Стратегия. Колония - Вадим Денисов

Помню, как мы почти всем составом стояли на крыше и смотрели, — на долину северо-запада наползала страшная серая масса низких облаков. Жуткое зрелище, высота фронта более километра и никакого просвета… Вот метеочудовище в своём неумолимом движении зацепилось за вершины плато, как бы замерло, потом перетекло, распуская в стороны призрачные клочья, и зловеще двинулось в нашу сторону, надолго закрывая бледно-синее осеннее небо. Приближающийся дождь был виден издали невооружённым взглядом — косая сатинированная пелена замыкалась частыми струями на замершей земле, смывая в движении все летние грехи. И заплакали небеса, и разверзлись эти самые… хляби, чтоб их. Эффектное получилось начало, впечатляющее.

Дождь и сейчас льёт, мелкий и тёплый, похоже, что скоро закончится. В помещении штаба тепло и сухо, как и во всём форте. В некоторых комнатах уже даже уютно. На широком столе после утренней планёрки — четыре пустых кофейные чашки, опять мне уносить.

Я придвинул к себе оперативный журнал, отставив в сторону коробочку с двумя небольшими светло-коричневый шариками семи сантиметров в диаметре. Хватит в руках вертеть, ничего в них не изменилось, не тяжёлые и не лёгкие, какой-то редкий минерал. Абсолютно одинаковые. Мой можно отличить лишь по следу от микробура, профессор, безбожный человек, всё-таки дыранул артефакт, когда пробу брал.

Надо было другой журнал брать, покрепче обложкой, этот вскоре совсем замусолю. Или же нужно обложку сообразить, кожаную. Из акулы, например… Я подумал и всё-таки открыл. Наизусть всё помню, но, подглядывая в собственные записи, выполненные не самым аккуратным почерком, легче оценивать сделанное. Сделанное и зафиксированное в документах, равно как и не сделанное, что тоже внесено. В другую колонку.

Слова «дождь», «сезон дождей», «ливни», встречающиеся в текстах планов, отчетов и протоколов, я поначалу чуть ли не жирным выделял.

Однако, вопреки ожиданиям многих, так и не поверивших на слово уверениям опытных Стародубцевых, полтора года живших практически на берегу и видевших многое, на поверку всё оказалось не таким уж и страшным. Ну, дождь… Ну, льёт. Так он и летом льёт, да ещё как, ливни тут бывают зверские. И длится он отнюдь не постоянно.

Сезон дождей, пока что, во всяком случае, выглядит так. Дождь — каждый день, это обязательно, один-два раза, продолжительность средняя, реже большая. Потом дождь прекращается, перерыв в вещании, всеобщая радость. Солнце показывается редко, но иногда задерживается на небосклоне надолго, и тогда поверхность успевает прилично подсохнуть. В такие моменты погода стоит вполне комфортная, ветерок чаще всего идёт с океана — прохладный, или с долины, этот потеплее. Влажность, вопреки ожиданиям, не высока. Некоторые колонисты, в былом опытные туристы, вспоминали Таиланд — вот там, говорят, в сезон постоянно ходили мокрые от влажности. Дожди обычно средние, но приходят и ливни с оглушительным громом и молниями. Пятнашки вспоминают, что один раз на ним вдарил град средних размеров снарядов — вот это беспокоит, у нас парники до сих пор без жёсткой крыши, всё никак не доделаем. Хотя осталось немного, над первой крыша закончена, над второй осталось метром пять положить. Крыша парников выполнена из половинок бамбуковых стволов, это хороший материал, лёгкий и прочный.

Такие же навесы уже закрывают стоянку техники, материальный склад, склад ГСМ и летнюю обеденную зону. Кроме того, строится крытый переход между Фортом и флигелем, а на противоположной стороне нашей единственной улицы подобными галереями будут соединены жилые дома.

А улица запланирована в рост. Все остальные дома колонии будут ставиться здесь, в ряд, возникнет нормальный городок. Настанет время, когда я возьму каналом перламутровых немецких баянов на все 120 кг, и по безымянной пока улице Форт Росса начнутся хорошие гулянья с песнями и хохотом. Только, тайгой клянусь, никаких семечек! Ненавижу.

В общем, готовился я совсем к другому, заранее смирившись с тем, что мы будем постоянно прятаться от грозы, мокнуть, как непутёвые дворовые собаки, и бороться с чудовищными былинными потопами. На одном участке в субботник даже водосток прорыли к Клязьме, выложив дно плоскими серыми камнями… Однако рельеф тут удачный, как показал первый опыт, потопы колонии точно не грозят.

