Моя рыжая проблема - Софья Ролдугина

«Как думаешь, у нас есть шансы?» — хотела спросить я, но вопрос застрял в горле.

Лиора и Маронг спали по ту сторону костра, на одной лежанке. Их лица даже в забытьи сохраняли тревожно-сосредоточенное выражение, а ноги были сплетены, как у любовников. Единственное на весь лагерь теплое покрывало, отрез темно-красной плотной ткани, задралось почти до колен. У Маронга длинные пряди волос пересекали скулу и щеку, наискосок, щекоча кончиками губы. Лиора прижималась к нему, прикусив бессознательно его воротник, и ее светлые волосы топорщились иголками почти как у мастера Лагона.

— Трикси?

В завораживающей тишине, которую лишь изредка нарушал плеск воды или шорох в траве, шепот Тейта показался оглушительным.

— Все в порядке, — улыбнулась я. Лицевые мышцы свело — до того ненатурально получилось. — Задумалась просто.

— Про Арингу? — понимающе склонил голову к плечу рыжий.

Красноватые отблески огня превращали его глаза из темно-синих в черные. Слегка пахло горьковатым дымом, как на старом пожарище.

— Вроде того, — признала я нехотя. — И мысли все какие-то неутешительные.

— Отдыхай, — коротко посоветовал Тейт, глядя исподлобья. — Ты — наше секретное оружие. Поэтому набирайся сил.

«Секретное оружие», ну конечно.

А что, если…

Мысли покатились по накатанным рельсам прямиком к неприятным выводам.

Аринге я нужна как добыча, как «чистый лист» для резонанса. Исчезнет желанный приз — прекратит ли она преследование? Или из принципа завершит охоту и добьет свидетелей?

Лиора шевельнулась во сне и сползла ниже, утыкаясь Маронгу в ключицу.

В горле у меня появился комок.

Если промолчу сейчас из трусости, а потом этих двоих хоронить придется, никогда себя не прощу.

— Тейт, — тихо позвала я. Он заинтересованно поднял голову. — Слушай, а если устроить резонанс сейчас, Аринга отстанет?

Рыжий вздрогнул как от пощечины. Из глубины его существа поднялась темная волна злости, смешанной с предвкушением и чувством вины. Дикий, обжигающий коктейль… Наверное, так и выглядит искушение.

— Не-а.

Голос был абсолютно безмятежным, несмотря на бушующую внутри бурю. Я сглотнула и заставила себя продолжить:

— А ты бы стал сильнее? Это увеличило бы наши шансы на спасение?

Тейт улыбнулся — и плавным движением обтек костер, быстро и совершенно беззвучно. Я рефлекторно отшатнулась. А он придвинулся почти вплотную, так, что жар тела ощущался яснее, чем тепло от огня.

— Что-то я не совсем понимаю, Трикси, — произнес рыжий бесчувственно. Темные глаза были сощурены. — Ты что, предлагаешь мне отвести тебя на пляж, разложить там и отыметь? Пропустить через тебя всю свою силу? А потом случайно слететь с катушек. — Он опустил взгляд на мою шею, затем ниже. Меня как электрическим разрядом прошибло. — Что-то слишком сильно сжать, где-то перегнуть… Не нарочно. Пару костей сломать. Порвать что-нибудь. — Он улыбнулся, показывая ровные белые зубы, и я поняла, что трясусь так, что даже ровно сидеть не могу. — Ты правда не почувствуешь, потому что когда через тело проходит такой поток магии, как у меня, то крышу срывает. Может, очень хорошо будет, а может, жутко больно. Тут не угадаешь, Трикси.

У меня в горле пересохло. Я с трудом сглотнула и облизнула саднящие губы.

— Ты… ты ведь с самого начала собирался это сделать.

— Ну да.

У Тейта внутри бесновалась такая буря, что я уже не различала отдельных оттенков эмоций или фрагментов мыслей. А лицо — спокойное, безмятежное, даже светлое, словно у дочерей воздуха на гравюрах.

— И… поменялось что-то?

Он смотрел на меня некоторое время — такой же нечитаемый и непознаваемый. А затем бездна в его разуме начала медленно смыкаться. Оскудевший поток ярких и чистых эмоций постепенно оживал.

— Извини, — ответил Тейт, отводя взгляд, и отсел. Я с трудом перевела дыхание, ошеломленная напором. Руки подгибались и дрожали. — Можно рискнуть, конечно. Я постараюсь быть острожным и ласковым. Игамина с Лиорой сделают вид, что ничего не слышат. Сил у меня станет очень много, а ты проваляешься без сознания несколько сетов… Ну, в лучшем случае. Только вот вряд ли получится справиться с Арингой тупым напором. Возможности… — Он сжал кулаки и осекся. — Ну, возможности у меня и так больше, чем у нее. Дело в опыте. Нужно встретить ее чем-то неожиданным, с чем она никогда не сталкивалась. Вы мое оружие — ты и Игамина. То, что можете делать только вы, и то, о чем Аринга не знает.

«А что особенного в Маронге?» — пронеслось в голове, но сказала я почему-то:

— Спасибо.

Рыжий улыбнулся, тепло и солнечно. От него повеяло нежностью и спокойным обещанием защиты.

— Не бойся, Трикси. Я бы провел резонанс, если б знал, что это поможет. Но не поможет ведь. Не теперь. Будем справляться так. — Он снова приблизился ко мне, быстро и влажно поцеловал, мазанув языком по губам напоследок. — Иди и поспи. Ты должна набраться сил. Время еще есть.

Я растерянно оглянулась. Голова кружилась похлеще, чем после иллюзии Аринги.

— А… Маронг как же? Вроде его очередь сторожить?

— Пусть тоже отдыхает, — махнул рукой Тейт. — Я все равно уже выспался, а ему силы не помешают.

Лечь и отключиться после такого разговора было нереально. И все же я так и поступила. Уняла бешеное сердцебиение, выровняла дыхание, свернулась клубком на лежанке, еще теплой после Тейта, и отключилась.

Мне приснился кошмар. Первый настоящий, сюжетный кошмар в этом мире. Будто бы мы с рыжим сидим в обнимку на полу холодной белой комнаты, где одна стена стеклянная. А за ней ожесточенно спорят двое, мужчина и женщина. Эрнан Даймонд, высокий и пугающий, как в детских воспоминаниях, с черным ободком наушников поверх непослушных золотистых волос, и почему-то Аринга, едва накрашенная и с аккуратной стрижкой бизнес-леди. Они в медицинских халатах с гнилостно-багровыми бейджами на груди, слева; руки движутся точно сами по себе, рты беззвучно раскрываются. И я понимаю, что мы еще совсем маленькие и все это какая-то чудовищная ошибка — белая комната, стекло, холодный пол. Хочу закричать, кажется, но рыжий дергает меня за рукав и молча указывает вверх. Там, в потолке, отверстия, крошечные, едва заметные. А потом дядя Эрнан с Арингой вдруг успокаиваются и одновременно смотрят на нас. И я понимаю с ужасом, что сейчас через эти самые отверстия пойдет газ. И никуда от него не деться.

«Даже если у тебя не хватит воздуха, пока я рядом, бояться нечего».

Очнулась я с голосом Тейта в голове — взмокшая от страха, с колотящимся сердцем.

Костер горел немного жарче. Над ним парили, проворачиваясь, маленькие кусочки мяса. Аромат стоял умопомрачительный, а на языке чувствовалась едва заметная горчинка шерги.