Чемодан. Вокзал. Обойма - Кирилл Казанцев

Они присели на плоский валун, еще хранивший дневное тепло.

– Дрянь наше дело, – проговорил Ларин, потирая небритую щеку. – Ну, почему, когда нервничаешь, так быстро щетина растет? Утром же брился. Тангол Алиев мертв, толку от него теперь, как от козла молока. Провалил я задание. Все псу под хвост пошло.

– А не ты ли говорил мне, что не стоит умирать до расстрела? – напомнила Лора.

– Это не я, а Дугин так говорить любит.

– Какая разница? Главное, что мысль верна. Один фигурант погиб, но в активе остались два участника заговора: Пролясковский и Хайдаров. Если зайца долго бить по голове, то он в конце концов научится зажигать спички. Это, кстати, из Чехова цитата. А он гений. Так что если долго бить по голове Пролясковского и Хайдарова, они во всем сознаются.

– Насчет Хайдарова я согласен. Но всем и так известно, что на нем пробы ставить негде. Выкрасть его, прессануть – это не проблема. А вот с Пролясковским сложнее. Во-первых, у него госохрана. Во-вторых, похищать и прессовать человека в ранге министра – это безумие. Дугин на такое никогда не пойдет. У нас тайная организация по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти, а не преступная банда. Если Пролясковский хоть на день пропадет, спецслужбы всех на уши поставят.

– Не забывай, что я стерва, а они миром правят, – мило улыбнулась Лора и взяла Ларина за руку. – Какой сегодня день недели?

– Вообще-то пятница начинается, – припомнил Андрей.

– Значит, впереди суббота и воскресенье – выходные дни. И если Пролясковский объявится на службе в понедельник как ни в чем не бывало, никто ничего и не заподозрит…

– Тебя не понять, Лора. То ты собираешься прессовать и выбивать признания, а потом вдруг – в понедельник и на службу. Так не бывает.

– Еще как бывает. У него сейчас жена в отъезде. И он на меня так запал, что прямо слюна изо рта течет – кобель несчастный. Ну как, по-твоему, должен же он сорваться с места, если девушка его на свидание пригласит, поразвлечься на выходные? – Лора кокетливо улыбнулась. – И от госохраны он сам постарается избавиться. В худшем случае охранять его будут те два идиота, которые за его женой присматривают. Для тебя они не проблема?

– Естественно, но вдвоем мы не справимся.

– Дугин предоставит в наше распоряжение людей. А теперь слушай, как я себе все это представляю…

В каждом подмосковном заповеднике обязательно отыщется уединенное местечко: гостевой домик с шикарной обстановкой, с банькой, бассейном. Хочешь, будет тебе обслуга по высшему разряду. А хочешь, наоборот, только тесная компания, с которой ты приехал. В таких вот уединенных местах любят снимать стресс высокопоставленные чиновники. Привозят сюда любовниц и отдыхают.

Но глава Департамента труда и занятости Олег Юрьевич Пролясковский не сам привез Лору субботним вечером в один из таких гостевых домиков. Это напарница Ларина позвонила ему. Хватило нескольких томных, но очень прозрачных намеков на предстоящую близость, и Олег Юрьевич поддался искушению.

Шумел ночной лес. Плескалась вода в небольшом бассейне. Лора стояла в расстегнутом махровом халате, лишь слегка придерживая полы двумя пальцами – отпустишь и разойдутся.

– Нет, нет, вы первый, Олег Юрьевич, я стесняюсь.

Пролясковский сбросил халат, оставшись в чем мать родила, и собирался уже зайти в воду.

– А теперь отошел к стене и стал на колени, – резко приказала Лора.

Пролясковский глянул на нее и обомлел. Женщина нацелила на него ствол пистолета.

– Быстро отошел, а не то член отстрелю.

– Что за дурацкие шутки? – Олег Юрьевич уже и сам понимал, что никто шутить не собирается, а потому все-таки повиновался.

Распахнулась дверь, и в помещение вошел Андрей Ларин. Ничего не говоря, он подошел к видеоплееру и вставил в него диск. Засветился жидкокристаллический экран, укрепленный на бревенчатой стене. Пролясковский вертел головой, не понимая, что происходит, но уже почуял недоброе. Теперь пистолет в руках Лоры не казался ему частью изощренной сексуальной игры.

