Желанная и вероломная - Хизер Грэм

— Билли, она не шлюха! — крикнул из угла Дэйви. Все они уже давно слушали бессвязный вздор Билли, просто чтобы давать ему выговориться, но время от времени кто-нибудь не выдерживал и вставлял свои замечания.

— Дэйви в нее влюбился! — вдруг провозгласил Билли. — Дэйви влюбился в Белль!

— Полковник, заставьте его замолчать, прошу вас, — взмолился тот. — Скажите, чтобы он заткнулся. Белль Бойд — красивая молодая женщина, она героиня Конфедерации.

Дэниел усмехнулся и, потягиваясь, поднялся с места.

— Его так напичкали обезболивающим и алкоголем, что он подчинится мне, разве что только я прикажу ему улыбнуться.

Именно в этот момент Билли улыбнулся блаженной улыбкой от уха до уха.

— Согласен, она героиня, полковник. Героиня с двумя большими, спелыми, сочными помидорами…

— Полковник, пусть он заткнется! — умолял Дэйви.

— ..вместо щечек. У нее такое милое круглое личико!

— Ну ладно, хоть какое-то уважение, — смирился его друг.

— И великолепные груди! — вздохнув, добавил Билли.

— Полковник!

Камерон рассмеялся:

— Я думаю, он не хотел никого оскорбить. Все мы преклоняемся перед нашими женщинами-южанками, не так ли, джентльмены?

Послышались возгласы одобрения, и Дэниел через силу улыбнулся вместе со всеми. Да здравствуют женщины! О да! Южанки и северянки. Роуз Гринхау одурачила немало мужчин и принесла Конфедерации больше пользы, чем иные генералы. А Белль Бойд оказалась бесценным сокровищем для Джексона Каменная Стена. Были и другие.

«Но северянок в этом смысле не перещеголяешь», — с горечью подумал Дэниел. Пусть даже Келли Майклсон и не изменила исход сражения, однако его она, несомненно, одурачила.

Возможно, теперь она перейдет к подвигам позначительнее.

Он страдал не столько оттого, что она его предала, сколько оттого, что сам оказался безмозглым дурнем.

«Но я еще вернусь и посчитаюсь с тобой», — произнес он про себя.

— Кто-то идет, полковник, — предупредил капитан Фарроу.

Дэниел насторожился и посмотрел на дверь. На пороге внезапно вырос Джесс.

Южане разом встали и на мгновение застыли, глядя на него.

Джесс козырнул присутствующим.

— Один полковник Камерон и другом полковник Камерон.

В синем и в сером. Такое не часто увидишь! — хмыкнул капитан Фарроу.

— Если у кого-нибудь есть жалобы на здоровье, — произнес Дэниел, — то сейчас самое время об этом сказать.

Вперед шагнул Дэйви Смит.

— На здоровье я не жалуюсь, доктор, — кивнул он Джессу. — Но вы спасли руку Билла, и все мы вам очень признательны.

— Не стоит, — отозвался Камерон-старший. — Я же врач.

Просто удалил из раны гной и извлек кусочек свинца. Но если за раной не следить, она может снова нагноиться, и все начнется сначала. В общем, позаботьтесь о том, чтобы парень держал рану в чистоте. Меня-то здесь не будет. — Джесс обернулся к брату:

— Как себя чувствует мой пациент?

— Пьян как сапожник.

Полковник усмехнулся и подошел к Билли, лежавшему на подстилке из соломы. Тот ему радостно улыбнулся:

— Привет, док!

— Привет, Билли. Как себя чувствуешь?

— Думаю, смог бы сейчас разбить наголову всю армию янки, — признался бедолага, все так же широко улыбаясь.

— Пожалуй, только тебе придется сначала какое-то время спокойно полежать.

— Ну… По крайней мере до тех пор, пока не протрезвею.

Джесс внимательно осмотрел рану и осторожно забинтовал руку.

Билли не спускал с него глав.

— Как вы оказались не на нашей стороне, док? — неожиданно спросил он.

— Сынок, я не вполне уверен, что есть «правильная» и «не правильная» сторона. Важно, как на это посмотреть, — закончив работу, сказал Камерон. — Как бы там ни было, надеюсь, после войны мы увидимся.

— Так точно, сэр! — воскликнул Билли.

— Ты уходишь? — спросил Дэниел.

Джесс кивнул:

— Идем-ка со мной. Мне разрешили несколько минут поговорить с тобой наедине.

— Они выпускают меня с тобой?! — удивился Камерон-младший.

— Мы поговорим с тобой в пустой камере в конце коридора. — Он постучал в дверь и попрощался с присутствующими.

— Пол-ков-ник Ка-ме-рон! — в ответ проскандировали мятежники.

К удивлению Дэниела, Джесс едва заметно покраснел.

— Осторожно, ребята, — хрипловатым голосом сказал он. — Еще обвинят меня черт знает в чем!

С этими словами он вышел. Дэниел заметил, что у двери стоит новый охранник. Огромный, ростом, наверное, не меньше самого Эйба Линкольна, телосложение у него было как у гориллы, а физиономия плоская и тупая.

— Говорят, он дерется как лев, — предупредил младшего брата старший.

— Значит, он тут в мою честь.

— Пожалуй. Мне сказали, чтобы я тебя предупредил.

Они вошли в камеру в конце коридора, почти такую же, как та, в которой сидели мятежники, только чуть меньше. «Наверное, — подумал Дэниел, — здесь содержали заключенных женского пола».

Несколько мгновений братья молча смотрели друг на друга.

Им так и не удалось обменяться и парой фраз во время операции, и теперь оба наконец радостно улыбнулись.

— Джесс, как я рад тебя видеть! Чертовски рад! И как быстро ты меня разыскал! Это подполковник тебе сообщил?

Камерон-старший покачал головой, как-то странно поглядывая на брата.

— Не угадал. О том, где тебя искать, мне сказала одна милая молодая леди.

— Дэниел весь напрягся.

— Вот как? значит, ты видел эту сучку? — процедил он сквозь зубы.

— Братец, разве можно так говорить о леди? А она так тепло о тебе отзывалась!

— Могу себе представить, — буркнул Дэниел. — Она, случайно, не рассказала, как я оказался здесь?

— Намекнула, мол, по ее вине.

— Вот как? Значит, по ее вине? Любопытно! Слушай, а тебе неизвестно, что именно она сделала?

— Почему бы тебе самому не поведать мне об этом?

— Достаточно сказать, что она пустила в ход все свои женские уловки.

Джесс весело рассмеялся:

— Значит, попросту соблазнила? А ты не устоял перед искушением?

Сердце Дэниела учащенно забилось, глаза налились яростью.

— Если бы ты не был моим братом…

— Но я твой брат, и я заверил все тюремное начальство, что мне ничто не угрожает. Черт возьми, Дэниел! Она радовалась, думая, что здесь ты будешь в безопасности. Здесь, конечно, сквозняки, мокрые стены, крысы, но ты по крайней мере питаешься лучше, чем половина населения Конфедерации. Я бы, пожалуй, тоже не возражал, если бы им удалось продержать тебя здесь до конца войны.

— Не выйдет, Джесс, и ты это знаешь, — тихо проговорил Дэниел.

— Черт возьми, братец, будь осторожен! Ты перегнешь палку, старина, они тебя повесят, и я ничем не смогу тебе помочь!