Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ) - Константин Башкатов

Также, благодаря хорошей поддержке сепаратистов и воинственности народа в целом, империя Мортис двинулась на другие соседние государства. Людское королевство Тарис удерживало свои границы лишь благодаря крепким стенам крепостей, возведённых почти по всей границе небольшой страны. Также Тарис спасало то, что он были близко расположен к Сиралиону. Остальным же мелким государствам, коих на юго-западе и между Сиралионом и Таланией много, пришлось очень туго. Половина из них пала, а остальная половина, по предложению Кайириана, провела срочные реформы и соединилась в группу более крупных стран. Конечно, правители малых государств признавали авторитет и мудрость эльфийскго короля, что вот уже которое столетие мудро правил Сиралионом, но давление со стороны тёмных эльфов было также сильно — верховная жрица империи прибегала не только к военным методам убеждения, но и активному психологическому давлению на правителей.

Разумеется, маршал выполнил приказ своего короля и сформировал четыре армии. Отделение стрелков и следопытов быстрым маршем устремилось в леса более диких собратьев, предварительно отправив вперёд своего посла, другие три армии рассредоточились по Тарису и другим карликовым государствам. Кайириану оставалось надеяться, что короли не решат перейти на сторону тёмных эльфов, пока его войска находятся на их землях. Ведь тогда сиралионские армии окажутся в тисках и вряд ли вырвутся из них в целости. Да и то, что лесные эльфы примут подкрепления, вполне можно поставить под сомнение — лесные затворники мало кому действительно доверяют.

981 год Третьей эпохи. 4 февраля.

Ашамаэль отлично помнил, что происходило с ним до потери сознания. Бой с лордом Арчибальдом, который почти стал крупным — и смертельным — фиаско в жизни тёмного мага. Но сегодня он уже пришёл в себя. В своей комнате он обнаружил, что находится в постели, в углу на стуле лежала одежда мага — белый балахон, плащ, под стулом сапоги — полностью восстановленные. Всё-таки бытовая магия творит чудеса, и научиться ей могут многие, при должном прилежании, конечно. Попытавшись подняться, Ашамаэль ощутил сильную боль в груди и пояснице.

— Я бы на твоём месте не делала этого, — послышался мягкий голос Аланы. Колдунья сидела слева от кровати, и эльф её даже не заметил.

— Какого чёрта здесь происходит? — грубо прервал её маг. — Что ты здесь забыла?

— Ты — остроухий хам, — фыркнула Малтис. — Между прочим, именно я вытащила тебя из рук смерти — ещё немного, и ты бы истёк кровью.

— Но солдаты же… — удивлённо начал беловолосый.

— Да, эти истуканы получили приказ от Ваалинара. Но ты думаешь, что они способны оказать нормальную медицинскую помощь? Как бы не так!

— И почему же? — Беловолосый всё-таки приподнялся и обнаружил, что как минимум по пояс голый. Впрочем, это его несильно смущало. Тем более что почти всё тело было покрыто чистыми бинтами. — Ты могла оставить меня там, и тогда на одного конкурента стало бы меньше. Ваалинар не смог бы тебя ни в чём обвинить.

— Я… — Малтис замялась, отводя глаза. — Мне стало жалко тебя. Вот так погибнуть от меча, как какой-то воин. Для мага нет смерти позорнее.

— Тогда тебе стоит знать, что сражался я с ним без магии. Сначала, — произнёс Ашамаэль, бросив взгляд на свою одежду с явным намерением одеться. Девушка усмехнулась и поправила причёску. Рука была забинтована. Увидев вопросительный взгляд эльфа, который потянулся к стулу, на котором лежала одежда, но замер, Алана тут же быстро опустила руку.

— Что, верные слуги не захотели добровольно отдавать своего полководца? — съехидничал Ашамаэль, вновь вернувшись к попыткам дотянуть до одежды. Ужасно, но сил встать у него просто не было.

— Не важно. Не только у тебя здесь есть свои секреты, — бросила Алана. Поднявшись, она быстрым шагом обогнула кровать и остановилась около стула с одеяниями эльфа. — Только пообещай мне, что, одевшись, не кинешься творить глупости. Я не столь сильна в исцелении, и чтобы рана затянулась полностью, тебе нужен хотя бы день покоя. Или два…

— Или три? — огрызнулся маг, которого начинала раздражать зависимость от Малтис. Он без неё даже не мог дотянуться до одежды! — Дай сюда это проклятое тряпьё, женщина!

— Хорошо-хорошо, грозный чернокнижник, — фыркнула колдунья, швырнув ворох белой одежды магу в лицо. Гордо вздёрнув подбородок, она выпорхнула из комнаты.

Тёмный маг, пробурчав что-то нецензурное, принялся одеваться, что далось ему с большим трудом. Намного проще было командовать одержимыми. Следующим шагом было подняться на ноги и обуться. Ашамаэль попытался встать, но потерпел оглушительный провал и просто скатился с постели, с глухим ударом упав на пол.

— Твою мать… — снова выругался эльф. — Неужели… нельзя было ближе?! — Морщась от боли, эльф потянулся к сапогам и кое-как, сидя на полу, натянул их на ноги. Далее, вцепившись в алый балдахин кровати, Ашамаэль с усилием поднялся на ноги и принял относительно устойчивое положение. Покачиваясь, он двинулся к выходу из комнаты, пытаясь опираться на мебель, которая встречалась ему на пути. Естественно, маленький столик с графином, наполненным пуншем, оказался перевёрнутым, а дорогие ковры залиты совсем ещё свежим напитком. По комнате вновь разнеслась эльфийская брань. Тёмный маг, круша оставляя за собой разрушения и погром, наконец-то добрался до двери и вышел в коридор. Испуганный слуга шарахнулся в сторону, увидев разозлённого помятого Ашамаэля. Там же его встретила и Алана, всучив эльфу серебряный посох длинной по росту самого мага с навершием в виде парящего сокола.

— Что это? — холодно поинтересовался Ашамаэль, но посох всё же принял и теперь опирался на него.

— Посох! — с ехидной улыбкой заявила Алана. — С ним ты будешь хоть чуть-чуть похож на настоящего мага. И не разобьёшь себе голову по пути, — последние слова были произнесены уже серьёзно.

«Что творит эта проклятая женщина? С чего такая забота, почему она всё это делает?!» — Тёмный маг искренне не понимал мотивов Малтис, и это выводило его из себя.

Но чародею ничего не оставалось, кроме как принять эту помощь. Оказавшись на ногах, Ашамаэль ощущал сильную слабость, ноги просто не держали его. К тому же всё тело жгла невыносимая боль от раны, а лёгкий серебряный посох казался увесистой двуручной булавой. Эльф, опираясь на посох, медленно пошёл в сторону зала Ваалинара. Он не собирался ждать вызова, словно какая-то собака, словно раб, словно один из этих проклятых одержимых! Алана, кажется, поняла, что хочет сделать эльф-чернокнижник.