Крик души, или Никогда не бывшая твоей - Юлия Шилова

Пошел дождь, потом начался ливень. Я пыталась выкинуть образ мужчины по прозвищу Кот из головы, но у меня ничего не получалось. Больше всего на свете я хотела выйти на улицу и погулять под дождем, но с грустью понимала, что мне нельзя этого делать. Я могу простыть, а мне простывать нельзя, потому что я ношу под сердцем ребенка. Наверное, это так приятно, когда ты стоишь на улице и тебя поливает дождь. Теплый летний дождь… Я вспомнила тот день и тот дождь, когда я бродила по московским улицам как только приехала в Москву. Струйки дождя щекотали мне шею, и я была неимоверно счастлива.

Я пыталась отогнать дурные мысли, но не могла с этим справиться. Я знала, что сейчас моя жизнь в корне изменилась. С тех пор как я узнала, что беременна, я стала настоящим солдатом, который пойдет на все для того, чтобы защитить свое кровное. Именно беременность наделила меня такой небывалой смелостью.

Я позвонила Галине. Она приехала ближе к обеду и, пройдя в гостиную, тут же попросила Веру Анисимовну сварить ей чашечку кофе. Сев напротив меня, она посмотрела усталыми глазами и, как всегда, когда я прошу ее срочно приехать, испуганно спросила:

– Что у тебя стряслось? Что на этот раз? Наводнение или конец света? Я бросаю все свои дела и лечу к тебе только потому, что тебе срочно захотелось со мной поговорить. Я у тебя как «скорая помощь», ей-богу!

– Просто сегодня утром…

– Что же произошло сегодня утром? Твой муж не так на тебя посмотрел или что-то не то тебе сказал?

– Да нет. К нам пришли гости…

Наклонившись к Галине, я начала делиться своими опасениями. Когда я закончила свой рассказ, Галина помолчала, глядя вслед Вере Анисимовне, которая принесла кофе, и спросила:

– Это все?

– Все.

– А я-то думала…

– Что ты думала?

– Я думала, случилось страшное. Анжела, ты давай заканчивай меня по таким пустякам дергать. Я ведь тоже живой человек, пойми. Можно было поговорить по телефону, но ты заявила, что это не телефонный разговор. Не пойму, тебе скучно, что ли?

– Ну понятное дело, не весело, – обиделась я.

– Я так и подумала. Скучно, и ты не знаешь, как развеять свою скуку. Ты побольше ешь, смотри телевизор и вообще думай о чем-нибудь хорошем. Ты же как-никак ребенка под сердцем носишь.

– Хорошо тебе говорить. – Я напряглась и с трудом сдержала слезы. – Я ночами даже спать толком не могу.

– С чего бы это?

– С того, что у меня не сегодня-завтра живот полезет, который на два месяца ну никак не тянет. Я боюсь, что весь этот обман откроется. Понимаешь, боюсь! У меня нервы сдают.

– Раньше надо было бояться. Теперь, после того как Яков на тебе женился, бояться нечего. Я же говорю, у тебя ничего еще не видно. Езжай в магазин, накупи бесформенных платьев. Не заостряй на этом внимание. Делай вид, что у тебя все как положено, все как надо. Ты сама себе поверь, тогда и другие тебе поверят. Учись заниматься самовнушением.

– А теперь этот Кот никак не выходит у меня из головы, – перебила я Галину. – Ты бы видела, как он на меня смотрел… Ты бы тогда поняла.

– Выброси все из головы и не дергай меня и себя по пустякам. Ты беременна, и у тебя обострены все чувства. Поэтому тебя и преследует страх. Это нормально. Держи себя в руках. Попей успокоительное. Кстати, как тебе семейная жизнь?

– Нормально, – пожала плечами я. – Прошло еще слишком мало времени, поэтому ничего не могу сказать.

– Да тебе вообще грех жаловаться! Такого мужика отхватила! Вот это я понимаю, мужик. Всем мужикам мужик. Он мне за то, что я ему позвонила, новенький «форд» подогнал. Не машина, а сказка. Такой мужик слов на ветер не бросает, все делами доказывает.

– Ты сейчас сама за рулем?

– Сама.

– Может, подкинешь меня в одно место? Только туда и обратно.

– Куда это ты собралась? – насторожилась Галина.

– Я бы хотела в одну мастерскую съездить. Если ты меня не отвезешь, я поеду сама.

– В какую мастерскую?

– Туда, куда меня Саша привозил.

– Зачем?! Ты что, окончательно умом тронулась?

– Понимаешь, меня совесть мучает. Я же видела, как человека убили, и никому не сообщила. Я должна была сразу в милицию сообщить, только мне совсем не до этого было. Я за свою собственную жизнь боролась. Надо хоть к этому Дмитрию заехать, рассказать, что же тогда произошло, чтобы он знал, как Саша погиб.

– Ничего не надо! Ты вообще про это забудь. Еще не хватало, чтобы тебя сейчас по милициям затаскали, когда ты замужем за Яковом.

