Мастер ликвидаций - Сергей Зверев

Пока секретарша увивалась вокруг генерала, а тот знакомился с отчетом, Маргарита прошла в смежную с кабинетом комнатку, плотно прикрыла за собой дверь и продолжила прерванный разговор:

– Я слушаю.

Саранский был в своем амплуа:

– Ты мне нужна, дорогуша. Прямо сейчас. Через пятнадцать минут встречаемся на Садовом. Адрес, надеюсь, не забыла?

Его безапелляционный тон и уверенность, что она безотлагательно приедет, взбесили Маргариту не на шутку.

– Я что вам, девочка по вызову? – дерзко спросила она. – У меня – клиент, между прочим. Не могу же я бросить все и мчаться к вам по первому требованию?!

– Клиент подождет, дорогуша. Дело срочное. Через пятнадцать минут на Садовом! – в трубке послышались короткие гудки – Саранский не желал тратить свое драгоценное время на уговоры.

Тяжело вздохнув, Маргарита отключила сотовый и, прежде чем вернуться в кабинет, мысленно прорепетировала предстоящий разговор с Кудрявцевым. Разговор обещал быть очень трудным. Чтобы выпроводить человека, который пришел к тебе по важному делу, при этом не обидев его, надо было обладать дьявольской изворотливостью. А дело было важным обоюдно. Нет, она, конечно, не приняла на веру заявление Гольцева о причастности генерала к гибели его племянницы, но что-то же стояло за этой бредовой выдумкой. Что? И почему их расследование, как сказал Кудрявцев, его «тоже интересует». Откуда взялось это «тоже»? Все мог бы прояснить их разговор. И тем не менее его придется отложить. Что ж, Маргарите случалось выкручиваться и не из таких ситуаций. Даже сейчас она не сомневалась, что может убедить, очаровать, внушить ему то, что считает нужным. Мгновение поразмыслив, вновь включила сотовый и, позвонив в пейджинговую службу, передала на свой абонент какую-то чепуху.

Толкнув дверь, ведущую в кабинет, очаровательно улыбнулась. Но улыбка медленно сползла с ее лица, когда она увидела, чем занимается Кудрявцев. Вместо того чтобы изучать материалы расследования смерти Кати Гольцевой, доблестный генерал нахально рылся в ее сумочке. Заметив Маргариту, отпрянул назад и виновато пожал плечами.

– У вас там что-то пикает… Извините, сила привычки. Думал, мало ли что…

– Это пейджер, – сухо пояснила Маргарита. Подошла к столу, открыла сумочку и нажала на кнопку приема информации. Сделав вид, что полученное сообщение ее очень обеспокоило, нахмурилась. Затем в упор посмотрела на Кудрявцева. – Вы не против перенести наш разговор на завтра?.. Мне нужно срочно уехать.

– Нет проблем, – откликнулся генерал.

Или ей показалось, или он в самом деле был рад отсрочке разговора. Но анализировать его поведение у Маргариты не было времени. Она и так опаздывала.

2

Двое обкурившихся подростков (а чем еще заниматься во время школьных каникул?) брели по парку, лениво переговариваясь. Этот запущенный парк был главной «достопримечательностью» микрорайона Новоселки, и пацаны знали его, как свои пять пальцев. Поэтому, когда возник вопрос, где раскурить доставшийся на халяву косячок, они без колебаний выбрали этот маршрут.

И тот и другой уже пробовали марихуану и теперь хорохорились друг перед другом, кто из них словил больше кайфа. Хотя обоих пацанов от рождения наградили стандартными русскими именами – Петя и Сережа, – друг друга они называли не иначе как Пит и Серый. Это придавало им солидности в собственных глазах, как, впрочем, и только что пропущенный – пусть и не взатяжку – косячок. Взахлеб делясь друг с другом якобы испытываемыми ощущениями, пацаны свернули к реке и вновь закурили. На этот раз, правда, самый обычный «Бонд». Увлекшись разговором, они не сразу заметили человека, лежащего почти у самой воды. Первым среагировал Серый – шустрый, худосочный, выглядевший гораздо моложе своих тринадцати. Схватив друга за рукав майки, ткнул пальцем в направлении лежащего и истерично хихикнул:

– Гляди-ка – бомж!

То, что парк давно облюбовали «лица без определенного места жительства», ни для кого не было секретом. Летом здесь вырастали даже целые кварталы: бомжи обзаводились собственными домами из картонных ящиков, варили на кострах пищу, сушили нехитрые пожитки. Милиция смотрела на это сквозь пальцы – иногда, правда, для отчетности, устраивала облавы. После подобных «плановых мероприятий» бурная жизнь в парке на пару дней затихала, но спустя некоторое время все возвращалось на круги своя…

Пит – крепенький, бритоголовый, по-детски пухлощекий – презрительно сплюнул себе под ноги и мрачно подытожил:

– Наверное, нажрался до усрачки, а теперь сушняк мучит. Мразь!

Глаза Серого загорелись недобрым огнем.

