Серпентарий Евы (СИ) - Соломина Мария

Струи крови стекают вниз по моим воздетым к небу рукам, по нагой груди… ветер треплет спутанные волосы. Белесые нити переплетаются с алыми, наполняя рисунок силой. Отделяя меня от тех, кто со мной связан…

- Что ты наделала, Лена! – до моего сознания еле доносится голос Гиви.

- Тьма тебя раздери! Хэлен, что ты творишь! – Грэйвил подхватывает меня на руки, прижимает к себе…

На его серой рубахе расползаются темные пятна моей крови.

- Так будет лучше. – еле выдавливаю я, и удивляюсь, каким хриплым вдруг стал мой голос.

- Для кого лучше? – меня куда-то несут, а сил сопротивляться уже нет.

- Для всех. Если завтра я уйду – то одна.

Я не помню, как он подобрал мои вещи, как нес меня до шатра. И чей это был шатер? Точно не мой… Меня укутали в тонкое мягкое покрывало.

- Зачем ты блокировала связь? – не унимался Гиви, который прискакал вслед за Грэйвилом.- Я ведь не смогу тебе помочь в случае чего.

- Сможешь… - я слабо улыбнулась, пока Оуэн искал что-то в чемодане. – Ты ведь всегда будешь рядом. И уже помог мне очень многим.

- Посторонись, лакен. – белку бесцеремонно потеснили, а Оуэн опустился передо мной на колени. – Надо обработать раны.

Сперва он промывал мои ладони водой, потом мазал пахучей мазью, от которой кожу щипало, а края ран начали стягиваться. Мягкий живительный свет с кончиков его пальцев разглаживал образовавшиеся рубцы.

- Вот сам ей теперь объясни, какая она дура. – Гиви рассерженно фыркнул и покинул шатёр.

- Ты его кровно обидела. – голос мужчины был на удивление спокоен, словно он терпеливо объяснял непреложную истину глупому ребенку. – И меня тоже… Опять всё решила по-своему. Неужели, ты настолько мне не доверяешь?

- Я привыкла доверять только себе, и слишком стара, чтобы менять привычки…

- Ты не стара.

- Очнись, Оуэн! Я едва ли проживу еще полсотни лет. И уже достаточно стара, чтобы думать о детях. Моё время течет иначе… Те десять лет, что мы не виделись… Для меня это очень большой срок. Я не хочу, чтобы наша связь тащила тебя в могилу вслед за мной. Не завтра, так через пару десятков лет.

- А тебе не интересно, что хочу я? – он навис надо мной скалой. – Всегда хотел?

Я выжидающе молчала.

- Тебя. Чтобы ты была рядом… Даже когда еще не знал тебя, искал именно тебя. Мне еще так много надо тебе показать. Закаты с северной башни Обители гроз, когда заходящее солнце золотит серый камень замка… Весну в горных долинах, пёстрый ковер из цветов, сплошь покрывший высокогорные луга… Спокойное море и гнездовья хорлов. Возможно, один из них признает тебя своей хозяйкой. Хорлы ведь сами выбирают кому служить или остаются свободными и поют свои песни лишь звёздам и морю.

Прикосновение теплых губ к моей ладони. Нежное, едва уловимое… Заставляющее тело натянуться струной. Так странно наслаждаться тихой нежностью между нами. А ведь когда-то нас сразу же поглощал безумный смерч страсти, стоило только прикоснуться или встретится взглядом.

Тварь недовольно ворчит. Она не привыкла к нежности, забыла каково это – быть с мужчиной. А ведь я ждала этого многие годы. Неужели за тем, чтобы так легко отказаться от своего? Оттолкнуть в глупой гордости того, кем никогда не соглашусь делиться?

Он всё еще не спешит, боясь спугнуть момент. Легкий поцелуй, запускающий сотни искр в моём теле, пробуждающий ненасытную мглу… Я уже не думаю, что творю. Остались только первозданные инстинкты.

Отворачиваюсь от жестких губ. Глубокий прерывистый вздох… и провожу языком вдоль его скулы к уху, прикусываю кожу, прижимаюсь, выгибаясь, словно кошка… и резко отстраняюсь.

Глаза в глаза.

Его взгляд не спутать ни с чем. Лёгкое удивление сменяется принятием вызова… А потом тьма расползается из его зрачков, затягивает меня в свой тягучий водоворот.

Новый поцелуй обжигает. Он больше похож на сражение, чем на ласку…

Покрывало соскальзывает с моих плеч, обнажая загорелое, разгоряченное тело…

- Хэлен… - звучит совсем хрипло, и от этого тембра всё внутри меня сжимается.

