Первый и Единственный - Дэн Абнетт

Буквально через минуту все они уже подозрительно осматривали шахту.

— Черный ход, специально для нас, — произнес Гаунт. — Если верить старой карте, эта шахта уходит вниз на некоторую глубину, а потом — в катакомбы под храмом. Нам понадобятся веревки, костыли и молоток.

— И кто туда полезет? — без выражения спросил Роун.

— Мы все… Я пойду первым, — ответил комиссар.

Связавшись с Корбеком, Гаунт приказал ему укрепиться с оставшимися войсками на гребне холма и продолжать бой.

Комиссар избавился от всего лишнего, сбросил плащ и закрепил цепной меч за спиной. Маколл тем временем вбил костыли в каменную кладку вокруг люка и спустил в темноту привязанный трос.

Гаунт передернул затвор болт-пистолета и убрал его в кобуру.

— Пошли, — бросил он, обвязался тросом и собрался прыгнуть.

Маколл успел поймать его за руку и остановить. С холма к ним бежал рядовой Винч и что-то кричал. Гаунт выбрался из шахты и принял информационный планшет от запыхавшегося гвардейца.

— Сообщение от сержанта Блейна, — выдохнул Винч. — К ним на малом ходу приближается «Химера». Посылает сигнал, что пассажиры хотят к нам присоединиться.

Гаунт поморщился. Чушь какая-то. Он еще раз просмотрел рапорт.

— Сержант спрашивает, пропустить ли их. Называют себя полевыми наблюдателями оперативно-тактического совета военмейстера, — добавил Винч. — Их позывной — «Крыло Орла».

— Фес святой! — Гаунт вздрогнул, как ужаленный.

Гвардейцы переглянулись, кое-кто настороженно переговаривался. Редко когда комиссар ругался на танитский манер.

— Ждать меня! — Гаунт отвязал трос и поспешил в сторону холма. На бегу он бросил: — Найди Раффлана! Пусть передаст, чтобы их пропустили!

«Химера» в простом зеленом камуфляже, единственным опознавательным знаком на которой был имперский герб, миновала позицию Блейна. Она перебралась через холм и на полном ходу спускалась навстречу ожидавшему ее Гаунту. Комиссар не мог припомнить, когда так волновался последний раз.

Машина остановилась, с металлическим лязгом открылся пассажирский люк. Первыми появились трое солдат с лазганами наготове. Красно-черные доспехи свидетельствовали, что это телохранители верховного командования крестового похода, элитные части. Лица скрыты под глухими забралами черных шлемов. К ним присоединился высокий человек в схожей форме. Уперев руки в бока, он огляделся. Гаунт направился к нему.

Незнакомец поднял забрало, а потом и вовсе снял шлем. Сначала Гаунт не узнал его. Потом он прибавил к образу в своей памяти мышечной массы и бритую голову.

— «Крыло Орла», — сказал он.

— «Крыло Орла», — был ответ. — Ибрам!

Гаунт крепко пожал протянутую руку старого друга.

— Ну, как мне теперь называть тебя?

— Здесь меня все называют имперский тактик Вейланд. Но этим ребятам можно доверять, — кивнул он в сторону рассредоточившихся телохранителей. — Можешь звать меня так, как привык.

— Ферейд.

— Итак, Ибрам, введи меня в курс дела.

— Нет, мы поступим по-другому. Лучше я отведу тебя прямиком к сокровищу.

Шахта оказалась глубокой и узкой. Гаунт спускался, осторожно нащупывая опору, но старый камень крошился под руками. Он пытался понять, что здесь было с самого начала. Быть может, это был город, построенный прямо в скале. Скорее всего, эта шахта служила частью вентиляционной системы и уходила Император знает куда.

Гаунт наконец почувствовал под ногами твердую поверхность, выпрямился и отвязал трос. Туннель впереди был низким и извилистым. Пахло сыростью и гнилью.

— Лазган! — прозвучало сверху.

Гаунт легко поймал падающее оружие, немедленно включил фонарь, который Дорден примотал к стволу клейкой лентой, и взял лазган на изготовку. Луч света лизнул грязные стены. Судя по звукам сверху, кто-то еще следовал за ним.

Через полчаса спустился последний человек из их группы. Туннель осветили фонари, закрепленные на лазганах. Только Дорден не взял оружие и освещал себе путь факелом, а Браг захватил автопушку. Здоровяку при спуске пришлось хуже, чем остальным. Из-за своей комплекции и тяжелого орудия он чуть было не застрял в шахте и ударился в панику.

Ларкин ныл что-то о клаустрофобии и смерти в подземелье. Молодой Каффран явно волновался. Дорден растерял последние капли оптимизма. Бару насмешливо глядел на них. Роун угрюмо молчал. Гаунт улыбнулся про себя. Он не ошибся с выбором. Никто не скрывал неприязни и беспокойства. Значит, потом не будет сюрпризов. И здесь были лучшие диверсанты, снайперы, стрелки и врач Танитского полка, Первого и Единственного.

