Эскадренные миноносцы класса Доброволец - Рафаил Мельников

Вместе с продолжением активных минных постановок миноносцы участвовали и в тралениях. 11/24 декабря 1914 г. "Украйна" и "Донской казак" из-за нехватки тральщиков провели за тралами в море крейсера "Баян" и "Адмирал Макаров". Пришедшие в этот район тральщики "Минреп" и "Взрыв" с 13/26 декабря 1914 г. охранял "Генерал Кондратенко". Он сменил в этой роли канонерскую лодку "Грозящий". Свидетель героизма тральщиков в еще невиданном отчаянном штормовом тралении (корабли бросало до 40° на сторону), миноносец держался на подходе к Раумо-Ментелуоти. Он же, идя за тралами, определял (для нанесения на карту) места вешек, которыми тральщики обозначали пройденный путь с тралом. Заграждение было нащупано: одна из мин при очистке трала взорвалась о буек. Шторм усиливался, и тральщики по предложению командира миноносца вернулись в Раумо. Лишь 20 декабря/4 января 1915 г., когда возникла угроза быть запертыми льдами, тральщики и "Генерал Кондратенко" (ему надо было еще и спешить в док) ушли на зимовку в Гельсингфорс. Но долг свой корабли исполнили: сообщение между Швецией и Финляндией было восстановлено.

Точно так же в постоянном взаимодействии и взаимовыручке с другими кораблями совершали боевую страду остальные корабли дивизии. По-прежнему много было посыльно-охранных поручений, но выпадали и новые морские походы.

Необходимость помочь армии, потерпевшей из-за бездарности возлюбленных императором "флигель-аксельбантов" жестокое поражение в Восточной Пруссии (только тогда, под влиянием неслыханно дружного общественного мнения, из армии был удален главный "герой" катастрофы, бывший бравый вешатель 1906 г. Ренненкампф), заставила в начале 1915 г. нанести удар по немецким морским сообщениям у Кенигсберга (ныне Калининград). Операция планировалась в глубокой тайне, и миноносцам полудивизиона под брейд- вымпелом капитана 1 ранга А.В. Колчака было предписано принимать мины с ледоколов в Балтийском порту. Путь от Ревеля проделали по чистой воде, но во время приемки мин лед, державшийся у берега, начало большими полями (размерами до 100 м длины) выносить в море.

Эскадренные миноносцы ипа “Украина”. 1914 г. (Наружный вид и вид сверху)

При то лщ ин е 100150 мм лед грозил кораблям серьезными повреждениями. Случившееся легкое прикосновение к корпусу "Генерала Кондратенко" привело к образованию по ватерлинии двух трещин длиной 110 и 300 мм. Пробоины сумели заделать собственными средствами. От Оденсхольма до Дагерорта шли в густом битом льду и только бухту Тагалахт нашли еще свободной ото льда. Но, несмотря на хорошую погоду, операция оказалась под угрозой отмены из-за аварии, случившейся в отряде поддержки. Флагманский крейсер "Рюрик" шел вторым вслед за головным "Адмиралом Макаровым", за ними, имея на палубах по 100 мин, шли "Олег" и "Богатырь". Миноносцы Особого полудивизиона имели по 35 мин и должны были соединиться с крейсерами близ южной оконечности о. Готланд. Авария "Рюрика" произошла из-за чрезмерно близкого подхода к маяку на о. Форэ и вызвала множественные деформации обшивки днища, отчего в отсеки второго дна (в них оказалось сорок тонн камней) и нижние угольные ямы крейсер в общей сложности принял до 2700 т воды.

В мае 1915 г. часть миноносцев 1-го дивизиона вместе с подводными лодками готовилась охранять тральщики, занятые обследованием района между Богшером и Дагерортом. Они должны были очищать акваторию для запланированных штабом флота активных операций 1-й бригады крейсеров. Работы начались с участием миноносца "Финн", поднявшего брейд- вымпел начальника 1-й морской партии траления капитана 1 ранга П.П. Киткина (1876-1954), уже тогда признанного специалиста минно-трального дела. С ним в Утэ пришли "циклоны" и "Москвитянин", предназначенный для несения дозора при работе тральщиков. Его в свою очередь прикрывала в море подводная лодка "Кайман". Ввиду обширности района и нехватки тральщиков "циклонов" предлагалось использовать и миноносцы 2-го дивизиона (типа "Украйна").

Но продвижение немецких войск по курляндскому берегу создавало угрозу вторжения германского флота в Рижский залив. И уже почти вся минная дивизия – единственная (вместе с канонерскими лодками) сила, способная противостоять врагу в этом мелководном районе, была переброшена в Моонзунд и на оборону Ирбенского пролива.