Мои пальцы судорожно развязывают тесьму на его рубашке, но Оуэн в нетерпении просто стягивает ее через голову…

Теперь я сама целую его. Глубоко, требовательно. И наслаждаюсь ответным напором губ. Не прерывая поцелуя, заваливаюсь назад, увлекая его за собой. Я всё ещё настойчиво пытаюсь вести эту партию. Скольжу руками по его спине, лаская, ощупывая каждый сантиметр кожи, к которой так давно мечтала прикоснуться.

Снова вжимаюсь в него, выгибаюсь так, что мои затвердевшие соски гладятся о его грудь, еще больше возбуждаясь от соприкосновения с жесткими завитками волос…

- Ты меня так с ума сведёшь… - он выдыхает. Судорожно, рвано. – Я сам не свой, когда ты рядом.

И отстраняется, чтобы наконец избавиться от остатков одежды. А потом вернуться, вдавив меня в постель тяжестью своего тела…

Больше я не принадлежу себе. Жар желания разливается по телу, лишая последних частичек разума. Только инстинкты. Первозданные, тёмные.

Первое проникновение вырывает протяжный стон из моей груди. И протестующий вздох, когда Оуэн отстраняется, чтобы войти в меня снова одним мощным рывком, и его терпение заканчивается. Движения становятся резкими, мощными, проникающими всё глубже.

Всё смешалось в этом первобытном танце, который столь же прекрасен, как извержение вулкана. Мои стоны. Его, больше похожие на рычание зверя. Переплетенные тела с липкой испариной. Запахи, терпкие, мускусные… я словно кошка, трусь об него, стараясь впитать каждой клеточкой этот запах. Глотаю ртом воздух, которого внезапно стало не хватать, ибо в глазах вспыхивают первые звёзды.

А потом меня накрывает первой волной, напрочь отключая от реальности, заставляя запрокинуть голову, не то хрипя, не то крича его имя… Теперь его движения ощущаются еще чувствительнее, каждой клеточкой моего тела, изнывающего от приближения новой волны удовольствия…

Перед глазами его лицо… зубы стиснуты… и вырывающийся из них стон добивает. Чёрт! Что может быть более возбуждающим, чем оргазмичные содрогания мужчины, который сейчас на мне… во мне. И, задыхаясь от удовольствия, я не сразу понимаю, что накрепко обвила его бёдра ногами, не позволяя отстраниться…

Когда гул крови в ушах стихает, я всё же позволяю ему скатиться с меня, опрокинуться на спину, отдохнуть… Ведь эта ночь обещает быть долгой.

Нам удается забыться недолгим сном лишь когда над холмами восходит малое солнце, озаряя их пустынные склоны багровым светом. Мерное дыхание мужчины, лежащего рядом со мной, заставляет ненадолго отстранить тревоги грядущего дня. Меня затягивают липкие путы сна…

В моем сне снова была залитая белым светом комната. Казалось, что мягко светились сами стены, даже пол. А потолок тонул в необозримой высоте.

- Твой ход. – сказал некто в серебристом скафандре со снятым шлемом.

Незнакомец слегка сощурил фиалковые глаза, отчего стал напоминать хитрого лиса, заманивающего цыплёнка в ловушку. Его темные пальцы передвинули карточку, которая встала в паз к другим, уже вырисовывающим общую картину: очертания морей и континентов. И тонкая перемычка к другой подобной, до боли знакомой карте.

- Что это за игра? Как я могу сделать ход, если не знаю правил?

- Хм… Ты становишься мудрее. – он перебирает карточки в своей руке, и мой взгляд невольно останавливается на особенности – лишнем пальце. – Можешь назвать это игру «эволюцией». Название на моем языке будет слишком сложно для твоего понимания.

- И кто сейчас выигрывает?

- Я бы сказал – кто чуть-чуть не проиграл. – он улыбнулся, обнажая острые треугольные зубы. – Ты знаешь, что в мирах, наполненных магией не могут сами появляться разумные формы жизни? Вот такая шутка вселенной. Вашей вселенной. Это очень увлекательная игра, притянуть к магическому миру немагический, где уже начала зарождаться цивилизация. Переселить несколько видов, изменив их магически, оставить запасные двери… Но у каждой партии всего два исхода: цивилизации миров развиваются и уничтожают сами себя, либо уничтожают друг друга. Процент выживших так ничтожен…