Когорта - Андрей Валентинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Там было заперто, и Михаил что есть силы ударил тяжелым ботинком по металлу. Дверь тут же открылась, и в проеме показалась красная рожа с мертвыми застывшими глазами. Мик выстрелил сразу – разрывная пуля снесла череп, забрызгав Плотникова сгустками холодной крови. Он спокойно вытер лицо рукавом, перешагнул через корчившегося на полу ярта и вошел в помещение. Мик не ошибся – почти всю противоположную стену занимал огромный пульт, над ним светился экран, и все это было очень похоже на пункт управления Каналом, с которым Плотников был хорошо знаком.
«Пятинистых» было трое. Один сидел за пультом, другие уже вскакивали с мест, направляя на Мика короткоствольные автоматы. Михаил выстрелил – пуля, попав одному из краснорожих в плечо, напрочь оторвала руку. Плотников снова нажал на спуск, и второй ярт рухнул с простреленной головой. Мик усмехнулся, вновь поднял пистолет и спокойно, словно все происходило в тире, снес череп ярту с оторванной рукой и всадил две пули в затылок сидевшему за пультом.
В комнате стоял мерзкий запах неживой крови, ботинки хлюпали в черно-красной луже, и Мик подумал, что пару часов назад его бы наверняка стошнило. Но теперь его интересовал пульт. Плотников, пожалев, что не успеет разобраться в мудреной технике, стал искать глазами красный выключатель. Внезапно совсем рядом послышался хриплый звук. Кто-то, кого он в горячке не заметил, стоял в углу комнаты и смеялся. Мик резко повернулся и увидел знакомую фигуру в пальто и глубоко надвинутой на глаза шляпе.
«Сиплый, – промелькнуло в голове, – тот, что убил Фрола!..»
Рука с пистолетом была уже на уровне глаз, палец лег на спуск, но Сиплый небрежно дернул кистью, и оружие упало на пол. Мик отскочил в сторону, массируя мгновенно заледеневшую руку, тип в шляпе вновь засмеялся и не спеша шагнул вперед. Плотников рванулся к выходу, но опоздал – Сиплый уже перегородил путь.
– Хорошо стреляешь! – проскрипел жуткий нечеловеческий голос. – Соломатин был не так проворен.
Михаил понимал, что шансов у него нет. Он еще раз взглянул на пульт и увидел наконец-таки красный выключатель. До него было несколько шагов, но Плотников знал, что не успеет.
– Надо было сразу выключать экран, – понял его Сиплый, – а не дергаться, мальчишка'
– Ну ты, козел! – процедил Мик, доставая нож. – Сними шляпу, а то рогов не видно!
Сиплый вновь захрипел – в этот день его тянуло на смех – и не спеша сдвинул шляпу на затылок. Мертвое страшное лицо смотрело на Плотникова. Мик отшатнулся. Не соображая, что делает, он уткнулся затылком в стену, выронил нож и вдруг почувствовал, как по щекам текут слезы. В этот день ему довелось выпить чашу до дна…
– Дядя Майкл, – жалобно произнес он. – Ну почему так, а? Почему именно ты?
– Ты меня знаешь? – в страшном голосе Сиплого послышалось удивление. Он даже остановился, и мертвое лицо Михаила Корфа смотрело прямо на белого, как мел, правнука. – Ты назвал меня дядей? Забавно… Не знал, что у меня был племянник!
– Я не племянник. Ты был моим прадедом. Ты Михаил Корф… Неужели даже этого не помнишь?
– Михаил Корф, – равнодушно повторил Сиплый. – Не помню. Впрочем, это все равно…
– Значит, ты прочел заклинание! – прошептал Мик и вдруг понял, что другого пути остановить Сиплого у него нет. Вечный круг зла – ловушка для святого Иринея… Он оглянулся в последней надежде на спасение, но выхода не было. Сиплый, постояв несколько секунд, начал медленно доставать из висевшей на поясе кобуры пистолет.
– Стой!
Голос Мика прозвучал холодно и властно. Сиплый на мгновение замер, и Михаил медленно начал читать переписанное из старинной книги и сразу же врезавшееся в память заклинание. Выговорив последнее слово, он глубоко вздохнул, но вдруг почувствовал, что легкие уже не ловят воздух. Сердце замерло, к горлу подступил холод…
Сиплый не двигался, глаза его были закрыты, лишь веки еде заметно подергивались. Вдруг лицо дрогнуло, нервно дернулся рот, исчезла мертвая неподвижность, и на Мика взглянули живые, знакомые глаза.
– Мик, мальчик… Зачем же ты это сделал?
– Дядя Майкл! – прошептал Плотников. – Все-таки узнал…
– Мик… Зачем ты…
Голос оборвался, тело в сером пальто с глухим стуком завалилось набок. Михаил отвернулся, чтобы не видеть то, во что за несколько секунд превратилось тело прадеда…
– …Ты дурак, Плотников! – Нарак-цэмпо уже стоял посреди комнаты. – Чего ты добился? Теперь вместо прадеда мне будет служить правнук.
