Дом без выхода - Олег Рой

— Вот что, с тобой я потом поговорю! — отвернулся от дочери Стас. — Иди в свою комнату и носа оттуда не смей показывать, слышишь! А Виктора немедленно позовите сюда!

Катя хотела что-то сказать, но сдержалась, с ненавистью поглядела на Виолетту и убежала.

— Повезло тебе, что она не василиск! — захихикала Старуха. — И не эта, не "воспламеняющая взглядом". А то обгорела бы ты не хуже той дамочки, что в морге заменила Тину!

— Замолчи! — огрызнулась Виолетта.

Стас удивленно посмотрел на нее:

— Вы это кому? Никто ничего не сказал.

— Извините, это я так… На нервной почве, — смешалась воспитательница.

— Расскажите толком, что там у них произошло! — попросил Стас.

Едва Виолетта закончила свою обличительную речь, как раздался робкий стук в дверь, и на пороге появился совершенно потерянный Витек.

— Станислав Алексеевич, позвольте вам все объяснить!..

— Не нужно мне ничего объяснять! — жестко отвечал Стас. — Уж от кого, от кого, а от тебя я никак не ожидал удара в спину!

— Но, Станислав Алексеевич, вы все не так поняли! У меня и в мыслях не было…

— А пусть поклянется своими детьми! — предложила Виолетта, рассматривая свой маникюр. — Если ничего не было, пусть так и скажет: клянусь здоровьем детей, что не только не обнимал девочку, но даже пальцем до нее не дотронулся. — Она заметила, что лак на мизинце левой руки наполовину облез.

— Нет, я правда ее обнял, но она так плакала…

— Вот что, Виктор, — глухо проговорил Стас, морщась от головной боли. — Ты уволен, убирайся вон из моего дома! Очень надеюсь, что у вас действительно дело не зашло далеко. Но если я узнаю, что между вами было хоть что-то, повторяю, хоть что-то, я тебя из-под земли найду и убью, понял?! Собственными руками!

— Понял, — хмуро сказал Виктор, поднялся и вышел, даже не взглянув на Виолетту.

Едва дверь за охранником закрылась, Стас застонал и снова прижал ладони к вискам. Виолетта тотчас присела рядом с ним, обхватила его голову.

— Больно? Бедненький мой! Потерпи, скоро лекарство подействует, станет лучше… И пора потихонечку браться за ум, правда?

— Да, верно, надо бросать пить… Господи, как больно-то! Будто шар свинцовый внутри катается!

В дверь опять постучали, и Виолетта поспешила отодвинуться на другой конец дивана. На этот раз пришла Галина Ивановна. Лицо женщины так и пылало гневом.

— Оно, может, конечно, и не мое дело, — заговорила она, тоже неодобрительно поглядывая на Виолетту, — только воля ваша, Станислав Алексеевич, нехорошо вы поступаете. Витенька, он парень хороший, это все знают, да и вы сами знаете, чай, не первый год он вам служит. Мало ли чего вам про него наговорили! Так разобраться сначала надо, а вы сразу, не рассудив, кто прав, кто виноват, гоните парня из дома. Да что за глупости такие, что у них с Катенькой может быть, она ж еще дите несмышленое! А у Вити жена молодая, красавица, да ребятишек двое. Чем он теперь их кормить будет? Жена у него не работает… Вы бы хоть зарплату ему выдали, месяц-то уже кончается.

— Зарплату! Пусть скажет спасибо, что его в тюрьму не посадили за такие вещи! — возмутилась Виолетта. — И вообще, оставьте Станислава Алексеевича в покое — не видите, что ему нехорошо?

— Да я вижу! Я многое вижу! — не выдержала Галина Ивановна. — Коли на то пошло, я уж все скажу! Как не стало Тины Сергеевны, в доме вообще бог знает что творится! Вы тут свои порядки установили, а по какому праву? Я в этом доме восьмой год работаю, все хозяйство всегда вела — с какой стати я должна вас слушаться? Вы, между прочим, тут никто, нянька для Сашеньки! Служите без году неделя, а уже хозяйку из себя строите!

— Галина Ивановна, не кричите, пожалуйста! — спокойно попросила Виолетта. — У Станислава Алексеевича голова болит.

— Еще бы не болела, коли вы его спаиваете! Лучше бы за ребенком глядели! Мальчик совсем беспризорный бегает, никому до него дела нет! На днях вот, уборщица говорила, кто-то в оранжерее цветы пооборвал и в воду покидал, а цветы эти, между прочим, Тина Сергеевна специально из-за границы выписывала, кучу денег за них заплатила! Ребенок неизвестно чем балуется, а вам и невдомек!

— Галина Ивановна, немедленно прекратите скандал! Лучше пойдите и займитесь своей работой! — Виолетте порядком надоел этот разговор. — Или вы тоже хотите вылететь из этого дома следом за вашим протеже? Так вас никто не держит, скатертью дорога!

