Пари с будущим - Сергей Гомонов

— Что-то случилось? — разглядывая меня, спросила она. — У тебя глаза красные. Ты не спал? Болело?

— Нет, Лен, ничего не болело.

И я с неохотой передал ей наш вчерашний разговор с Николаичем.

— Фух! — с облегчением выдохнула она. — Ну, это-то я уже знаю.

— Знаешь? И как давно? — заподозрил я их в сговоре.

— Со вчерашнего вечера. С твоими общалась. И это очень хорошо, что ты уходишь из расчета, Денис!

— Хорошо?!

В общем, мы с нею поругались. Злой, я поднялся в палату. Даже нетбук забирать не хотел, но Ленка в последний момент успела сунуть его мне под мышку. Нет, ну это же надо?! Она обрадовалась, что я отлучен от любимого дела! Никакого понимания, только это вечное бабское оханье и попытка подгрести под себя всё и вся, чтобы, как наседка, опекать и квохтать. То-то я буду счастлив от такой жизни! Еще эгоистом обозвала. Долбанным.

Между тем, эта размолвка сыграла благотворную роль. Я решил для себя, что просто так они от меня не отделаются, и, умиротворенный этой мыслью, переключился на игрушку — то есть, на нетбук.

Первым делом настроил «аську» и проверил сообщения. Несколько штук были банальным спамом и четыре — от Вольдемара.

«Здоров, strelets! [лол-смайл] Я тут нарыл кое-что для тебя, — от 19 марта. — А ты в курсе, что сегодня обещают суперлуние? Я полез на крышу смотреть!»

«Эй, strelets, ты где?» — от 20-го, вечером, в то время я полутрупом лежал на хирургическом столе.

«Тут Аникин все рассказал, — в понедельник, 21-го. — Держись!»

Последнее его сообщение было позавчерашним и содержало номер телефона:

«В общем, strelets, позвони, когда сможешь».

Я сделал это незамедлительно. Осведомившись о моем состоянии, Володя тут же перешел к делу:

— Я узнал айпишник твоего Варуны. Тебе продиктовать или в «асю» кинуть?

— Кидай. Ну и как — с моего компа была регистрация?

— Нет.

— А-а-атлична!

— Я вычислил локализацию. Это поселок Артанай. Везучий ты — прямо под боком. Я подозревал, что это может оказаться вообще в другом полушарии…

Я посмотрел высланные им цифры номера, которые мне ни о чем не говорили. Скопировал и посмотрел через определитель местонахождения по IP-адресу. Верно: Артанай, 40 км от города. Всего-то.

Но не это главное. Главное то, что в Артанае до инсульта жила баба Тоня. Там у меня есть несколько неблизких знакомых. Неужели это развлекается кто-то из них? С другой стороны, а как этот «кто-то» узнал меня среди сотен тысяч русскоязычных блогеров, если больше никакой активности в Интернете я никогда не проявлял и реальное свое имя нигде не светил? «Котэ следит за тобой», что ли? Или очередное «совпадение»? Ну, уповать на последнее в моем случае уже смешно. Но что, что тогда?!

— Спасибо, Володь. Я твой должник.

— Погодь-ка, а ты адресок не желаешь узнать? — насмешливо откликнулся сисадмин.

Я оторопел. Он что, маг и чародей?

— А… ты узнал даже точный адрес?

— Обижаешь, Стрелец! Я узнал даже фамилию юзера!

— Ты гений.

— Я мега-гений, но сейчас это не так уж важно. Улица 15-й Сивашской стрелковой дивизии, дом 8… - (С каждым его словом в солнечном сплетении что-то сжималось все теснее и теснее.) — …квартира 16. Владелец — Бирюков Андрей Васильевич, слесарь с 28-летним стажем. Вот теперь — всё. Теперь — ты мой должник.

Вольдемар усмехнулся и, не дожидаясь оваций, отрубил связь.

Андрей Бирюков был отцом моего ровесника Никиты, с которым мы в детстве изредка общались, когда с мамой приезжали проведать бабушку. Но было это и в самом деле так давно и редко, что я даже не уверен, помнит ли меня сейчас Никита Бирюков. Жили они этажом ниже.

Вслед за этим в голове всплыл другой фактик: восьмой-то дом по улице 15-й Сивашской в Артанае сгорел несколько месяцев назад из-за въехавшего в квартиру бабы Тони алкаша, который любил смолить папиросы прямо в постели, будучи подшофе.

— Смотри, как забегал! — наблюдая за мной, воодушевленно расхаживавшим туда-сюда по палате, отметил дедок-спорщик, и йог Трындычих снова ему поддакнул. И это подозрительное единодушие — второй раз за день! Не иначе как в Муромских лесах не досчитались одного медведя!

— А с утра-то сдыхля сдыхлей был! — подхватил мужик у окна. У этого моего соседа был смешной малоросский говорок и полная, очень полная супруга, таскавшая ему целые сумки снеди.

— Ну, что я говорил насчет свершений! — заметил йог.

— Это не ты говорил, — все-таки ехидно поколол его дедок, — это Че Гевара.

— Я, — гордо подхватил Трындычих, — и Че Гевара!

Домой!

Выписали меня с условием соблюдения постельного режима. «Ага, щ-щас», — подумал я, но согласно кивнул и улыбнулся своей лечащей врачице.

Я так мечтал попасть наконец домой, что не стал звонить отцу, надел выданную мне сестрой-хозяйкой куртку прямо на пижаму и двинул своим ходом. Благо, больница находилась всего в двух кварталах от нас.

С непривычки мне пришлось пару раз остановиться. Оказалось, я еще не настолько выздоровел, чтобы совершать длительные переходы, и это было странно, потому что в больнице без особого труда и колотья в боку поднимался по лестнице.

После той размолвки мы с Ленкой не общались. Однажды я попробовал ей позвонить, и она сбросила вызов. Что ж, хочет показывать характер — ради бога. Но я ее не обижал и виноватым себя не чувствовал, хотя, когда звонил, готов был извиниться и предложить примирение.

И все-таки вернуть нетбук нужно, поэтому, добравшись до своей квартиры, я уселся на тумбочку в коридоре и набрал ей эсэмэску.

«Вечером заеду!» — отписалась она, и больше ни слова.

В своей комнате я обнаружил кое-что новенькое. Пока меня не было, родители купили необычный стул и поставили его возле стенки, где висел бабушкин барометр. Походил он скорее на маленькое кресло, созданное помешанным на фэнтези мастером: среди этих вырезанных в дереве завитушек органично смотрелся бы какой-нибудь остроухий эльф или гоблин. Стул был скорее красивым, изящным, но что-то в нем меня настораживало.

Я пощупал его спинку, подлокотники, провел пальцем по одной самой сложной завитушке в орнаменте, попробовал передвинуть. Стул оказался неимоверно тяжелым — то есть, из самого настоящего дерева, покрытого прозрачным лаком. Тягать тяжести мне строжайше запретили на ближайшие полгода, и я послушно оставил попытки стронуть его с места, потому что все-таки не терял надежды вернуться в строй как можно быстрее и продолжать работать на прежнем месте.

Интересно, на какой распродаже мама приглядела этакую диковину? А главное — мне-то оно для чего? И без него тесно.