Женщина без тени - Карен Хабер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Нет! Нет! Нет!»
«Сохраняй спокойствие, – предупредила она себя. – Не сдавайся. Подумай о чем-нибудь другом. Близнецы! Сосредоточься на поиске близнецов. Да, оседлай групповой разум, гляди его глазами, слушай его ушами. Концентрируйся. Ты можешь снова найти их. Возможно, это единственный выход».
Казалось, она часами облетала город, соединенная с разумами других эмпатов. Были обезврежены два мелких преступника, пропавший ребенок вернулся к своей матери, ссора между двумя враждующими торговцами улеглась, не успев разгореться. Но по-прежнему не было никаких признаков Онзериба и его брата.
«Время отдыха».
Мысленный голос разрушил ее сосредоточенность, и Кейла почувствовала, как ее мягко выносит в свое отдельное сознание. Вход в групповой разум наглухо закрылся за нею.
Она осталась одна. Йейтс освободил ее.
Она сидела за тем же столом, с теми же людьми. У нее ломило в висках, в измученном теле не осталось ни капли энергии. Она не могла пошевелить и пальцем, не говоря уже о побеге. Сколько прошло времени – несколько часов или дней? Она не знала. Двое эмпатов, сидевшие рядом с ней, обмякли в своих креслах с закрытыми глазами. Повсюду вокруг стола люди стонали, вздыхали и в изнеможении откидывались на спинки кресел.
В комнату вкатились автоматические сервировщики: попискивающие, мигающие разноцветными огоньками, с бокалами на выдвижных подносах. Эмпаты разобрали бокалы трясущимися руками и принялись жадно глотать светлую жидкость. Сервировщики проворно выдавали новые порции.
Кейла задумчиво смотрела на пенистую жидкость в своем бокале. Она выглядела безобидной. От нее исходил сладкий запах, как от коктейля-дигли. Все окружающие смаковали эту жидкость, и похоже, она никому не причиняла вреда. Кейла сделала осторожный глоток. Жидкость оказалась сладковатой, с мятным запахом, слегка вяжущей на вкус. Неплохо. Она сделала еще один глоток. Очень, очень хорошо! Энергия заструилась, вливаясь в ее тело вместе со сладковатым вяжущим эликсиром.
Она слишком поздно осознала, что выпила вино с метакристаллической солью. Желудок Кейлы судорожно сжался, готовый выплеснуть свое содержимое. «Дура, – подумал. она. – Сначала узнай, потом пей».
Секунды сменялись секундами в напряженном ожидании приступа. Сердце Кейлы громко стучало, на лбу выступили крупные капли пота. Она поднялась с кресла и прислонилась к стене, тяжело дыша.
Прошло пять минут. Десять. Пятнадцать.
Она вытерла остывший пот со лба и медленно выпрямилась. Ничего не произошло. Не было ни головокружения, ни онемения или тошноты. Наоборот, она чувствовала себя энергичнее и сосредоточеннее, чем прежде.
– Давай, Кейла, – сказал Йоханнес Гудделл, нетерпеливо указав на ее пустое кресло. – Пора начинать.
Эмпаты уже расселись вокруг стола и соединили руки друг с другом.
«Они думают, что я присоединилась к ним, – подумала Кейла. – Возможно, мне следует это сделать. Это так просто. Так просто».
Она протянула руки соседям и краешком глаза заметила одобрительную улыбку на лице Йейтса Келлера.
Она погружалась все глубже и глубже. Ощущение напоминало теплый поток, движущийся через ее тело, прикосновение любимого человека, шепот согретого солнцем ветерка. Снова слившись с групповым разумом, она подчинилась его объединяющей мощи. Это было восхитительно. Кейла чувствовала себя гораздо более живой, чем когда-либо раньше. Она никогда не уйдет отсюда, никогда не покинет их. Никогда.
Словно гигантский стервятник, групповой разум описывал круги над городом, сканируя разумы отдельных людей. Одни были спокойными, другие истеричными, однако ничего особенно интересного не попадалось. Подожди-ка, что это? Забавная аномалия: два почти идентичных разума. Близнецы.
Та крошечная часть Кейлы, которая еще оставалась ею, внезапно проснулась и осознала, что
видит ту цель, которой она страшилась и которую искала.
«Вот они! Хватайте их!»
К ее ужасу и разочарованию, ментальная сеть миновала мужчин и то место, где они прятались.
Теперь Кейла поняла, что Йейтс стал небрежным и чрезмерно уверенным в себе. Секретная служба не сможет обнаружить близнецов. Групповой разум не станет отвлекаться на призрачные ядерные боеголовки, когда в городе могут находиться действительно опасные преступники. Он сосредоточится на поисках эмпатов, в то время как оружие, способное уничтожить весь город, останется незамеченным.