Казалось, не меньше подземелья гвардейцев беспокоили непредвиденные напарники — имперский тактик и его охрана. Молчаливые телохранители преодолели шахту с легкостью профессионалов. Они как привязанные ходили за своим командиром и постоянно держали оружие наготове.

Отряд двинулся по заваленному битым камнем туннелю. Свет фонарей высвечивал неровности стен, отбрасывал смутные тени.

Через двадцать минут пути они набрели на пещеру. С потолка звонко капала вода. Древние стены покрывал слой извести. Влажно поблескивали жилки минералов. Лучи света легли на великолепную резную арку впереди.

Гаунт поднял лазган и посигналил фонарем: «За мной».

— Он желает видеть вас, сэр, — произнес адъютант.

Лорд-генерал Дравер не желал слушать. Он не отрывал взгляда от ретрансляционных пластин, на поверхности которых мелькала жуткая бойня, в которой были уничтожены силы маршала Сендака на подступах к цели Секундус. Одна за другой пластины потухали или мгновенно заливались чернотой, когда выходили из строя полевые записывающие устройства. Генерал не ожидал ничего подобного. Потому что это было… просто невозможно.

— Сэр? — позвал еще раз адъютант.

— Идиот, как ты не понимаешь?! У меня здесь кризисная ситуация! — Дравер яростно повернулся в кресле, расталкивая видеопластины. — Мы теряем второй фронт, наши силы истребляют! Мне нужно время, чтобы выработать план контратаки! И мне здесь нужен оперативный совет в полном составе!

— Я немедленно пошлю за офицерами. — Слова тяжело давались адъютанту, будто его напугало что-то пострашнее самого генерала. — Но инквизитор настаивает.

Помедлив еще пару мгновений, Дравер расстегнул ремни командирского кресла и ступил на мостик. Он не любил испытывать чувство страха, но именно это чувство заставляло сейчас колотиться его сердце. Собравшись с силами, генерал направился к дверям. По дороге он приказал своему заместителю временно принять на себя командование и собрать всех старших офицеров.

— Передайте всем выжившим войскам группы Сендака отступить и перегруппироваться на плацдарме А-одиннадцать-двадцать три. Проинформируйте все наступающие группировки о том, какую опасность представляют собой башни. И к моему возвращению я хочу видеть готовые оценки ситуации и стратегию контратаки.

Под сферой командирского мостика находилась изолированная камера, куда привел генерала медный трап.

Полумрак камеры полнился запахами благовоний и дезинфицирующих средств. Приглушенно гудела медицинская аппаратура. В центре камеры, скрытая пологом из прозрачного пластика и окутанная паром, стояла койка. Медицинский персонал в красных халатах с капюшонами, увидев лорда-генерала, неслышно покинул помещение.

— Вы хотели видеть меня, инквизитор Хелдан? — спросил Дравер.

За пластиковым пологом угадывалось движение. Дравер отметил гноящееся отверстие на шее Хелдана и рану на виске под слоем синтетической кожи и рядом металлических скоб по краям. К голове инквизитора тянулось множество трубок, откачивающих кровь и гной.

— Мы уже близко, милорд Дравер, — тихо захрипели голосом Хелдана вокс-ретрансляторы возле койки. — Сокровище совсем рядом. Я чую его через мою марионетку.

— Что нам предпринять?

— Собрать все силы и действовать. Прикажи янтийцам наступать. Я буду наводить их на след Гаунта. Время слабости и полумер прошло. Пора нанести удар.

Смерть водопадом обрушивалась на танитские ряды из арок некрополя. Это был ливень лазерных лучей и прерывистых разрядов древнего электрического оружия. Воздух дрожал под тяжестью снарядов, выпущенных из бесчисленных дул. Острые стальные шипы падали на гвардейцев роями хищных насекомых, неспешно заходящих на свою жертву. Попадание такого снаряда разрывало человека в клочья. Корбек с ужасом наблюдал, как его солдаты буквально взрываются. Всех, кто оказывался рядом, накрывал град шрапнели.

Один из шипов вонзился в землю возле укрытия Корбека. Ничего не происходило. Осторожно вынув шип острием ножа, Корбек обернул руку полой плаща и поднял снаряд. Грубый конус из темного металла, покрытый бритвенно-острыми чешуйками. Черная, оплавленная стеклянная вставка в основании. Двигатель. Корбек решил, что этими шипами стреляют из какого-то подобия ракетницы. При выстреле боек разбивает стеклянную капсулу с горючим, запуская снаряд. Дьявольски эффективная в своей простоте штука. Острые чешуйки установлены таким образом, чтобы разлетаться при контакте с поверхностью. Попав в человека и взорвавшись, они перемалывали его изнутри. Если же снаряд врезался в твердую поверхность, то разлетался смертоносным облаком шрапнели. Чешуйки были уложены спиралью, — видимо, снаряд раскручивался при выстреле. Корбек вдруг осознал, что не видел такого варварского и одновременно идеального инструмента убийства.