюст. – Если они не сумеют раздобыть оружие, никакие манипуляции с системой войскового транспорта не помогут».

Глава 8

В июне 2650 года четыре эскадры, перебазированные из Форта Стеллар на космические базы систем Элио, Кьюига и Кассии, осуществили серию совместных маневров в секторах Периферии. Первой в дальний поход выступила Кассианская эскадра под командованием адмирала Рокотова, позже к ней присоединились силы Кьюига, финалом совместного патрулирования опасных областей пространства стал выход в дальний космос двух Элианских эскадр под личным командованием адмирала Вербицкого.

Как заявил Антон Эдуардович, силами четырех эскадр были успешно картографированы ранее не исследованные секторы космоса.

Правду о первом дальнем походе эскадр Элио, Кьюига и Кассии от нас тщательно скрывают.

Периферия. Эскадра адмирала Шайгалова

Третьи сутки поиска.

Двадцать четыре гиперсферных прыжка, совершенных крейсерами и фрегатами, около сотни – осуществленных силами мобильных разведывательных групп, состоящих из малых кораблей.

Сто четыре разведанные звездные системы, пять мелких стычек с остаточными подразделениями Альянса. Личный состав на пределе усталости.

Результат по эскадре Рокотова – нулевой.

Напряжение возрастает с каждым часом, пилоты аэрокосмических истребителей и экипажи корветов измотаны – как только эскадра входит в границы очередной звездной системы, они тут же уходят в прыжок, следуя вдоль линий напряженности гиперсферы к соседним звездам.

Сканирование, возвращение, короткий отдых, дозаправка и новый прыжок эскадры.

Адмирал Шайгалов устало помассировал веки.

«Ищем иголку в стогу сена, – подумалось ему. – Все перспективные варианты уже отработаны, в следующей точке всплытия необходимо принимать решение – куда прокладывать курс?»

Его мысли нарушил внезапный доклад:

– Получаем данные по экстренному каналу гиперсферной частоты!

Дежурный офицер поста связи произвел необходимые операции, затем обернулся:

– Господин адмирал, дешифрованные данные на вашем терминале.

– Спасибо, Джон. – Шайгалов развернулся вместе с креслом. Аппаратура боевого мостика тесно обступала со всех сторон, но Иван Дмитриевич прекрасно ориентировался среди сложных компьютерных комплексов главного поста управления флагманского крейсера.

Пробежав взглядом по строкам сообщения, Шайгалов ничем не выдал внезапного волнения, хотя понял: трое суток агрессивного изматывающего поиска не пропали зря. Просмотрев данные перехвата, он почувствовал – это ловушка. Силы, хозяйничающие в карантинных секторах Периферии, дали о себе знать. Появление Кьюиганской эскадры кому-то сильно усложнило жизнь, заставив действовать…

В первый момент мысли не сосредоточились на возникшей проблеме, а, напротив, как будто бы прыснули в стороны – внезапно вспомнилась Афина, калейдоскопом дорогих для сердца картин промелькнули годы счастливой спокойной жизни, мысли о жене и сыне выступили на первый план сознания, он представил, как выходят они на берег лазурного океана и…

Чувства отхлынули, кровь отлила от лица, пришла сосредоточенность, словно дорогие, тщательно хранимые в душе образы мгновенно мобилизовали сознание.

– По эскадре – боевая тревога! – Слова приказа прозвучали сухо, отрывисто.

Он снова взглянул на данные, полученные от комплекса внепространственной связи.

Подчиняясь мысленному приказу, заработал дополнительный голографический монитор. Тактическая подсистема крейсера мгновенно визуализировала данные обстановки: скопление зеленых маркеров обозначало корабли эскадры, приближающиеся к узловой точке, отмечающей очередную звездную систему, запланированную для выхода кораблей в метрику привычного для человека космоса. Тридцать семь горизонтальных линий напряженности гиперсферы сходились воедино, создавая один из миллиардов узелков сложной гиперпространственной навигационной сети.

Получается, что сигнал, принятый бортовой станцией ГЧ, с равной долей вероятности мог исходить из тридцати семи звездных систем, расстояние до которых варьировалось от четырех с половиной до одиннадцати световых лет.

Разобраться в происходящем помогла дешифровка сообщения, содержащего не только код, идентичный древнему сигналу «SOS», но и минимальный набор уточняющих данных. Такой формат передачи использовался боевыми единицами Флота Колоний.

Через минуту стало понятно: сигнал бедствия исходит из звездной системы, удаленной на семь с половиной световых лет. Код подразделения соответствовал разведывательному звену аэрокосмических истребителей капитана Кречетова. Мгновенная проверка показала, что три истребителя действительно должны находиться в указанном секторе пространства.

«Веду бой».

Лаконизм условного символа связи, не поясняющий, с каким именно противником столкнулось звено, находящееся в режиме автономного поиска, требовал от адмирала принятия мгновенного, но в то же время тщательно взвешенного решения.

Почему истребители не ушли в гиперсферу? Повреждены двигатели одной или всех машин? По личному опыту Шайгалов знал: в любом космическом бою первой целью становятся секции гиперпривода. Крупный ли корабль, истребитель, штурмовик – не важно. Машина, лишенная возможности покинуть звездную систему, обречена.