Матрос Железняков - Илья Амурский

Под знамена защитников Советской Украины срочно мобилизовывалось все, что можно было мобилизовать. Бронепоезд имени Худякова, отремонтированный в Николаеве, был передан в распоряжение командующего 14-й армией К. Е. Ворошилова.

Железняков получил приказ срочно направиться в город Кременчуг...

Вокзал и перрон в Николаеве заполнены народом. Здание украшено красными флагами. Рабочие и железнодорожники прощаются с бойцами, провожая их на защиту родной земли. Среди отъезжающих и железняковцы.

Откинув люк над командирским мостиком, Железняков кричал провожающим:

- Прощайте, друзья! Прощай, Николаев!

Бронепоезд мчался мимо залитых солнцем ковыльных степей. Изредка проплывали зеленые балки, небольшие курганы да холмы. В лощинах по склонам балок зеленели разоренные, обезлюдевшие села с заброшенными садами и давно не беленными мазанками...

Железняковцы прибыли на Екатеринославский фронт в самый тяжелый момент. Под сильным нажимом превосходящих сил противника части Красной Армии с боем отходили на север, оставляя одну станцию за другой.

24 июня красные войска оставили Синельникове. 25 июня покинули Белгород. Положение с каждым днем становилось тяжелее и тревожнее.

1 июня "Правда" на первой полосе напечатала: "За Харьковом пал Екатеринослав. Генерал Деникин, вешатель рабочих, занимает пролетарские центры Украины.

Через Советскую Украину царский генерал и его казацкие орды прокладывают путь в Советскую Россию.

Пролетариат в опасности! Крестьянство в опасности!

К оружию! К работе! К борьбе!"

2 июля "Правда" напечатала на всю полосу: "Союзники, призвали Колчака. Колчака мы разбили. Деникин - последняя надежда буржуазии. Разбить Деникина - значит кончить войну.

Кто хочет прочного мира - все под ружье, все на казачьи банды царского генерала!"

Придавленный тяжелым зноем пыльный Кременчуг переживал тревожные дни. Конница генерала Слащена угрожала городу.

Немедленно после прибытия бронепоезда в Кременчуг Железняков направился в штаб 14-й армии.

- Командир бронепоезда имени Худякова Железняков прибыл в ваше распоряжение, товарищ командарм, - доложил Анатолий Ворошилову. - Разрешите немедленно выйти на фронт!

Подойдя к большой географической карте, висевшей на стене, Ворошилов провел карандашом ломаную линию между синими и красными кружочками:

- Екатеринославское направление вклинивается в левый фланг Деникина. Мы должны вернуть Екатеринослав, это ослабит нажим белогвардейцев на севере. Мне уже сообщили, что ваш бронепоезд - это настоящая передвижная крепость.

Железняков взял под козырек:

- Разрешите, товарищ командарм, выйти на позицию.

Крепко пожимая руку матроса, командарм ответил:

- Разрешаю.

Грохоча колесами и буферами, бронепоезд несся к намеченной цели.

Далеко позади осталась станция Херсонская. Снова вокруг широко расстилалась степь, покрытая курганами. Легкие облака плыли по небу. Миновав глубокую балку, покрытую зеленым гаем, стремительно вылетели из-за невысокого холма на равнину. Впереди показались дымки шрапнельных разрывов. Приближались к позиции. Солнце жгло. Душил раскаленный воздух.

Бронепоезд подошел в тяжелый момент, когда под натиском деникинцев красноармейцы 49-го, 50-го и имени Т. Г. Шевченко полков, сформированных в Одессе, отступали, двигаясь разрозненными рядами по обеим сторонам железнодорожного полотна.

От ураганного артиллерийского огня противника, непрерывных его конных атак красноармейцы прижимались к железной дороге, изредка залегая, чтобы отогнать залпами наседавших кавалеристов врага, затем снова поднимались и двигались к Кременчугу.

На возвышенной местности были видны многочисленные скачущие всадники. Их замысел был ясен - они хотели выскочить вперед, к станции Користовка, глубоко вклиниться в тыл отступающей красной пехоты и встретить ее яростной рубкой.

С другой стороны белогвардейцы сыпали в степь, раскаленную зноем, тысячи снарядов и форсированно наступали цепями.

Прильнув к наблюдательным окнам бронепоезда, пулеметчики мысленно высчитывали сокращавшееся расстояние между бронепоездом и цепями противника: "2 тысячи метров... 1500 метров..."

Впившись глазами в стойки прицела, ловко переставляя хомутики на нужные деления, пулеметчики напряженно ждали команды...

- Ну держись, золотопогонники!..

Белогвардейцы не сразу заметили появление бронепоезда. Благодаря дымовым фильтрам, он шел без обычного "спутника" - густого облака дыма. Захваченная врасплох артиллерия противника не причиняла бронепоезду ущерба своим рассеянным шрапнельным огнем.

Когда же участились разрывы вражеских снарядов у полотна дороги, Железняков скомандовал машинисту:

- Полный вперед!

Поднимая облако пыли, далеко на правом фланге показалась вражеская конница. Миновав свои отступающие части, бронепоезд с полного хода врезался в передовую линию противника.

Легкий нажим руки командира - и на бронеплощадках загорелись сигнальные огни, сразу заухали орудия обеих башен. Зататакали хором 26 пулеметов.

Орудия били беглым огнем. От орудийных толчков бронепоезд вздрагивал, лязгал сталью.

Вздыбленная снарядами и ливнем пуль земля покрывалась огнем, дымом и пылью. По вагонам и паровозу почти непрерывно шлепали куски земли, стукались осколки, цокали пули.

Надо было подавить вражеские батареи, замаскированные среди пышных деревьев, за отдельными холмиками. Железняков приник к переговорной трубке:

- Ориентироваться по вспышкам у деревьев! Беглый огонь!

Первый же залп взметнул у одного из холмиков кучу земли, подрезал несколько тополей и обнажил батарею. После второго залпа она замолчала. Когда рассеялась пыль, видны стали разметанные колеса трехдюймовок. Группа ездовых, подскочив с упряжкой, пыталась увезти одно уцелевшее орудие.

Железняков потянулся к трубке, чтобы отдать команду. Но громыхнула лобовая башня - значит, Романов тоже заметил возню у пушки.

Разгоряченные боем инструкторы громко давали команды расчетам:

- С рассеиванием вправо до балки и по кольцу от 16 до 16!

Убедившись, что пули ложатся метко по цели, Железняков командовал:

- Так держать!

Деникинцы дрогнули. Цепь их разорвалась и покатилась назад. На поле оставались орудия, убитые, раненые.

Железняков видел, как стягиваются ряды отступавшей ранее красной пехоты.

Вдогонку за отступающими белогвардейцами понеслась немногочисленная красная кавалерия.

Бронепоезд остановился. Замолчали раскаленные пулеметы. Только орудия еще не унимались, изрыгая огонь и забрасывая снарядами отступающих в панике деникинцев.