Дневник кота мага - Ольга Мяхар

Зря я надавил на любимую мозоль.

— Ну и пусть!

— Предлагаешь превратить его в девочку, отправить в стражу и устроить восстание нежити в городе?

— Нет. — Встаю и нервно начинаю ходить по комнате, не подозревая о том, что Коф сидит сейчас в соседней комнате и внимательно нас слушает. — Предлагаю дать человеку шанс. Мы с магом раза три обнаруживали тре­щины в крыше, и если бы вовремя их не латали, давно были бы похоронены в руинах дома; как считаешь, поче­му нам так не везло?

— Это не одно и то же!

— А вот и да!

— Кот.

Фыркаю и сажусь.

— Он пугает одним взглядом, понимаешь? У него словно на лбу написано: я некромант, кто не спрятался — я не виноват.

Жуть какая.

— Он хоть раз сделал что-то, что позволило в нем усо­мниться?

— Ну... — Мучительное раздумье. — Нет.

— Вот! А если что, тебя проклятие защитит.

— А эльфа? А мага?

— А маг что-нибудь придумает. Он ради своей безо­пасности чего только не выдумывает, потому-то наш дом все еще цел, несмотря на твое проклятие.

— Черт.

Радостно улыбаюсь, чувствуя, что почти победил.

— Ладно, уговорил. Но только если этот некромант выкинет хоть что-либо подозрительное до той поры, по­ка мы не вернемся домой, считай, что я против.

Киваю и радостно уматываю в спальню. Да кто бы спорил! Я только за.

А вообще если кто спросит, чего я так распереживался из-за этого некроманта, скажу только, что... он меня лю­бит. И заботится, когда я в облике кота. А коты такое чув­ствуют и не забывают. Мы только выглядим расчетливы­ми эгоистами, независимыми до кончика ушей. На са­мом деле нормальный кот всю жизнь будет искать тех, кто обеспечит ему максимальный комфорт, и коты редко ошибаются в своем выборе. Хотя... это вроде бы не иск­лючает того, что мы — эгоисты.

Да... правда, была одна проблема. Когда эльф узнал о решении Сая, едва не умер от ужаса и тут же бросился к парню со своими контраргументами и криком: «Вы еще бы вампира притащили! Они тоже страшно одинокие и в гробах спят!»

Но Сай был непоколебим и упорно стоял на своем, так что через какое-то время эльф сдался.

Ну а Коф промолчал в ответ на мои радостные вопли и всего один раз кивнул. Я так и не понял: рад он или нет. Впрочем, это неважно. Важно то, что мне опять надо за­бираться на эту лошадь, сползая каждые пять метров пу­ти по крупу назад, и приготовился к долгому изнуритель­ному путешествию еще через два города к конечному пункту маршрута — городу Алда. Где и должно будет за­вершиться наше ненормальное задание.

Среда

12:15

— Вы чьих будете-то? — Деревенский староста сплю­нул на землю, шумно прочистил нос.

— Свои мы, — говорю я, так как остальные нервно оглядываются на толпу крестьян с вилами и косами, взявших нас в окружение.

— Свои? А некромансер? Кто из вас некромансер?

— Я. — Кофа никто не успел заткнуть.

— Кхргм! — сложно выругался староста. — Ты, зна­чится...

Мы, кажется, все разом решили, что его сейчас убьют.

— И чего пришел?!

— Вот королевская грамота. Мне велено упокоить здешнее кладбище.

Грамоту недоверчиво взяли, повертели в руках. Еще раз сплюнули, прочистили нос.

— Ну чего там? — Народ заволновался, всем было ин­тересно.

— Писано... что и впрямь... это. Король! — Староста радостно ткнул пальцем в единственную закорючку, ко­торую признал: подпись в виде короны.

Удивленный шепоток, неуверенное:

— А может, ну и ладно тогда... пущай упокаивают? А то энти зомби, как вчера Заикину корову утащили, так ее и не видали. Кажную ночь шастають! Спасу нет ника­кого.

— Тихо!

Все притихли. Старосту туг явно уважают.

— Кхм. Ладно, некромансер! Упокаивай. А только знай, что ни еды, ни воды, ни шиша тебе здесь не будет! Сразу дуй на кладбище и сиди там. Потом, как всех зом­бяков упокоишь, свалишь огородами. Понял?

— Да.

— Вот и ладненько...

— А только упокаивать кладбище я тогда не буду. Сра­зу пойду дальше.

Шок в глазах аудитории.

— Шо это? — Мужик все еще сжимал грамоту, но смотрелся при этом презабавно. Словно табуретка не со­чла милостью, когда на нее сели, и укусила хозяина за пя­тую точку.

— Мне и моим спутникам...

— Друзьям... — шиплю, стараясь не переставать улы­баться.

— Я ему не друг. — Эльф отошел на шаг назад и задрал нос повыше.

Сай мудро промолчал.