Мик медленным, вялым движением поднял с пола пистолет и навел на старика. Нарак-цэмпо вздернул узкие тонкие губы в усмешке и, повелительно взмахнув ладонью, пропал.
– Жаль… – проговорил Михаил, чувствуя, что с ним происходит что-то страшное. Разум боролся, но тьма уже заливала сознание. «Красный выключатель, – вспомнил он, – я должен выключить экран…»
Мик спрятал пистолет, поднял с пола холодный тяжелый нож, сунул его за пояс и, шатаясь, добрел до пульта. Рука уже тянулась к красному выключателю, когда он услыхал: «Стой!» – и замер.
– Стой! – повторил голос. – Отойди от пульта. Брось оружие!
Рука потянулась к ножу, Михаил ощутил холод освященной стали, и на мгновение разум прояснился. Плотников помотал головой и, резко бросившись вперед, нажал выключатель. Затем, отблеском сознания сообразив, что экран могут включить снова, схватил автомат убитого ярта и навел на пульт.
– Стой! – вновь зашелестел сухой повелительный голос. – Не смей!..
Но Мик уже нажал на спусковой крючок. Очередь разнесла экран, пули пробили пульт. В комнате запахло озоном и горелой проводкой.
– Все, – вздохнул Мик, – уже не включат…
Он зашатался, схватился за голову и вдруг понял, что забыл свое имя. Значит, сейчас он исчезнет. Он станет нелюдем и будет стрелять по своим товарищам. Яртов не берут даже пули…
Ладонь сжала рукоять егерского ножа, и Плотников вспомнил, что освященная сталь убивает краснорожих. Убивает, если попасть прямо в сердце. Мик выхватил нож, приставил к груди… «Я так ничего и не успел, – вдруг подумал он. – Или все-таки…»
Беспамятство вновь затопило сознание, и Михаил, боясь опоздать, резко надавил на рукоять. Сталь легко вошла в тело, на мгновение стало невыносимо больно, но затем боль исчезла, сгинула охватившая его тьма, и Мик увидел сильный, невыносимо яркий свет…
– …Есть! – крикнул Ухтомский, сдергивая с плеча автомат. На фоне побелевшего предрассветного неба темный провал, на месте которого только что светилось переливающееся пламя, казался особенно зловещим.
– Вперед! – Глебов спрятал бинокль. – Перебежками! Бить по всему, что движется!..
В тоннеле было тихо, только в глубине слышались отдаленные шаги и глухие отзвуки голосов.
– Не бежать! – приказал полковник. – Идти быстрым шагом!
Ухтомский был в первой шеренге, рядом с Алексеем и каким-то незнакомым офицером. Сзади шли дхары, и Виктор, вспомнив, что у Анха и Лхаста нет автоматов, невольно покачал головой. В бою князь верил только оружию.
Минут пять двигались без помех, но внезапно впереди блеснула вспышка, и автоматная очередь прошла прямо над головами. В ответ полыхнуло пламя – разрывные пули веером ушли в темноту. Там что-то упало, вновь ударила очередь, но еще один залп скосил невидимого врага. Свет фонарей упал на корчившиеся на полу окровавленные тела в пятнистой униформе. У кого-то не выдержали нервы, и очередь ударила прямо в грудь одному из недобитых. Во все стороны брызнули сгустки темной крови, разрывные пули разнесли грудную клетку, оторванная верхняя часть тела откатилась в сторону, но разорванный пополам трун продолжал судорожно дергаться…
Впереди уже блеснул свет – зал с тремя дверями был рядом, но тут из каменных стен стали медленно выползать стальные створки ворот. Они ползли неуверенно, рывками и вскоре остановились, так и не сомкнувшись. До ворот оставалось не больше десяти шагов, когда шедший впереди Глебов предостерегающе поднял руку. Отряд остановился, и в ту же секунду из-за полузакрытой стальной створки вылетел ребристый корпус гранаты. Ухтомский за долю секунды успел представить, что может наделать взрыв в узком тоннеле – граната была осколочная, из тех, что рекомендуется использовать только из укрытия. Он упал ничком, прямо перед замершей ребристой смертью, схватил корпус гранаты, показавшийся холодным, словно лед, и швырнул обратно – прямо за одну из стальных створок. По тоннелю прогрохотало, послышался свист осколков, врезавшихся в каменные стены, из-за полузакрытых ворот вылетели окровавленные клочья зеленой ткани… Ухтомский встал, чуть пошатываясь, поднял автомат и глубоко вздохнул.
– Вперед! – услыхал он голос Глебова. Виктор на мгновение замешкался и тронулся с места только тогда, когда первые спецназовцы уже ворвались в зал. Анх осторожно тронул его за плечо, но князь покачал головой и шагнул вслед за остальными.
