Чудесная чайная Эрлы (СИ) - Корсарова Варвара

– Клянусь своими фитилями, поганец причастен к твоему несчастью, – напомнила Лилла. – У него откуда-то появились деньги, – она начала загибать темные от копоти пальцы, – Он живо интересуется делами Бельмора и твоими. Слышала, как он заводит об этом разговоры в трактирах. Да и доносы он пишет, будь уверена. Он следит за тобой.

– Он писать-то хоть умеет?

– В школе он обучался. Так вот, пятое... Тиль ведет себя странно, но за ним это водится. Слушай дальше. Тинвин живет... на Ржавом пустыре!

– Там, где напали на Бельмора! – ахнула я. – А как ты узнала?

– Проследила, – пожала она плечами. – Увидела вчера, как Тиль юркнул в щель между домами со своей тележкой. Очень хотел, чтобы его никто не заметил. Но я прокралась а ним так, что комар носа не подточил. Тиль петлял и вилял, что твой заяц. Пролезал через дырки в заборах, шел проулками да свалками. А потом вышел на Ржавый пустырь, к брошенным домам. И как сквозь землю провалился. Случилось это возле развалин котельной. На первый взгляд, в ней уж никто жить не может, разве что крысы: потолок обвалился, стены сложились внутрь, грязи столько, что утонуть можно. Подходящее место для Тиля. Вот что тебе скажу: надо туда наведаться и обыскать его логово.

– И что это даст?

– Как знать! Быть может, ничего, а быть может, многое.

Я считала, что первое, но сердечно поблагодарила Лиллу, налила для нее настоя в термическую флягу и сунула в ее узелок пару сырных рогаликов – с хрустящей корочкой, посыпанных кунжутом.

Лилла ушла зажигать фонари, потому что ночь вступила в свои права, а у меня больше не было причин мешкать. Я сделала мысленную пометку заняться тайной Тиля завтра. Сейчас мне нужно на чердак.

Последние дни мое привидение не подавало признаков жизни. Хотя вряд ли можно так сказать. Какая у привидений жизнь? Из жизни они ушли на ее изнанку. В любом случае привидение сидело тихо и мне не докучало.

Я начала собираться. Быстро пролистала книгу Честа, пробежала глазами заметки, и еще больше струсила.

Если мой призрак относится к числу недружелюбных, мне может не поздоровиться: впадая в ярость, такие духи излучали злую энергию. Самым безвредным последствием их нападения был безостановочный чих в течение недели и устойчивое заикание. О дурных последствиях и говорить нечего: начиная от кошмарных галлюцинаций и заканчивая бредом и сухоткой.

В книге упоминались средства защиты, но у меня в доме не завалялось ни одного амулета. Пришлось довольствоваться тем, что имелось.

Заварила кувшинчик настоя Нул Малум. В древности им поили тех, в кого, как считали предки, вселился злой дух.

Напиток пах умопомрачительно. Насыщенный зеленый цвет напоминал о летних лугах, на дне кувшина кружились звездочки бадьяна и золотились цветки ромашки. Основную часть напитка составлял шалфей: его пряный, лавандово-сосновый аромат сразу настроил меня на благодушный лад. Я поверила, что все обойдется.

Взяла фонарь, кувшин, позвала Занту и отправилась наверх.

В доме было темно и тихо, лишь поскрипывали половицы. На последних ступенях у чердака мои ноги задрожали, а сердце забилось. Я шла встретить призрака, но боялась этой встречи. Ведь он мог принять любую форму, а вдруг это будет что-то настолько ужасное, что я лишусь чувств? Например, он мог предстать передо мной в образе скользкого червя.

Не в первый раз я жалела, что нет со мной надежного человека, кто бы меня успокоил и разделил со мной мои страхи. Алекса уехала на два дня в Мерстад, чтобы сдать в магазин игрушек свои новые поделки. Петер утратил часть моего доверия. Больше всего мне бы хотелось видеть рядом с собой Рейна. О, если бы он пошел со мной, я ничего бы не опасалась!

И я дала себе слово: завтра я расскажу ему о призраке, и будь что будет. Следующий раз отправлюсь на чердак только вместе с Расмусом. Уверена, он не откажет мне в столь малой просьбе. Раз он хочет сходить со мной на свидание, то почему бы в качестве развлечения не выбрать охоту на привидений?

Стоило мне открыть дверь библиотеки, как все шутливые мысли мигом испарились из моей головы.

