Инжиниринг. Истории об истории - АО АСЭ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пусконаладка
Когда монтировали и налаживали оборудование, запускали энергоблоки, проводили испытания, решения приходилось принимать на каждом шагу. Включается насос — идет сильная вибрация. Остановить немедленно или дать какое-то время поработать? Вибрация может быть вызвана переходным режимом от стационарного состояния к пуску. Тогда надо дать поработать, и все войдет в норму. А если неполадками внутри насоса? Тогда все полетит к черту.
Главное в любом деле — это люди, их взаимодействие и поиск совместных решений. Мы настолько сработались с китайскими коллегами, что порой понимали друг друга без слов. И тот прогресс, который наблюдался по срокам ввода в эксплуатацию второго блока, — это результат высокого профессионализма, взаимного уважения и доверия.
Второй блок был выведен на стопроцентную мощность 2 июня, а 12 сентября уже подписали акт его сдачи. То есть освоение мощности заняло чуть больше трех месяцев — это в два раза меньше, чем ушло на освоение мощности первого энергоблока. Всего за три месяца мы сумели провести порядка сорока плановых испытаний. Такие результаты были достигнуты только благодаря приобретенному опыту совместной работы.
У самого Желтого моря
С началом сооружения атомной станции Ляньюньган начал интенсивно развиваться и преображаться. В 1999 году, когда мы с супругой приехали сюда, это была, по сути, деревня, провинциальный городок, жители которого одевались бедно и где было много нищих. При каждом нашем выходе на улицу подивиться на нас, иностранцев, сбегалась вся округа. Но вскоре появились базары, магазины заполнились китайским ширпотребом, голод исчез и стало видно, что экономика резко идет в гору, — и чем дальше, тем больше мы в этом убеждались.
Высоченные краны и строительные леса в Китае можно было видеть повсюду, будь то улочки захолустного поселка-городка или центральные проспекты Пекина, не говоря уже о Шанхае. Но Ляньюньган все же случай особый, он словно живая иллюстрация к русской поговорке про грибы после дождя. Наши специалисты — и те, что подолгу живут в Ляньюньгане, и те, которые приезжают сюда на две-три недели в командировку, — не скрывают своего восхищения такой расторопностью.
Я думаю, у Китая большое будущее. А секрет китайского экономического чуда заключается в том, что они работают. Их трудолюбие сразу бросается в глаза, даже на том же рынке, где все очень организованно движется: вот здесь они заезжают, здесь торгуют, здесь выезжают. Они не стоят и не ждут — они предлагают. Первое впечатление от страны: никто ни минуты не стоит на месте. Даже если видишь группу китайцев, то не скажешь, что они идут в каком-то неправильном направлении: они идут целенаправленно. Я уже про станцию не говорю, про строителей, монтажников, а даже по простым примерам.
Возьмите любую стройку в том же Ляньюньгане. Человек там начинает работу в семь утра, уходит в пять часов вечера, и работает он на протяжении всех восьми часов, от звонка до звонка. Нет у него ни субботы, ни воскресенья, ни Миколы, ни майских, ни Нового года. У них есть праздник весны, когда они уезжают по домам, это неделя, а все остальное время они трудятся.
Ну и, конечно, заслуживает уважения компетентность, нарабатываемая учебой. Китайцы очень предрасположены к обучению, они много учатся и хватают все буквально на лету.
Об их дотошности ходят легенды. Решение любого технического вопроса, даже если речь идет о выборе шпингалета для двери, по китайским законам и правилам решается не быстрее чем за 30 дней. Вместе с тем во всем, что касается эстетики, китайцы проявляют неправдоподобную легкость. Всякий, кто сколько-нибудь знаком с китайским искусством или видел, например, их фантастические салюты и фейерверки, технология которых насчитывает много веков, понимает, о чем речь. Когда в машинном зале установили турбину, группа авторского надзора получила от заказчика запрос: в какой цвет ее красить? Наш авторский надзор, чтобы не разводить канитель с согласованием, ответил: «На ваше усмотрение». — «То есть как?» — не поняли китайцы. «Да в какой хотите, в такой и красьте, хоть в розовый!» Через несколько дней я не поверил своим глазам: турбина была розового цвета.
В Китае меньше воровства, чем в России. Коррупция есть, но не системная, и взятки, если судить по открытой информации, куда менее распространены, чем у нас. Они в духе нравственности начали растить и воспитывать своих управленцев еще во времена Конфуция, то есть это заложено в их культуре. И поэтому сегодня, если у них на атомную станцию выделено пять миллиардов юаней, то все они будут вложены в эту стройку, в это оборудование. И они имеют возможность отслеживать каждый юань. Для этого есть компетентные органы, специалисты, которые могут оценить, сколько стоит станция, то или иное оборудование, и пусть завод только попробует сделать контракты с откатом!
Конечно, тут не одно только воспитание и традиции играют роль. Еще в 2005 году у них за коррупцию расстреливали на стадионах, да еще и показывали казни по телевизору. Коррупционеров, руководителей провинций так учили: проштрафился — иди сюда!
В плену у Китая
Большинство жителей Ляньюньгана довольно быстро поняли: станция — это дороги, школы, налоги в местные компетентные органы. Однако часть населения по-другому относилась к сооружению атомной станции, тем более что был такой конфликт: строительство плохо влияло на выращивание морской капусты — мы заняли их земли. Сбалансировали это хорошей компенсацией, которую наша компания заплатила при содействии местного правительства.
И вдруг как-то раз на шоссе путь машине, на которой я ехал, преградила группа возбужденных людей. В считаные минуты вокруг автомобиля образовалось людское море, причем довольно бурное. Некоторые держали в руках увесистые камни, другие агрессивно жестикулировали и указывали на нас. Слава богу, в активное наступление они не переходили и не отказывались от переговоров. Как удалось выяснить через переводчика, причиной