— Станислав Алексеевич! — Экономка призвала на помощь хозяина, но тот только отмахнулся: "Уйдите, не сейчас!" И побежденная Галина Ивановна с позором покинула поле битвы, а Виолетта вновь принялась хлопотать вокруг Стаса. Вместе со Старухой они заставили его лечь на диван, поправили подушку, укрыли пледом.

— Надо немного поспать, поспать! — уговаривала его Виолетта. — А проснетесь — и все будет в порядке. Может, даже на работу сможете съездить…

Виолетта оказалась права. Проснувшись утром, Стас впервые за эти дни не потянулся за бутылкой, а отправился, как прежде, в тренажерный зал, окунулся в бассейне, принял контрастный душ и к середине дня уже пришел в себя настолько, что решил съездить на работу.

— Ну слава тебе, господи! — сказала Виолетта, проводив взглядом удаляющийся черный джип, и поспешила вернуться к своим обязанностям — после ухода Галины Ивановны забот у нее прибавилось. Первым долгом нужно было сделать один важный звонок, и Виолетта отправилась к себе во флигель.

— Как же надоело бегать из дома в дом по любому пустяку! — пожаловалась она Старухе, перебирая свои бумаги. — Да и несолидно мне жить в одном помещении с прислугой, ты не находишь?

— Хочешь перебраться в большой дом? — усмехнулась Старуха. — И где же ты собираешься поселиться? В супружеской спальне, что ли?

— Там посмотрим, комнат много… Ладно, сперва проводим девчонку, а потом будем решать вопрос с переездом. Черт, куда же оно могло запропаститься?

— А что ты ищешь-то?

— Да объявление… Ах вот же оно! — Виолетта вытащила вырезанный из газеты клочок и набрала номер: — Алло! Это агентство "Под крышей дома твоего"? Ульяна, если не ошибаюсь? Вы, наверное, меня помните, я была у вас весной, интересовалась вакансией гувернантки в семье Кирилловых. Да-да. Вы знаете, я теперь живу в этом доме, и нам опять нужна гувернантка. Могу я поговорить с вашим генеральным директором, как бишь ее? Ольга Евгеньевна? Ну пускай будет Ольга Евгеньевна. Здравствуйте, это говорят от Станислава Кириллова. Нам нужна хорошая гувернантка, и немедленно. Конечно, я знакома с вашими условиями. Могу заплатить и больше, потому что заказ срочный. Хорошо. Буду ждать вашего звонка.

Теперь, когда Виолетта выступала в роли клиента, а не просительницы, «генеральша» отнеслась к ней совсем по-другому. Уже после обеда в доме появилось несколько кандидаток, и Виолетта тотчас отобрала одну из них — не очень молодую. Та сразу же согласилась не сообщать об их договоре в агентство. Женщина пообещала завтра же приступить к работе, а Виолетта не поленилась еще раз позвонить в агентство и как следует пропесочила самоуверенную девицу — что за людей она присылает, это же кошмар какой-то! За те деньги, которые Виолетта обещала ей заплатить, можно и получше относиться к работе.

Минули девять дней, постепенно утихли звонки и иссякли письма с соболезнованиями. Жизнь постепенно стала налаживаться. Стас исправно ходил на работу, где отсутствие Тины почти не ощущалось: ее обязанности передали другому главному архитектору, тот отлично справлялся, и все шло своим чередом. А дома Виолетта и Анна стремились сделать все, чтобы отвлечь его от грустных мыслей. Немало помогали этому и хлопоты по сбору Кати — день отъезда девочки на учебу в Англию стремительно приближался.

Саму Катю это обстоятельство совершенно не радовало. Первое время она, выбитая из колеи общей обстановкой и войной с Виолеттой, даже мечтала о своей поездке, но чем ближе было первое сентября, тем меньше и меньше ей хотелось уезжать. Домоседка по природе своей, не слишком общительная, Катя с опаской думала о предстоящей жизни в далекой стране, где не будет ни одного не то что близкого, но даже мало-мальски знакомого человека, где все говорят на чужом языке и живут по иным, чуждым и непонятным законам.

Но и дома ей было нелегко. После истории с Витьком между ней и отцом пробежала черная кошка, они почти не разговаривали. Хуже всего было то, что собственно сборами, как раньше выбором школы, опять-таки занималась Виолетта. Катя несколько раз звонила Марьяне, но старшая подруга, как утверждал Алексей, болела, не подходила к телефону и не появлялась у них дома. Что с ней случилось, девочка не понимала. Ей не оставалось ничего другого, как ездить по магазинам в сопровождении Виолетты, которая контролировала каждую покупку. Накануне отъезда домомучительница лично уложила ее чемоданы, проверив по списку одежду, обувь, белье и все прочее. Катю буквально трясло, когда руки этой ненавистной женщины прикасались к ее вещам.