Сияние луны - Лайан Герн

Я поднялся на ноги. Макото и Сугита тоже встали, вопросительно глядя на меня. В душе я горел от ярости, а внешне был спокоен.

– Идем со мной, – велел я Сугите.

На самом деле мне хотелось поговорить с Макото наедине, однако нельзя было оставлять Сугиту одного. Вдруг ему вздумается вспороть себе живот? Клан Маруяма присягнул в первую очередь Каэдэ, а не мне, и не известно, как они отреагируют на такую весть. Я доверял Сутите больше остальных и понимал, если он будет предан мне, за ним последуют другие.

Мы перешли мост и поднялись по склону к замку. Толпа снаружи выросла, на улицах появились вооруженные мужчины. Кругом витал дух волнения – не паники и даже не тревоги – люди просто бродили, обменивались слухами, готовились к неожиданному походу. Надо было принимать решение, пока не разгорелся огонь и ситуация не вышла из-под контроля.

Пройдя ворота, я сказал Макото:

– Собирай людей. Берем половину воинов и выступаем против Фудзивары. Сугита, ты должен остаться тут и держать город. Мы оставим тебе две тысячи человек. Принесите в замок продовольствие на случай осады. Отправляемся завтра утром с первыми лучами солнца.

Макото тревожно произнес:

– Не спеши. Мы понятия не имеем, где сейчас Араи. Ты запросто можешь попасть в ловушку. Нападение на господина Фудзивару, дворянина столь высокого положения, только подорвет твою репутацию. Лучше подумать…

– Я не могу ждать, – оборвал я друга. – Я должен привезти ее обратно. Ступай.

День прошел в безумной беготне. Я знал, что нужно действовать незамедлительно. Жители Маруямы были в ярости, и этим стоило воспользоваться. Любое промедление выставит меня трусом, и люди снова начнут сомневаться в моем праве. Я с полной ясностью осознавал, на какой иду риск, делая один опрометчивый шаг за другим, но иной путь был немыслим.

Вечером я велел Сугите собрать старейшин. В течение часа подошли все. Я уведомил их о своих намерениях, предупредил о возможных последствияхи сказал, что жду от них поддержки. Никто не стал возражать – наверное, побоялись, видя мой гнев, – однако уверенности не было. Они относились к тому же поколению, что Фудзивара и Араи, и руководствовались тем же кодексом. Я доверял Сугите, однако сможет ли он поддерживать в них верность в отсутствии Каэдэ, если уеду еще и я?

Затем я решил проехаться верхом, чтобы привести в порядок мысли, размяться перед долгой дорогой и посмотреть на состояние земель.

Собрали около половины урожая риса, земледельцы трудились день и ночь, чтобы успеть до непогоды. Все говорившие со мной выразили беспокойство: скоро ожидается неминуемый тайфун, вокруг полной луны – гало, начался перелет гусей, ноют кости. Я распорядился, чтобы Сугита отдал приказ воинам помочь в укреплении канав и плотин против наводнений. Они, несомненно, станут противиться, но страх перед стихией должен сломить их гордость.

Почти случайно я оказался на краю деревушки, где поселились неприкасаемые. В воздухе висел привычный запах гари и свежей крови. Несколько человек, вместе с Е-Аном, снимали шкуру с мертвого коня. Я узнал чалого, который не мог подняться утром. Подозвав Е-Ана, я спустился с Шана и отдал уздечку приехавшему со мной конюху. Я подошел к берегу реки, неприкасаемый присел на корточки, отмывая с рук кровь.

– Слышал новости?

Он кивнул, взглянул на меня и спросил:

– Что вы намерены делать?

– А как мне следует поступить? – Я хотел узнать, что думает бог, услышать еще одно пророчество, в котором говорится о Каэдэ, о нашем будущем. Я бы слепо поверил ему.

– Впереди три битвы, – сказал Е-Ан. – Две победы и одно поражение. Затем вы будете править в мире от моря до моря.

– С моей женой?

Он отвел взгляд на воду. У запруды стояли две белые цапли. С ивы вспорхнул зимородок, мелькнув оранжево-голубым оперением.

– Если вам предстоит проиграть одну битву, то лучше сделать это сейчас, – ответил он.

– Если потеряю жену, мне будет плевать на все остальное, – возразил я. – И я убью себя.

– Этого делать нельзя, – поспешил отговорить меня Е-Ан. – У бога для вас своя миссия. Вы должны послушно следовать его воле. – Я молчал, и он продолжил: – Нам не плевать. Мы оставили все ради вас. Не плевать людям в землях Отори, которые страдают от гнета. Мы переживем войну, и за ней наступит мир. Не бросайте нас.

Стоя у безмятежной реки при заходящем солнце, я подумал, что если не верну Каэдэ, у меня разорвется сердце. Над самой поверхностью воды пролетела серая цапля, глядя на свое отражение. Сложила огромные крылья и опустилась почти без всплеска. Повернула к нам голову, наблюдая, убедилась, что мы не представляем опасности, и принялась молча пробираться по мели.

Моя цель отомстить и вступить в права наследования. Тогда исполнится пророчество. Но я никому не позволю так просто отнять у меня возлюбленную. Нет другого выбора, как поехать за ней, даже если из-за этого придется пожертвовать всем.

Я попрощался с Е-Аном и поскакал обратно в замок. Мне передали, что Хироши проснулся и ему лучше. Я велел привести его ко мне. Ожидая, я обыскал резиденцию, нет ли где коробок с записями, но не нашел от них и следа. Вот еще один повод для беспокойства. Если их украли, значит, в дом смогло пробраться Племя и повторит попытку в любой момент.

Хироши пришел ко мне перед сумерками. Он был бледен, под глазами выступили темные синяки, но в целом мальчик быстро оправился. Физически и духовно он не уступал взрослому мужчине. Я расспросил его о подробностях и заставил описать местность вокруг имений Ширакавы и Фудзивары. Он рассказал, как убили Раку, сильно меня опечалив. Черногривый конь был первым, кого я оседлал, он связывал меня с Шигеру и кратким периодом жизни в Хаги в роли его сына. Я подарил Раку Каэдэ – тогда больше было нечего, – и он привез ее в Тераяму.

Я отослал всех, чтобы поговорить с Хироши наедине, а теперь велел ему придвинуться ближе.

– Обещай никому не говорить о том, что я сейчас тебе скажу.

– Клянусь, – ответил он, встрепенувшись. – Господин Отори, я обязан вам жизнью и сделаю все, чтобы спасти госпожу Отори.

– Мы обязательно освободим ее. Я отправляюсь завтра же.

– Возьмите меня с собой, – взмолился мальчик. Я бы с удовольствием, но мальчик еще не выздоровел.

– Нет, ты должен остаться здесь.

Хироши думал возразить, но опомнился и прикусил губу.

– Помнишь, моя жена переписывала кое-что. Она взяла это с собой?

– Да, оригинал и копии, – прошептал он. – Мы спрятали их в Ширакаве, в священной пещере.

Я мысленно поблагодарил Каэдэ за мудрость и предусмотрительность.

– Об этом кому-нибудь известно?

Мальчик покачал головой.