– Да кто меня затаскает?! Слишком много времени прошло.

– Не скажи. По тому случаю явно уголовное дело заведено. Тебя там только для полного счастья не хватает! Послушай, сиди и не рыпайся. Твоего Александра уже нет, и ему ничего не поможет. А тебе жить да жить.

– Галина, отвези меня. Я только с фотографом переговорю, и все. У меня на душе камень огромный. Мне только душу надо облегчить. Я тебя умоляю. Расскажу ему обо всем, как все произошло, чтобы он знал, как погиб его друг. Ни с какой милицией я общаться не буду. Еще я хотела бы узнать, где похоронен Саша.

– Зачем?!

– Затем, что он настоящий отец моего ребенка. Когда мой ребенок вырастет, я приведу его на могилу к отцу, чтобы Сашка с того света на него посмотрел. Ты не подумай, я бы никогда не сказала ребенку правду, я бы сказала, что здесь мой знакомый похоронен…

– Зачем тебе это надо?! – зашипела Галина.

– Я же тебе говорю – душу облегчить.

Галина допила кофе и отодвинула чашку.

– Правду говорят, что все беременные бабы – дуры, что у них с головой такие отклонения, страшно подумать. Послушай, ты вообще что несешь?! То она какого-то Кота увидела и решила, что это именно тот, который безжалостно убил Александра… То собралась поделиться с каким-то фотографом, потому что ей, видите ли, хочется облегчить душу…

– Я об этом давно думала, еще когда не знала, что за Якова замуж выйду, и собиралась уезжать в деревню. Перед отъездом хотела обязательно в мастерскую зайти и поговорить.

Галина посмотрела на часы:

– Только по-быстрому. У меня дел по горло. Ведь если я тебя не повезу, поедешь сама и наделаешь глупостей.

Когда я встала, Галина пристально посмотрела на мой живот и озадаченно вздохнула:

– По-моему, уже немного видно. Или это халат такой объемный? В любом случае пора так подбирать одежду, чтобы комар носу не подточил.

– А на ночь одежду какую подбирать, если я с мужем в одной кровати сплю и он, как назло, постоянно мой живот щупает?

– Ночную рубашку надевай, чтобы он меньше щупал.

– Я отродясь в ночных рубашках не спала.

– Учись, дорогая моя. Тебе еще многому придется научиться.

Сев в машину, я оглянулась и громко присвистнула.

– Эту машину подарил мой муж?

– Твой муж. – Галина включила мотор. – Потребуй, чтобы он и тебе купил. Жене такого богатого человека не положено сидеть без машины. Выбери что-нибудь подороже и покруче. С таким мужиком, как у тебя, надо думать об удовольствиях, которые ты хотела бы получить. Будь посмелее, и у тебя все получится. Пусть он водителя тебе наймет. Беременным совсем нежелательно самостоятельно водить машину. Начинай драть с мужа, дорогая. Чем больше муж на тебя будет тратиться, тем больше будет тебя любить. Докажи ему, что лучшее вложение денег – это ты. Пусть покупает твои акции любви и преданности.

Пока мы искали мастерскую, пришлось немного попетлять. Моя память отказывалась помочь нам. Но когда мы наконец остановились у здания, я перевела дыхание и осторожно спросила:

– Галина, ты со мной пойдешь?

– Что я там забыла? В машине подожду. Даю ровно десять минут. Хватит, чтобы облегчить душу?

– Хватит. Я быстро. Хочешь, я принесу тебе свои фотографии? Я сейчас их заберу.

– Зачем они тебе нужны?

– Мне очень интересно. Я их дома повешу.

Распахнув двери старого особнячка, я сразу окунулась в знакомую атмосферу таинства, к которому меня всегда тянуло с непостижимой силой. В коридоре стояли две девушки в закрытых купальниках и о чем-то оживленно беседовали. Увидев меня, они замолчали и с нескрываемым интересом принялись разглядывать меня. Поправив черные очки, я изобразила улыбку, прошла мимо. Подойдя к самой фотостудии, я обернулась и чуть слышно спросила:

– Девочки, а Дмитрий у себя?

– Да, но он работает. Туда нельзя заходить. Он сказал, что освободится через двадцать минут.

– У меня нет времени ждать.

В самой мастерской никого не было. Я громко постучала в фотолабораторию.

– Дмитрий, простите, вы здесь?! Мне надо с вами переговорить.

– Я работаю! – донесся до меня охрипший голос. – Я же просил меня не беспокоить!

Открыв дверь, я сделала шаг и оказалась в странно освещенном помещении: только красный, тусклый, все изменяющий свет. Рядом с лампой стоял Дмитрий и внимательно рассматривал какую-то фотографию. Он настолько ушел в себя, в свои мысли, что даже не слышал, как я вошла. Чтобы меня заметили, я слегка кашлянула. Дмитрий с негодованием повернул голову в мою сторону.