– Щас мы ему устроим пикничок на обочине! – малолетний почитатель братьев Стругацких сорвался с места и за считанные секунды преодолел расстояние до воды. Однажды они с Питом уже всласть попинали ногами точно такого же вонючего бездомного. Избили так, что тот харкал кровью и неделю не мог ходить. Было круто! Взбодренный травкой и воспоминаниями, Серый решил повторить давешний подвиг.

Подбежав к лежащему, он вдруг остановился как вкопанный и испуганно оглянулся на друга. Его и без того круглые глаза стали похожи на два чайных блюдца. Веснушки на бледном лице проступили ярче, рот скривился в странной усмешке. Неожиданно Серый переломился пополам и, сдерживая рвотные спазмы, сиганул в близлежащие заросли.

Заинтригованный Пит вразвалочку подошел к берегу. И замер точно так же, как и его друг. В окружении консервных банок, пластиковых стаканов и размокших газет – обычных атрибутов места отдыха – лежал мертвый мент. То, что он умер не полчаса назад и явно не от инфаркта, определил бы даже младенец – пожелтевшее лицо «украшал» здоровенный, почти черный, кровоподтек. На всякий случай Пит коснулся его скрюченных пальцев – холодные как лед. Затем, воровато оглянувшись, ощупал карманы мента – пусто. Обыскать труп по-настоящему у него не хватило мужества.

– Серый! – громко позвал он. – Хватит блевать! Иди сюда!

Через мгновение из-за растущих неподалеку жиденьких кустов выглянула худенькая сорочья физиономия, на которой отразилась сложная гамма чувств: нездоровое любопытство и абсолютно здоровое отвращение. В конце концов, любопытство взяло верх.

– Ну что там? – довольно бодро спросил Серый, подходя к трупу.

– А ничего. Ментяру кто-то завалил… Да не боись, кретин. Мертвые не кусаются.

– И вправду мент. Че будем делать?

Пит озадаченно почесал затылок.

– Не знаю… Вообще-то, надо бы в ментовку позвонить…

– Глянь, Пит, что я нашел! – Серый нагнулся и поднял с песка офицерскую планшетку, какие оставались в ходу у ментов-аккуратистов еще с той, давнишней войны. – Классная штука!

– Ну ты и дебил, – осуждающе протянул Пит. – Какого хрена хватаешь? Хочешь, чтоб на тебя убийство повесили?

Серый отбросил планшетку в сторону с таким ужасом, словно уже слышал слова приговора.

– Давай сваливать! – Он схватил друга за локоть и с силой потянул прочь от берега. – Ну его к черту, этого мента!

– Ладно, – неожиданно поддержал Пит. – Только по «02» звякнуть все-таки придется… – Заметив на лице Серого страх, успокоил: – Не боись! Звонить буду я. Из таксофона.

Через полчаса в городскую дежурную часть поступило сообщение: на берегу безымянного притока реки Клязьмы в районе Новоселок убит милиционер. Через сорок минут в парк выехала патрульная машина из местного отделения милиции, а еще через полчаса, когда информация полностью подтвердилась, парк наполнился визгом тормозов, гулом голосов, лаем собак и шорохом фотовспышек. Личность погибшего установили быстро – при нем нашли удостоверение старшего лейтенанта милиции Синицына. По предварительному заключению, Синицын умер от кровоизлияния в мозг, вызванного ударом тупым предметом по голове. Медэксперт уверял, что со времени наступления смерти прошло не более суток, а эксперты-криминалисты не сомневались, что убили Синицына в другом месте. Собака, взявшая след, привела оперативников к Международному шоссе, из чего был сделан вывод, что преступник – или преступники – уехали на машине.

Снимок Павла Андронова, обнаруженный в планшетке, сразу приобщили к делу. Кто-то из оперативников тут же вспомнил, что схожий по приметам человек уже разыскивается по подозрению в убийстве гражданки Нечаевой. Сверили фоторобот с фотографией Андронова – попадание в десятку! Через двадцать пять минут на столе начальника криминальной милиции Северного округа лежало досье на Павла Николаевича Андронова, 1962 года рождения, коренного москвича. После пятнадцатиминутного совещания было решено направить к дому Андронова и по адресу агентства «ВОЛАНД» группы спецназа. План захвата вырабатывался в спешке: время поджимало. Исходя из данных биографии подозреваемого, который много лет служил в элитном подразделении «Альфа», от него можно было ждать сюрпризов. Вплоть до вооруженного сопротивления. Поэтому бойцы, выехавшие по адресам, были экипированы по всей форме – бронежилеты, каски, «пээмы». Трясясь в микроавтобусе, бойцы шутили, смеялись, пытаясь спрятать охватившее их волнение. Ведь никто из них не мог дать стопроцентной гарантии, что после окончания операции они вернутся в отделение в полном составе. Однако на этот раз мрачные прогнозы, слава богу, не оправдались – ни в квартире на Котельнической набережной, ни в агентстве на Малой Бронной Павла Андронова не оказалось…