После обстрела маяка Церель и набега на о. Руно в Рижском заливе, которые немцы совершили 15/28 апреля 1915 г., возникла острая необходимость в заграждении Ирбенского пролива. Первое заграждение выставили вечером 20 апреля. Ночью крейсировали в оставленной для прохода зоне пролива. Приняв в Ревеле новый запас мин, 24 апреля выставили заграждения у Либавы, на месте, где немцы, по сведениям разведки, проводили усиленное траление. Постановку осуществляли "Новик" (40 мин) и Особый полудивизион (80 мин). Их прикрывали и должны были отвлечь противника на себя миноносцы 2-го дивизиона. Но они, как вспоминал Г. Граф, при большой скорости выбрасывали из труб такое множество искр, что могли навлечь на себя противника, едва появившись в море. "Новик" оставили в ближней охране, 3-й и 5-й дивизионы сопровождали корабли при постановке, которая прошла незамеченной.

Приняв в Моонзунде мины с заградителя "Енисей", усилили заграждение и в Ирбенском проливе. Весь обратный путь проделали в густом тумане, вплоть до Куйваста дошли по прокладке. И только здесь "Сибирский стрелок" чуть помял винты, пройдя близ банки. Часть кораблей ушла в Ревель, остальные, включая вторую группу 2-го дивизиона, остались в Моонзунде. Они охраняли, дежуря по очереди, вход в Ирбен и поддерживали посты службы связи, которые отступали от уже занятой теперь немцами Либавы.

В эти же дни от флота отделился "Пограничник". Совсем недавно он доставлял в Ревель простудившегося в Гельсингфорсе адмирала Эссена. Умерший 7 мая, он на своем любимом миноносце отправлялся в последний путь в Петербург. Со смертью адмирала, схожей по своему воздействию на людей со смертью С.О. Макарова, флот потерял деятельного, авторитетного и решительного вождя. Назначавшиеся на его место адмиралы заменить его уже не могли. Флот продолжал борьбу, но стратегический урон, понесенный им с утратой Н.О. Эссена, был невосполним. Отразилось это, как будет видно, и на характере проводившихся операций, и на составе выделявшихся для этого сил и средств.

В боях за Моонзунд

Обеспокоенные чрезвычайной активностью минной дивизии и всего русского флота на Балтике, немцы решились на широкую операцию, которая, по их замыслу, должна была поставить русских "на место" и принудить к глухой обороне. 8 августа у входа в Ирбенский пролив появились семь линейных кораблей додредноутного класса (близкого к "Славе", но с орудиями калибра 280 и 240 мм) типов "Виттельсбах" и "Брауншвейг", 6 крейсеров, 24 миноносца и 35 тральщиков. На миноносцах и тральщиках для отличия от сходных по типу русских миноносцев (в большинстве построенных на немецких заводах) кормовые дымовые трубы были окрашены в желтый цвет. Это был германский флот Балтийского моря под командованием вице-адмирала Шмидта. Никогда еще минная дивизия не видела перед собой столь грандиозного сосредоточения сил противника. Но малая скорость "добровольцев" и подавляющее превосходство вражеских миноносных сил не оставляли шансов на возможность минных атак в открытом море. Оставалось лишь действовать в оборонительных боях в заливе и ожидать, что немногочисленным подводным лодкам улыбнется наконец военное счастье.

Мало было надежд и на взаимодействие английских и русских союзников. Поддерживающих операций, которые использовали бы ослабление германского флота на западе, со стороны английского флота не последовало. Не были применены и подводные лодки, перед которыми открывались возможности широкой охоты на германские дредноуты в открытом море.

О выводе в море русских дредноутов при подавляющем превосходстве сил противника также не могло быть и речи. "Слава", минная дивизия, приданные им тральщики и подводные лодки должны были всецело полагаться на собственные силы.

Как записывал в дневнике Г.К. Старк, "конечно, с нашими силами мы позицию удержать не сможем, вопрос только времени". Позицию неоднократно усиливали. Так, "Сибирский стрелок" 20 июля/2 августа поставил минное заграждение вблизи Михайловского маяка, чтобы не допустить прорыва миноносцев и подводных лодок по прибрежному фарватеру, примыкавшему к занятому немцами материковому берегу. На малых глубинах выставили 43 мины. Все дни обороны, как при первой неудавшейся (26 июля/ 8 августа) и следующей, состоявшейся 3-6/16-19 августа, попытках прорыва немцев, миноносцы действовали с предельным напряжением сил. Но даже они оказались рассредоточенными – часть их оставалась в финских шхерах.

На палубе "Войскового".

Вся тяжесть борьбы с готовившейся к вторжению германской линейно-траловой армадой легла на миноносцы с их немногочисленной артиллерией. Представляя собой весьма заманчивую цель для германских линейных кораблей и крейсеров, миноносцы и канонерские лодки, как и поддерживавшая их "Слава", были вынуждены постоянно маневрировать под огнем немецкой эскадры и отходить за пределы его досягаемости. Проявив очень высокое искусство меткой стрельбы, немцы сумели надежно прикрыть работы своих тральщиков, и они, не считаясь с потерями, методично вспарывали поле русского заграждения. И все же героическое сопротивление, которое оказывали немцам силы Рижского залива, сломало железную последовательность немецкого плана быстрого форсирования Ирбенского заграждения. Противник потерял подорвавшимися крейсер "Тетис" и тральщик S-144, затонувшими от взрывов мин тральщики Т-52, Т-58. Центральный проход в заграждении удалось пробить со значительным отставанием от графика.