Темный страж - Кристин Фихан

— Люциан? — от сонных ноток в ее голосе его внутренности сжались в огненный шар, который начал растекаться подобно расплавленной лаве.

— Засыпай, — он положил на нее руку, полностью обхватывая ее. Непроизвольно его пальцы запутались в густой копне ее неприрученных волос. А его собственный голос был хриплым от желания.

— Ты ведь не спишь под землей или где-нибудь еще? Я знаю, ты не пользуешься гробом, но это кажется вполне естественным для тебя, — в ее голосе слышалось подозрение.

Люциан заколебался. Между Спутниками жизни не могло быть лжи, да и он всегда был осторожен, рассказывая ей об особенностях своей жизни, о которых она спрашивала. Но это. Как он должен ответить?

— Засыпай.

Джексон незамедлительно попыталась поднять голову. Люциан сделал вид, что не заметил этого. Его рука продолжала неподвижно лежать на месте.

— Скажи мне, Люциан, или я буду доставать тебя целый день.

Он вздохнул.

— Я думал, тебе не очень нравится слушать все кровавые подробности моего существования, — его пальцы осторожно скользили в ее волосах с нежной лаской, которая согревала ее сердце, как ничто иное.

То, как он дотрагивался до нее, то, как смотрел, словно говорило Джексон, что во всем мире она единственная для него женщина. Он был обольстительным. Темный колдун, которому невозможно сопротивляться. Как и сейчас, когда его рот легко и плавно скользил по ее макушке, и он вдыхал ее запах, словно вбирая ее жизненную сущность в свое тело.

— Я уже начинаю слегка любить твой фантастичный мир, Люциан, — веселье исчезло из ее голоса, и она стала очень серьезной. — Я хочу знать о тебе все. Не сразу, может быть, но, в конечном счете, все.

Он лежал здесь, напряженный, разгоряченный, испытывающий дискомфорт. Он должен был бы находиться в горящем аду, но вместо этого был наполнен радостью. Ее слова тронули его, расплавили его внутренности, так что демон внутри него был благополучно связан. Он знал, что она будет его, знал, что никогда не позволит ей сбежать от него, тем не менее, он никогда не верил, что она сможет полюбить то, кем он является, чем он является. Может быть, этого еще и не произошло, но Джексон хочет узнать его, его реальность.

Рука Люциана соскользнула ей на затылок, обхватив его пальцами.

— Для восстановления наших тел, например, когда мы получаем смертельные раны или используем слишком много энергии, чтобы излечить другого, нам жизненно необходима земля. Хотя острой необходимости спать в объятиях земли нет. Это безопаснее, поскольку немногие враги смогут достать нас там, — и вновь он замялся, поскольку был неуверен, как она воспримет очередную часть информации.

Джексон легонько ударила его кулаком в грудь. Она не побеспокоилась открыть глаза и хмуро посмотреть на него, будучи уверенной, что ее жест скажет сам за себя.

— Скажи мне.

— Обычно мы спим немного по другому, чем люди. Мы останавливаем наши сердца и легкие, и лежим словно мертвые. Но это опасно делать в таких местах как это. Под домом у меня есть спальня. Если что-то произойдет и мои меры безопасности не выдержат, то неприятелю будет намного легче уничтожить меня здесь, чем в той спальне, которую они не смогут найти.

Джексон отбросила его руку и села, ее волосы буйной копной окружали ее лицо, ее глаза были огромны.

— Тогда почему ты не делаешь то, что должен делать? Меня не приводит в восторг мысль проснуться рядом с кем-то, кто выглядит как мертвый.

— Я не буду спать, как принято у моего народа, Джексон. Мы связаны воедино. Мы должны постоянно мысленно прикасаться друг к другу, иначе это грозит нам неудобством, даже опасностью. Твое сознание привыкло к прикосновению моего. Без этого ты будешь испытывать сильное горе, намного сильнее того, какое могут выдержать люди. Карпатские эмоции необычайно сильны, Джексон, должно быть, без сомнений, из-за нашей долгой жизни. Я не могу точно описать, что ты почувствуешь, но я не могу так рисковать тобой. В этом нет никакой необходимости. Я буду спать сном твоего народа.

— Тогда почему ты не спишь, как мы, всегда?

Он вздохнул и в который раз решительно притянул ее к себе.

— Ты слишком много болтаешь, в то время как должна была бы спать.

— Ты делаешь это, не так ли? Спишь рядом со мной как человек, вместо того чтобы делать то, что лучше для тебя, — проницательно догадалась Джексон. — Вот почему ты иногда выглядишь таким усталым. Твое тело при этом не отдыхает?

— Да, оно не отдыхает, — это прозвучало как нечто среднее между раздражением и смехом.

— Отправляйся в свою спальню или как ты ее там называешь, — требовательно заявила она.

— Я не могу находиться вдали от тебя.

— Если твои легкие и сердце останавливаются, то ты в принципе не способен ничего чувствовать, — логично заявила она.

— Ты вновь стараешься позаботиться обо мне, — заметил он, желая, чтобы его сердце не реагировало так сильно на ее заботу. За все бесконечные века своего существования, он не мог припомнить ни одной личности, за исключением своего брата-близнеца Габриеля, которая бы беспокоилась о нем. А это было не одно и тоже.

— Кто-то должен же заботиться о тебе, поскольку сам ты не можешь, — ответила она. — Я серьезно, Люциан. Я вижу, как ты устал. Пожалуйста, иди туда, где ты сможешь хорошо выспаться.

— Без тебя никуда не пойду.

Ответом стало молчание.

— Я могу пойти туда?

— Да, — тихо промолвил он. — Я говорил тебе, это не в земле. Это чуть ниже фундамента дома, но не в земле.

— Если я проснусь, я запросто могу выйти оттуда? Не хочу сказать, что страдаю клаустрофобией[10], но ненавижу быть где-то запертой.

— Я покажу тебе путь. Но, Джексон, ты не должна думать, что я умер. Если ты проснешься без меня, до того, как сядет солнце, твой разум сыграет с тобой злую шутку. Я буду выглядеть, да и ощущаться при прикосновении, мертвым. Ты должна будешь не позволить своему сознанию обмануть себя и сотворить какую-нибудь глупость. Спутники жизни часто предпочитают покончить с жизнью, чем прожить ее в одиночестве, после того как они бывают связаны. Ты должна пообещать мне, что проснувшись, ты не покинешь дом, и если станет невыносимо, ты постоянно будешь обращаться ко мне, как принято у нашего народа.

— Ты сможешь услышать меня, хотя твои сердце и легкие не будут работать?

— Большинство не может. Но я не большинство. Если ты будешь страдать и позовешь меня, то я услышу.

— Тогда пошли, — решительно заявила она.

— Ты уверена, что хочешь сделать это? В этом нет необходимости.

— Да. Тебе необходимо выспаться и быть сильным и здоровым для всех тех сверхъестественных вещей, которыми ты занимаешься. Я начинаю привыкать к ним и буду скучать, если ты не сможешь больше их делать.