Могу так сказать: сезон дождей — это больше романтическое, чем практическое. Осенью на наших северах куда как кислей бывает на затяжной холодной мороси в две недели…

Действительно хреново, когда с севера приходит холодный циклон, набравший воды над океаном, словно губка. Он с разгона врезается в побережье, сталкиваясь с тёплым воздухом саванны, вот тогда туши свет… Где тут у меня… Ну, да, шесть дней назад актировку объявлял, целый день по норам сидели.

Однако главное — шторма. Идеальные шторма. Первый по-настоящему крепкий шторм, баллов до десяти, ударил так, что это было заметно и в глубине залива. Лодку на разведку к побережью я не выпустил, Кастет с Данькой скатались к Тамаре, посмотрели на море сверху — и этого оказалось вполне достаточно для понимания всей силы стихии… Огромные волны заперли течение могучей реки, вода в Амазонке достаточно резко поднялась — в нашей бухте почти на метр, — наглядно показав, что базовое место на возвышенности береговой террасы изначально было выбрано правильно. Весь плавсостав заново зашвартовали, со страховкой, и долгое время ни о каком хождении по водам и речи не могло быть. Слава богу, свирепые шторма налетают в залив не так уж и часто, но даже представить страшно, что творится в такие дни на морском побережье. Прогнозировать что-то серьёзно невозможно, так, на день-два по показателям давления, температуры и влажности. Движение циклонов, направление океанских течение — всё это пока недоступные нам знания.

Своим я пообещал: в апреле, отмечая День Русского Попаданца, Форт Росс всем дружным коллективом, за вычетом тех несчастных, что останутся на ремне, отправится к океану пить годное французское шампанское (120 килограмм спецпоставки, не мало ли?) и кидать в пучину пустые бутыли с записками. Вот так про течения и будем узнавать с годами.

Светлана постоянно берёт пробы воды из Клязьмы. Три раза накладывала запрет, и тогда патрули возили питьевую водичку в двадцатилитровых канистрах, набирая её из чистого ручья возле Томки. Этих канистр накопилось… А вообще на будущее фильтрами стоит обзавестись, в том числе и мобильными, тут прокол вышел.

Все основное сделано.

У подножья Замка царицы Тамары Маурер вбил в камни обрезок трубы с нашлёпкой сверху, повозился с приборами и определил первый астропункт колонии — Нулевой Пикет. И время пошло.

Самой трудоёмкой оказалась операция по экстренной разборке и вывозу из ущелья горы Винт здания локалки — времени оставалось в обрез. Успели, сделали, такое богатство бросать нельзя. Крепкий рубленный дом, после смены профиля превратившись в нормальный жилой, встал в ряд с уже собранными, пока без хозяев и камина. Для небольшой семьи в самый раз: одна большая комната и мансарда. Сейчас там барахло всякое, но это ненадолго, молодая часть норвежского клана сегодня вечером переезжает на «Клевере» в Форт Росс, если погода не начудит. Это Халмар Ханссен и его супруга Ульрика, по жизни Улла, с ними весёлый подвижный сынуля шести лет. А вот зрело-упрямая часть норвежцев из пяти человек останется бытовать там, привыкли к месту. Двое стариков умерли от болезней и стрессов, двое из-за травм на охоте, а остальная часть пятнашек из другой семьи по осени с одним из первых визитёров ушла вверх по реке искать береговые поселения. И с концами, у меня тренькнуло. После такого известия оставшихся теперь с места не стронешь.

Хорошая изба достанется молодым. Эх… А как там поживает моя заповедная избёнка Спасателя… Каждый раз вспоминаю с большой теплотой. Та побольше была размерчиком, но в стиле они все одинаковы. И опять джип свой вспомнил, тут на нём только так можно было бы рассекать по саванне. Не раз мне снилось, как я, выпросив у Сотникова что-то типа отпуска за свой счёт, и взяв с собой Гоблина с Кастетом, наведываюсь в гости к старине Рольфу Бютикеру, фельдфебелю и начальнику базельского КПП «Юг». Чаёк, подарки, самогончик, рассказ о приключениях, заверения в дружбе, фланговый проход ещё трезвых индейцев к центральной улице… и покража собственной бибики!

Потом бросок на выход типа «с жутким смертельным боем, это были настоящие звери, господин капитан!», — чтобы не подставлять друга Ральфа. Выход с песнями про Первую Конную к Плохому Лесу, а затем и к лесной тропе, ведущей к Брахмапутре. Далее, как вы понимаете, дело техники. И гуркхи встретят, если что… Помогут, в общем. Каждый раз я просыпался в холодном адреналиновом поту, задыхаясь от восторга угона! А потом тяжело и долго засыпал. Думаете, это жадность в острейшей стадии? Нет, геноссе, просто приключений хочется. Да и соскучился я по Базелю, если честно, хороший народ там живёт…