Верю, судьба! - Екатерина Белецкая

- Мама, - несмело сказал Атис. - Прости, конечно, но почему ты мне не сказала правду?

- А чё было говорить-то? - Наталия пожала плечами. - Ну, сказала бы. И что тебе с того бы было?

Атис смотрел на нее внимательно, не отрываясь. Сильно она постарела, ой как сильно. Атис помнил ее такой, какой она была двадцать с лишним лет назад - крупная женщина, что называется - в теле, с большими полными руками, сероглазая, с быстрыми уверенными движениями. Всё в семье решала она, всё держалось на ней и только на ней. Отец рядом с ней смотрелся задохликом. Маленького роста невзрачный мужичонка, в вечно замасленных рубашках, висевших на худеньких узких плечиках, как на вешалке.

Сейчас они почти сравнялись. Мать ссохлась, сгорбилась, а отец остался почти прежним, разве что облысел почти окончательно, да морщин прибавилось.

- Всегда лучше знать правду, - печально сказал Атис. - Может быть, мне легче было бы жить.

- Ай, не скажи, - возразила Наталия. - Измотал бы себе душу, а толку всё равно не было бы.

- Она права, - тихо сказала Касси. - Ты даже не представляешь, насколько. Ну хорошо. Мы, кажется, все узнали. Надеюсь, вы не последний раз видитесь, если, конечно, вам это небезразлично, - она бросила взгляд на атисову мать. - Пойдем, Атис? Или еще что-то?

- Я любил тебя, мама, - Атис встал, Касси поднялась следом за ним. - И тебя, папа, тоже любил. Сейчас понимаю - мне всё равно, родным я вам был сыном или приемным. Да, вы меня продали, но ведь так делают все, верно? - Мать кивнула. - Я считал, что мы меня предали. Теперь я так не считаю. И простите за дверь, я не нарочно. Мы пойдем, мама. Прощай.

Он подошел к пожилой женщине и неловко чмокнул ее в щеку. Она потрепала его по волосам, и улыбнулась.

- Иди, сынок. Не знаю я, кем ты стал, но, видать, не простой ты человек. Удачи тебе.

- Я Летатель, мама, - тихо ответил Атис. - И если к вам придут… то есть когда к вам придут, можешь им это сказать. Если хочешь.

Он повернулся и пошел к выходу на улицу.

- Лучше бы ты этого не говорил, - заметила Касси, когда они вышли во двор. Она с наслаждением вдохнула морозный воздух - после затхлости деревенского дома он просто сам тек в легкие. - Если к ним придут, и они расскажут - это может нам навредить. А вдруг не только Алмазные и Сима помнят давние легенды? Раскопают про Летателей, не дай Бог. Как ты полагаешь, они нас заложат, если явится милиция?

- Заложат, - уверенно ответил Атис. - Обязательно заложат. Не потому, что они хороши или плохи, а просто из страха. Это тебе не Сима, и не Ом-мани. Им есть что терять, поэтому даже не надейся, что они в нас заинтересованы. А про "пострадать" - ничего им не сделают. Выслать дальше этого села их всё равно невозможно.

- Не сомневаюсь, - усмехнулась Касси. - Вот уж святая правда. Сделать могут нам. Правда, меня, скорее всего, по рассказу не узнают, вернее, думать будут на меня, но когда услышат, что девица была с длиннющими волосами, то решат, что это другая.

Цветы неслышно подлетели и зависли рядом. Касси с опаской оглянулась на дом, оставшийся позади - не смотрят ли из окон? - но нет, оттуда их было уже не увидеть.

- А искать нас будут, Атис, - добавила Касси. - Вернее, уже ищут, я уверена. Я своего отца знаю. Он теперь не успокоится, пока до тебя не доберется.

- Вот, значит, как, - невесело усмехнулся Атис. - Лучше бы он до тебя, Касси, не добрался тоже. Ладно, полетели. Потом поговорим.

…Наталия и Михан осторожно выглядывали из маленького окошка, и отлично видели, как в воздух поднялись невиданные предметы, похожие издали то ли на гигантские подсолнухи, то ли на кучу тряпок, растрепанных ветром. Через несколько секунд темнота скрыла и цветы, и их наездников.

- Говорил я тебе, дуре - не надо брать, - с упреком сказал Михан. - А ты со своей жалостью бабьей, "ай, маленький, ай, пропадет"!… Доигрались. Чё теперь делать?

- Иди дверь на место поставь, - твердо ответила жена. - Авось, пронесет.

- Дура, - повторил Михан, однако всё же поплелся в сени. Дом выстывал, а "топить улицу" никаких дров не хватит. - Дура - дура и есть.

Наталия его не слушала. Она, подперев голову руками, сидела за столом, задумчиво глядя на огонек тонкой стеариновой свечки.

- Летатели, значит, - едва слышно сказала она. - Девка красивая, только мелкая. Кто б думал. Вот тебе и Сигна.

Она поднялась и тоже пошла в сени. В одиночку хилый муж дверь просто не поднимет.

До Услады они добрались еще через сутки.

Конечно, в столичном мегаполисе Касси бывала и раньше, бывала неоднократно, но никогда и помыслить не могла, что однажды ей придется висеть над облаком, не спеша дрейфующим по небу, смотреть сверху на медленно приближающийся, залитый огнями город, и молиться, чтобы их никто не заметил снизу. А заметить теперь ой как могли: темных ночей в Усладе не бывало в принципе, а, подсвеченные снизу, серебристые цветы очень выделялись в воздухе. Внизу уже проплывали здания, а обещанная пирамидкой схема пока не открывалась, и Касси начинала нервничать. Да, город был красив, красив световой феерией, разливавшейся, казалось, до краев земли. Огненные реки ночных шоссе, призрачные пятна реклам, рассеянное мерцание жилых кварталов… В этой яркости тонули звезды, исчезало далекое марево уходящего заката на горизонте, и Касси впервые за всю жизнь осознала, что в Усладе, наверное, звезд не видно даже в очень ясную погоду.

Но вся эта сияющая яркость могла обернуться против них с Атисом. Сейчас Касси предпочла бы сплошную темноту.

Атис тоже нервничал. Он отлично понимал, что чувствует Касси, но его опасения были несколько иного рода. Глядя на море огней внизу, он постепенно пришел к выводу, что задача им досталась из разряда невыполнимых. Нереально - столько людей!… Машин!… Ужас какой-то.

В школе им про Усладу только рассказывали. И про мумий, которые лежат в десяти мавзолеях у Белых Ворот, на Сладкой Площади. Про то, что самый главный знак Ойлл-о "гордо реет на стяге, что развивается на самом высоком здании Услады, на высоте почти 500 метров от земли". Про Лобное Место, на котором порют директорат, и особо избранным разрешают присутствовать на экзекуции. Про… да много, про что. Своими глазами Атис этого всего великолепия, понятно дело, не видел. Поэтому сейчас он напряженно всматривался вниз, в надежде рассмотреть хоть что-то, что могло бы помочь им выполнить задание.

- К центру нам лучше не приближаться, - проговорила Касси. - Давай-ка, Атис, сменим облачко.

Цветы выполнили легкий маневр синхронно и быстро, а затем вновь застыли на кромке облачного марева, казавшегося вблизи плотно-осязаемым, и ясного воздуха.

- Когда же эта чертова пирамидка откроется! - почти простонала Касси еще спустя полчаса. - Третий час мотаемся, скоро светать начнет!