Поцелуй венчности - Карен Махони

— Дал бы десятку, и ничего бы не было!

— Да такое всегда будет.

Женщина рухнула на тротуар и зарыдала как ребенок.

— Мы можем чем-то помочь? — спросила Лорен.

— Здесь нельзя помочь, — ответил Йоханнес и увлек ее в бархатную тьму бокового переулка.

Прижал к стене с изображением двух небоскребов и надписью «Мы не забудем», и Лорен, почувствовав прикосновение его губ — сладких, горячих, — забыла обо всем.

— Не трожь меня! Пошел вон, ничего я не буду делать! — не то рыдала, не то выла бездомная женщина, но бездомные удалялись куда-то прочь с глаз и из памяти.

Йоханнес прижался к девушке всем телом, наклонил ее голову и стал покрывать поцелуями ее изогнутую шею, пока она не почувствовала боль. Но она не стала кричать. Она не хотела, чтобы он останавливался. Сейчас ничто больше не имело значения. Звуки города — крики, ругань, угрозы, далекий плач — стихли, и, когда мимо пронеслись полицейские машины, мигая красными огнями и предупреждая о том, что где-то произошел новый ужас, Лорен даже не заметила их.

7

Первая «полевая миссия» Лорен с командой из «Ангелуса» состоялась в пятницу вечером. Это была вторая неделя августа. Она, Йоханнес, Раким, Алекс и еще несколько человек отправились на Адмиралс-Роу — улицу, представлявшую собой череду полуразрушенных домов, огражденных железным забором; забор не помешал местным превратить дома в стрельбища. Здания были ужасно старыми, в воздухе висел запах гнили. Внутри воняло испражнениями; приходилось переступать через тела полуодетых и валявшихся без сознания людей.

Пока остальные рассеялись, пытаясь определить, можно ли кого-то уговорить пойти с ними, Йоханнес склонился над невысокой блондинкой в футболке с логотипом Нью-Йоркского университета. Выглядела она так, словно лежала здесь уже несколько дней.

— Эй, как тебя зовут? — спросил он.

— Дана, — невнятно пробормотала девушка; ее ресницы дрогнули.

— Послушай, Дана. Мы из «Ангелус-хауса», можем предоставить тебе койку на ночь. Хочешь?

В ответ она попыталась расстегнуть Йоханнесу ширинку.

— Слышь, а белого у тебя нет? Если дашь, я что хочешь тебе сделаю.

Лорен представила на месте этой девушки Карлу и как та предлагает свое тело любому, кто сможет ей обеспечить еще час-другой кайфа. Захотелось дать девице пинка, а не спасать.

— Ну-ну, Дана. Мы отвезем тебя в одно место, где ты сможешь прийти в себя, — невозмутимо отвечал Йоханнес. — Ребята, давайте ее в фургон. Посмотрю, нельзя ли забрать кого-нибудь еще.

Алекс и Раким закинули руки девушки себе на плечи и, осторожно переступая через битые бутылки и ржавые шприцы, повели ее к машине.

— Что это было? — вздрогнув, воскликнула Лорен.

— Что «это»? — удивилась Алекс.

— Я слышала крики.

Алекс склонила голову набок и посмотрела на небо:

— Птицы, наверное.

Лорен увидела силуэты птиц на фоне ночного нью-йоркского неба, затянутого вечным смогом. Они показались ей гигантскими, словно летающие ящеры. Такого не может быть, думала она, глядя, как они снижаются и исчезают за погруженными во тьму ветхими зданиями.

— Вот дерьмо! Ты видела это?

— Извини, нет. Я тут была немного занята с Даной, — проворчала Алекс, и они с Ракимом погрузили тело в фургон.

— Ничего себе птицы были! Прямо орлы какие-то!

Раким изогнул бровь:

— Ты что! Это настоящие нью-йоркские голуби. Ну, все. Мы готовы ехать.

— Боже мой! — в ужасе завопил кто-то, но Лорен не поняла, откуда донесся крик, а Раким уже заводил мотор.

— Килиманджаро. Пора ехать. Ты с нами или остаешься?

— С вами. — Она захлопнула дверь и села, не глядя назад.

— Теперь мы сами с ней разберемся, — сказал ей Раким, когда они вернулись в «Ангелус».

Они с Алекс поволокли Дану во тьму страшной комнаты, а Лорен завела новое дело и положила его в ящик к Йоханнесу, чтобы он заполнил анкету. Потом она посидела с новичками в общей комнате, где шла киношка про вампиров, и сама не заметила, как задремала. Проснулась она через два часа в одиночестве; ее охватили тревога и злость на Йоханнеса за то, что он не пришел за ней.

— Забудь об этом, — сказала Лорен себе, спустилась по лестнице в подвал и толкнула тяжелую дверь.

В коридоре было темно, лишь где-то на потолке, за углом, там, где коридор разветвлялся, она заметила умиравшую флуоресцентную лампу, мигавшую через короткие промежутки. Здесь не было воодушевляющих плакатов и фотографий улыбавшихся подростков — мрачно, как в советском многоквартирном доме. Она услышала доносившиеся из-за дверей странные звуки — рычание и какое-то бульканье, словно там кормили зверей. И что-то еще — непрерывное жужжание, исходившее явно не от мигавшей лампы. От этого звука у нее мурашки побежали по коже. А потом раздался громкий, пронзительный крик боли, сменившийся отчаянными рыданиями. Урчание приближалось. Лорен замерла под лампой, напуганная до смерти, будучи не в состоянии пошевелиться. На стене возникла какая-то тень; она росла, затем уменьшилась, и появилась девушка с завязанными в хвост волосами. Девушка, пританцовывая под музыку, гремевшую из наушников, толкала перед собой швабру и большое желтое ведро на колесиках. Вода была почему-то очень темная, фартук и перчатки девушки покрывали странные пятна.

— Что вы здесь делаете? — спросила девушка с сильным нью-йоркским акцентом, перекрывая грохот музыки. — Сюда нельзя ходить. Вы мешаете мне убираться.

— Извините, — пробормотала Лорен, поворачиваясь спиной к теням, звукам, девушке и бурой воде в ведре, и бросилась со всех ног бежать к двери.

И врезалась прямо в Йоханнеса.

— Лорен, что ты здесь делаешь? Тебе нельзя сюда заходить. — На его лице появилось хмурое, слегка рассерженное выражение.

— Я… я тебя искала.

— А я искал тебя наверху. — Он улыбнулся, и она немного успокоилась.

— Я слышала странные звуки. И еще кто-то кричал.

— Поэтому мы и сказали тебе, чтобы ты сюда не ходила. Ломки бывают действительно ужасными. Но мне не нужно тебе рассказывать.

Лорен вспомнила свой первый поход в больницу с Карлой, как сестра дралась и ругалась, рычала, словно цепная собака, плевалась… Да, она кричала.

— Ты прав.

Йоханнес поцеловал ее в макушку и притянул к себе.

— Я просто искал тебя, детка. Кроме того, — он провел по ее шее кончиком языка, — мне нужна твоя помощь кое в чем.

Так давно никто не нуждался в Лорен, что она почувствовала благодарность и желание, когда Йоханнес взял ее за руку и повел прочь от теней, притаившихся у подножия лестницы.

8