— Мне и моим друзьям, — поправился Коф, — нужен ночлег, еда и вода. А также золотой в качестве уплаты за упокоение кладбища.

Нас окружила зловещая тишина. Люди думали.

— Как некромансеры-то обнаглели, — посетовала старушка из задних рядов. — В мои-то времена: вилами, да на костер. А этот просит еще чего-то. Кошмар. Вот ра­ньше...

Дальше ее увели, дабы не сболтнула что лишнее. Уже при слове «костер» Коф сильно помрачнел.

— Вали отседова. — Грамоту вернули, староста набы­чился и подтянул ремень. — Сами управимся. Небось не дурней тебя.

— Сами так сами. Всего доброго.

Коф молча пошел прямо на ряд из вил, но те разо­шлись в стороны, подрагивая от страха в руках крестьян, и пропустили нас дальше.

— Это чего... он уходить, што ль? — За спиной нарас­тал гомон.

Мы старались не оглядываться.

— А корова как же? Заикина-то. А сеять как весной будем?

— Люди! А куда он побег? Шо, упокаивать не будут?

— Это некромант или не некромант? Вот ты мне ска­жи...

— Вернуть гада! Пущай работает!

— А потом на костер!

— Да окстись ты. В наше время уже не на костер, а на кол сажают.

— Во-во, и я о том же. На кол! А кол на кладбище по­ставить. Вот пущай оттуда всех зомбяков и распугивает.

— Как пугало, што ль?

— Ага. Оно самое. Все лежать будут! И ни один гад не полезет.

— А шо? Ни шо так. Мне шо кажется? Оно... вроде как и так... а могёт и получиться...

— Бежим. — Это у меня нервы не выдержали.

— Если побежим — точно прибьют, — просветил Сай.

— Вот влипли-то.

— Так, стоять! — Мы остановились. Когда надо, у ста­росты мог быть на редкость звучный голос. — Куда со­брались?

— Вы передумали и решили заплатить? — Коф был са­ма невозмутимость.

Староста закряхтел.

— Хватит с вас и серебрушки. — Вздох народа, под­тверждавший, что и это уже слишком хорошая цена за работу некромансера.

— Золотой.

Еще более тяжелый вздох. Кто-то снова начал выска­зываться по поводу кола. Но староста махнул рукой, и умника заткнули.

— Ладно. Пошли в дом, тогда поговорим. Чего здесь стоять лясы точить?

Задумчиво оглядываемся. Коф стоит в позе сфинкса, увидевшего Клеопатру, не оборачивается то есть.

— Так чего? Идете али как? — Нетерпеливо.

— Идем. — После паузы.

И мы пошли. Чему лично я был очень рад, так как черт его знает: а может, они здесь друзей некромансера тоже на колья сажают. А меня нельзя на кол. Меня вообще то­лько на ручки можно.

В избе было светло и чисто. Дети спрятались с бабуш­кой за занавеской в боковой комнатке, какая-то девица, вроде бы дочь старосты, гремела чугунками у печи, соби­рая на стол. Я еще на входе поймал ее заинтересованный взгляд и вежливо улыбнулся. Красная как рак, она тут же отвернулась, махнув косой.

— Так это... — Староста сел и чинно предложил сесть нам. Напротив, значит. — Золотой — многовато будет. Селяне не поймут.

— Меньше не возьму.

— Серебрушка не так плохо. Кладбище у нас более или менее спокойное, никто сильно из могил не прет.

Холодный взгляд в ответ.

— Вот вчерась, к примеру. Три зомбяка в деревню пришли. И ничего! Баба Вася одному из них сковородкой челюсть снесла, да и убегла. Корову, правда, увести не успела, так что пропала корова. Заикина была...

— Вы уверены, что нам стоит оставаться здесь и даль­ше?

Староста заткнулся и с крайним неодобрением по­смотрел на некроманта.

— Молодой исчо, непуганый. А и ладно! Черт его зна­ет, когда нового некромансера к нам в глухомань занесет. Даю золотой!

Вздохи за занавеской и за окном.

— Сейчас.

Пауза повисла аж на пять минут. На стол успели на­крыть и даже вручить каждому по тарелке.

— А чего это сейчас?! А ежели обдуришь и сбежишь с ним? А ежели...

— Слово некроманта. Не сбегу.

Короче, после еще получасового спора, доводов и контрдоводов в пользу кола и костра вместо ночлега и пива... нам выдали золотой, обругали последними слова­ми, накормили и отвели на кладбище. Меня, кстати, по­целовали. На прощание прижали в темном углу к огром­ной мягкой груди и чмокнули в нос. Видимо, промахну­лись. Ну и ладно. Я был даже немного рад, что вызываю такие теплые чувства, и пообещал выжить, вернуться и рассказать о подвиге. А на стыдливый вопрос: «А замуж возьмешь?» — предпочел туманно не отвечать, спеша смыться поскорее.

Замуж. Я кот, а не человек, и замуж вообще не собира­юсь... жениться, кстати, тоже.