Седьмой сын - Дж. К. Хатчинс

Сначала руки Коваленко буквально бесили его. Девлин не думал, что он настолько привык к виду собственных рук — пусть даже на подсознательном уровне. Здесь же ему приходилось смотреть на мозолистые пальцы и незнакомые линии на ладонях. Терпеть кольцо на правой руке. В первые минуты после своего «пробуждения» ему хотелось кричать от возмущения и злости.

Вскоре после инструктажа, на котором полковник объяснил задачи новой миссии, Дуг почувствовал внезапный дискомфорт. Характерные черты, присущие телу Коваленко, начали проявлять себя в полном объеме. Девлин унаследовал зависимость от сигарет — слабость, которую он брезгливо презирал в прежней жизни. Приземистый и толстый Коваленко имел рыхлую и слабую плоть. Его грудь дышала с присвистом, словно старый, дымящий «плимут». Он любил поесть, и Девлину приходилось кормить это тело больше, чем допускал его ум, иначе по ночам урчавший желудок Коваленко не давал ему покоя.

Первые несколько дней Девлин, как в юности, часто разглядывал себя в зеркале ванной комнаты, то и дело чертыхаясь в адрес нового тела. Созвездие родинок и веснушек на груди, странные морщины, продолговатый нос, округлое лицо. Но это было не все, что он унаследовал от Коваленко. Тот имел жену и ребенка. Их фотографии хранились в небольшой шкатулке, стоявшей на столе у изголовья кровати. Девлин нашел там загадочные предметы: заржавевший карманный нож, фотографии московских друзей Коваленко, пузырек с песком и засохший полевой цветок. Он мог только гадать об этих людях и вещах.

Впрочем, после сделки с дьяволом он редко предавался таким размышлениям. Никто из Девлинов, захвативших русские ракетные комплексы Татищевского ядерного гарнизона, не утруждал себя мыслями о прошлом и будущем. Как объяснил им полковник Богданов, Коваленко-Девлин и все остальные были помещены в эти телесные оболочки на короткое время. Получив разряд нейронной пульсации, человек мог жить лишь три недели. Затем тело падало лапками вверх, с обширным разрушением мозга.

Три недели существования. Беднякам выбирать не приходится. А если вас родили убивать — и вы стали хорошим киллером, — три недели были вполне подходящим сроком. Ни одной лишней минуты для угрызений совести и нюней об ответственности. Только время для действий. Поэтому наноси максимально возможный урон. Кури сигареты, раз это нужно.

Дуг так и поступал. И будет поступать. Он и его собратья уже смирились с новыми условиями жизни. Под их контролем находились межконтинентальные баллистические ракеты дальнего действия «Тополь-М», которые покоились на станинах девяти транспортеров МАЗов.

«Вот это будет месть», — подумал Девлин.

Сделав последнюю затяжку, он затушил второй окурок о жестяной знак с кириллицей. Дуг с усмешкой выдохнул струю дыма и, не обращая внимания на дрожь в руках, направился в штаб гарнизона.

Глава 16

«Троянские кони» и разномастные вирусы, обитавшие под кожухами компьютерных башен Килроя 2.0, выполняли свою работу. Через тридцать минут после разгадки закодированных «намеков» Джона Альфы клоны обладали полной информацией о некогда существовавшем ночном клубе «Фоли а дё»: чертежи этажей, схемы электропитания, биография бывшего владельца, отчеты полиции и газетные статьи, как-либо связанные с клубом… даже ценник на напитки.

— Странноватое место, просто фрик-шоу, а не клуб, — сказал Майкл, посмотрев на один из мониторов. — Вполне в духе групповой психоделики и повсеместного траха. Оправдывает свое название.

«Морпех прав», — подумал Джон.

О таких ночных клубах много говорят и пишут в газетах. Но их почти нельзя найти на карте — и тем более невозможно попасть внутрь. Архивная статья из лос-анджелесского еженедельника «События недели» сообщала, что клуб не имел вывески, обозначавшей вход. Над дверью просто мигала неоновая стрелка с надписью: «ВЫ ЗДЕСЬ». Заведение предназначалось для очень элитарной и богатой публики. Оно занимало верхние строчки в топах клубной жизни Лос-Анджелеса. Джон знал, что благодаря прикормленным копам и членам городского совета на разврат в подобных местах смотрели сквозь пальцы. Новостной архив, добытый Килроем, подтверждал, что наркодилеры в этом клубе тоже чувствовали себя как рыбы в воде.

— Посмотрите на статую, — сказал Майкл, ткнув пальцем в экран монитора.

При виде такого варварского отношения к технике Килрой 2.0 неодобрительно хрюкнул. На экране была фотография из «Таймс»: бывший владелец клуба, тщеславный и крикливо одетый мужчина по имени Эндрю П. Спенсер, стоял перед достопримечательностью «Фоли а дё» — тридцатифутовой алюминиевой скульптурой. Снимок был сделан под низким углом, однако композиция статуи угадывалась безошибочно: мужчина и женщина в оргазмических объятиях. На стилизованных округлостях отражался солнечный свет, проникавший в зал через стеклянную крышу.

Джон присмотрелся к металлической скульптуре. Казалось, что две абстрактные фигуры поднимались из серебристого водяного смерча. Два завихрения жидкости формировали торсы человеческих тел. В статье говорилось, что за дизайн и изготовление статуи Спенсер заплатил полмиллиона долларов.

В те дни он почти не давал интервью. В последний год своего существования клуб превратился в лавку наркотиков для избранных. Когда полиция и ФБР взломали двери «Фоли а дё», там обнаружили самую крупную партию экстази за всю историю Штатов. Спенсер так и не дожил до суда. Ему вышибли мозги из пистолета двадцать второго калибра. Еще через два месяца клуб выставили на аукцион, и его приобрел неизвестный покупатель, предложивший городу наибольшую сумму. Согласно записям о недвижимости, здание перешло во владение Мойину Дессу. Как весело заметил Килрой, это имя было анаграммой «Седьмого сына».

— Откуда Альфа взял такие деньги, чтобы купить этот клуб? — спросил Джек, разглядывая снимок со скульптурой.

— Хороший вопрос, — согласился отец Томас. — Возможно, у тех же людей, которые помогли ему клонировать двойника, переписать память мальчика и убить президента.

Доктор Майк сел на диван и начал рассматривать чертежи, которые Килрой распечатал с якобы секретной базы данных архитектурного департамента Лос-Анджелеса. Он рассеянно грыз кончик шариковой ручки. Его пальцы пробежали по линиям воздуховодов и электропроводки.

— Майкл прав, — сказал он, вынув авторучку изо рта.

Психолог похлопал ладонью по бумагам.

— Этот клуб и впрямь странно спланирован. Раньше там располагался кинотеатр. Высокий потолок. Примерно пятьдесят футов. На второй этаж ведут три широких прохода.