Теперь Кейла боролась в полную силу, стремясь освободиться от стальных объятий группового разума. Но он был силен, слишком силен для нее. В отчаянии она прекратила сопротивление и поплыла туда, куда призывала ее объединенная воля бывших шахтеров, бывших членов Гильдии Стикса.
Ментальная сеть, раскинувшаяся над ночным городом, увлекала Кейлу за собой.
Полночь. Шепоты. Ветер на улицах, звук удаляющихся шагов на каменной мостовой. В Хрустальном Дворце царило могильное безмолвие. Все спали в своих комнатах; эмпаты лежали в постелях и видели сны. Возможно, им снились темные, безопасные места.
Лишь Кейла, запертая в своей комнате, лежала без сна. Ее глаза оставались открытыми, но глядели в никуда. Она тянулась вдаль своим разумом, цепляясь то за одно, то за другое. Ночной город продолжал жить: во многих местах звучала музыка и слышались оживленные голоса.
Дальнечувственный зонд увлек ее далеко в квартал Музыкантов. Оттуда она перешла к барам и тавернам, разыскивая своих товарищей по команде. Она обнаружила их в пещерообразном зале – подвыпивших, танцующих и беззаботных.
Впрочем, не все они веселились. В дальнем углу, мрачный и надутый, сидел Игер, перекатывавший в ладонях полупустую кружку пива. Проникнув в его разум, Кейла увидела, что он скучает по ней. К чувству утраты примешивалось странное сочетание тревоги и возмущения. Действительно ли она попала в беду, спрашивал он себя, или же просто упорхнула на свидание с другим мужчиной?
«Бедный Игер, – подумала она. – Хотелось бы мне утешить его».
Она послала ему ободряющий импульс, увидела, что его настроение немного улучшилось, и двинулась дальше. А вот и Грир, вернувшаяся с тайного собрания и сидящая в центре группы свободных торговцев, обсуждающих экономическую стратегию. Несмотря на кажущееся спокойствие Грир, часть ее разума бурлила от страха и ярости. Она была уверена, что Кейла предала ее и обратилась в торговую полицию.
«Она не так уж и ошибается, – подумала Кейла. – Но я не предаю Грир. Я пытаюсь спасти миллионы людей, включая и ее».
Третье Дитя, сидевшее на табуретке у стойки бара, сонно покачивало головой, предаваясь своим, чуждым человеческому разуму размышлениям. Почувствовав мысленное прикосновение Кейлы, далькой изумленно поднял голову и осмотрелся, словно ожидая увидеть ее.
«Как странно, – подумала она. – Ты действительно чувствуешь, что я зондирую твой разум? Ты слышишь меня?»
Третье Дитя захныкало и несколько раз согнуло и разогнуло многосуставчатые пальцы. В мозгу Кейлы возник четкий образ его лица, сопровождаемый тревожными эмоциями. Даже Третье Дитя беспокоилось за нее.
Вскоре она устала от бара, и ее разум устремился наружу, в теплую ночь. Она тщетно пыталась вернуться к близнецам. Где они теперь? Может, они уже установили ядерные заряды и запустили часовой механизм?
Тысячи разумов под ней сплетали рисунок своего сна, ворочаясь и вздыхая. Кейле не доставляло никакого удовольствия подглядывать за подсознательной разрядкой эмоций, подавляемых в бодрствующем состоянии.
Ее зонд описал дугу, вернувшись в огромный Хрустальный Дворец, и обнаружил другой разум, не спавший в этот поздний час. Интересно, кто это?
Разум был собранным, дисциплинированным и могучим. Человек, привыкший к власти – к огромной власти. Кейла с ужасом осознала, что проникла в разум премьер-министра Пеллеаса Карлсона.
«Тройная рефракция с двойными теневыми краями. Отчетливый дихроизм. Выглядит многообещающе. Если мы получим сходный результат с этой партией кристаллов, то возможно, у нас наконец-то появится решающее доказательство».
Карлсон работал в личной лаборатории, спрятанной где-то в его жилых помещениях. Он был возбужден, сильно возбужден. Кейла прислушалась внимательнее.
«Да, у самоцветов со ступенчатой огранкой очень близкие, почти идентичные индексы. Я полагал, что местонахождение рудных участков повлияет на результаты, но похоже, это не имеет значения. Результат, а следовательно, и воздействие на носителя определяется огранкой, а не местом добычи. Очень хорошо. Следующим шагом будет работа с неограненными кристаллами».
Кейле было интересно, где премьер-министр мог получить геммологическое[5] образование. Он выглядел знатоком своего дела, ей приходилось встречать таких среди ювелиров. Странно думать о великом человеке, изучающем самоцветы посреди ночи.