– Пока загружается видео, – не оборачиваясь к Пролясковскому, сказал Ларин, – хочу ввести в курс дела. Ни одна сволочь в мире не знает, где ты сейчас находишься. На охрану не надейся. Оба твоих холуя лежат связанные. При желании я их закопаю в лесу. А теперь смотри, – и Андрей указал на экран.

На жидкокристаллическом мониторе возникло изображение. Перепуганный Хайдаров пялился на кого-то невидимого, кто стоял за камерой. Директор «Гермеса» делал признание. Он в деталях рассказал об афере, которую затевал с Пролясковским. Рассказал и о том, как нанял Тангола Алиева, чтобы устранить бывшего главу Департамента, как потом тот же киллер расправился с майором Скворцовым…

Ларин остановил воспроизведение и повернулся к Олегу Юрьевичу.

– Там еще много чего интересного.

– Вы его заставили оговорить себя и честных людей, – выкрикнул Пролясковский. – Все это ложь. Ни один следователь в это не поверит.

– А кто вам говорил о каком-то следствии, о каком-то расследовании, правосудии? – пожал плечами Андрей. – Разве мы с Лорой похожи на сотрудников правоохранительных органов или сотрудников спецслужб? Мы такие же аферисты, как и вы. Нас интересуют исключительно деньги. Хайдаров не дурак. Когда мы приставили к его лбу пистолет, он сразу же согласился откупиться. Могу даже сумму назвать – триста тысяч долларов.

Пролясковский хлопал глазами. Будучи голым, он чувствовал себя абсолютно незащищенным. Насчет откупных Олег Юрьевич еще мог понять, но вот зачем потребовалось выбивать из Тофика признание? До него никак не доходило.

Андрей дал ответ на незаданный вопрос:

– У вас, как у главы Департамента, размах покруче, чем у директора «Гермеса». Вы получаете огромные взятки, и для ровного счета с вас причитается семьсот тысяч. Деньги наличными вы соберете нам завтра, и разбежимся, к общему удовольствию. Вы даже останетесь при должности, а мы будем при деньгах. Иначе вас закопают в лесу, и ни одна собака не найдет вашу могилу.

– Закопают с отстреленным членом. Считаю до трех, – напомнила о себе Лора.

– Черт с вами. Деньги я найду, – упавшим голосом проговорил Пролясковский.

– Вы нас за идиотов держите, – произнес Андрей. – А потом нас будут искать спецслужбы? Так не пойдет. Даже тупоголовый Тофик с этим согласился. А вот если у нас будет ваше видеопризнание, то вам и искать никого не захочется. Найдут нас – найдут и ваше признание. Согласитесь, так будет справедливо. Должны же мы с Лорой подстраховаться! К тому же говорить вам придется правду, и только правду.

– Я должен подумать… – Олег Юрьевич прикрыл глаза.

– У вас есть на это пять минут. Время пошло.

Плескалась, отливала бликами вода в бассейне. За бревенчатыми стенами глухо шумел лес. Когда время вышло, Пролясковский вынужден был сказать:

– Я согласен. Несите камеру.

Пролясковский открыл глаза. Он почему-то сидел на лавочке во дворе своего особняка. На нем был костюм, в котором он поехал на встречу с Лорой. Олег Юрьевич в деталях помнил вчерашний вечер. Помнил, как говорил на камеру, а потом кто-то ударил его сзади по голове, и он отрубился. Пролясковский не мог понять, что произошло. Он не заплатил денег. Тогда какой в этом смысл?

Олег Юрьевич пошевелил руками, ногами. Нигде не болело, никто его не бил, никаких следов пыток или истязаний. Лишь немного болела голова в области затылка, но даже шишка там не выскочила. Из нагрудного кармана пиджака торчала плотная картонная карточка, размером с почтовую открытку, словно приглашала, чтобы исполняющий обязанности главы Департамента вытащил ее. Дрожащими пальцами Пролясковский вытащил картон из кармана.

На мелованной поверхности аккуратным женским почерком была написана интернет-ссылка на какое-то видео в Ю-тубе и короткая приписка: «Посмотри, не затягивай»…

…Пролясковский сидел перед компьютером в своем кабинете и смотрел в экран, как в зеркало. Он видел себя вчерашнего – испуганного и жалкого, сознающегося во всех своих преступлениях. А под изображением, несмотря на раннее утро, множились и множились комментарии пользователей русскоязычного сегмента «Всемирной паутины».