Здесь отчего-то было холодно. Луна проникала в окно, заливая все молочным светом, похожим на пар, что появляется в зимние ночи. Пылинки кружились в лучах, как снежинки.

В библиотеке появился странный запах. Прежде тут пахло затхлостью, старой бумагой и тряпками. Теперь же мой нос улавливал свежий аромат, подобный тому, что появляется после грозы.

Тишина была оглушительной и страшной. Даже Занта оробела: она припала к полу, кралась бесшумно, шерсть на ее загривке подергивалась.

– Привет! Это я, Эрла, хозяйка дома, – сказала я в лабиринт книжных шкафов, и голос мой прозвучал глухо и слабо. – Выходи. Давай познакомимся.

Мои уши наполнились шумом, и я не сразу поняла, что это шумит моя кровь: я умирала от страха в ожидании появления призрака. Но минуты текли, ничего не происходило.

– Не бойся, я тебя не обижу! – вновь позвала я, и теперь показалось, что по темным углам чердака прокатился едва слышный потусторонний смешок.

Ну да, есть чему веселиться: ясно и понятно, кто тут самый большой трус. Кувшин с настоем становился все тяжелей. Я прижала его к груди, боясь уронить.

– Ладно, – уныло сказала я. – Мне нужно поискать одну книгу. Если ты не против, я начну.

Вопрос, где ее искать? Самые старые и причудливые книги я видела в шкафу у правой стены. Неподалеку от шкафа с книгой, в которой жило привидение.

Потакать своему страху я не собиралась и, стараясь топать погромче, отправилась в нужный угол.

Добралась до шкафа, подвесила фонарь на крючок, а кувшин поставила на пол. Вытащила наугад первую книгу. Открыла: не то. Это географический атлас. Но вот какой страны? Очертания континента были мне незнакомы, как и язык примечаний. А рисунок горного пейзажа на вкладыше оказался странно четким – никогда не видела таких детальных иллюстраций.

Любопытные книги хранил мой дед. Откуда он ее привез, интересно?

Занта низко зарычала, но ее рык вдруг перешел в жалобное мяуканье.

– Что такое? – я оторвала взгляд от книги.

Тут-то и появился призрак. Он спокойно вышел из-за шкафа, как простой посетитель, заблудившийся в библиотеке. Вот только ног у него не было: светящийся белый балахон плыл над полом. На меня уставились темные дыры глаз на лишенном черт лице, и это взгляд был таким пронзительным и жутким, как будто устремился на меня из преисподней.

Потусторонний жилец чердака выглядел, как гонимый ветром сгусток дыма; я отчетливо различала сквозь него шкафы и стену. Края силуэта расплывались, а внутри его кружились пылинки.

Я попятилась, забыв и о кувшине с настоем, и о книге, которую держала в руках. Мысли забурлили у меня голове водоворотом, я с усилием вытащила на поверхность замутненного страхом разума приказ: «Не трусить! Это лишь сгусток эктоплазмы. Он нематериален и не причинит тебе вреда».

«С чего такая уверенность, что не причинит?», выскочила непрошенная вторая мысль.

Призрак замер. Я тоже не двигалась. Занта распласталась по полу, словно поджидала на мышь. Кончик ее хвоста ходил влево-вправо.

Призрак вдруг осел, как ком сырого белья, обволок кувшин и заклубился в его горлышке.

Вот тебе и настой, изгоняющей злые сущности! Сущность припала к нему, как томящийся жаждой путник в пустыне.

А когда призрак вытянулся и обрел прежние очертания, напитка в кувшине осталось куда меньше, зато призрак стал более плотным. Он опять принял образ изможденной старухи с тоники чертами лица. Которое теперь показалось мне уже не таким страшным, хотя глаза ее по-прежнему оставались черными провалами.

Занта поднялась и бесшумно обошла потустороннюю гостью по кругу. На легком сквозняке лохмотья балахона жутковато шевелились, но Занта увидела лишь объект, на который можно охотиться.

Она ловко прыгнула и попробовала зацепить лохмотья лапой. Но не смогла, и, разогнавшись, проскочила сущность насквозь. Занта с ошарашенным видом оглянулась и смешно чихнула – привидение-то было пылевое! Хотя теперь среди пылинок поблескивала и водяная взвесь. Верно говорилось в книге: призраки используют подручные средства, чтобы обрести подобие плоти. Этот призрак использовал пыль, а теперь и мой настой.