Зеркало для никого - Лара Мундт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Погода стояла солнечная, но ветреная, и мои волосы, тщательно уложенные перед выходом из дома, превратились в птичье гнездо. Хорошо, что у меня с собой была расческа. Мама предлагала сделать ламинирование, чтобы мои волосы смотрелись идеально в любом состоянии, но я отказалась. Мне нравилось прикасаться к своей копне, а от ламинирования волосы походили на силиконовые нити. Я миновала основной зал кафе, похожий огромную зефирину, и спешно направилась в туалет, где столкнулась с Тео. Он как раз убирал гребень-расческу в задний карман.
Я улыбнулась ему и достала свою. Тео рассмеялся.
– Сегодня ветрено, – сказал он и вышел в зал. Я по привычке осторожно расчесала волосы. До недавнего момента они были моим главным достоянием. Я осторожно умылась, стараясь не задеть косметику. Всего-то помада и тушь на ресницах, но на первом свидании не нужно сильно краситься. Придирчиво осмотрев себя в зеркале, я осталась довольна. Бежевое вязаное платье смотрелось хорошо, под него я надела коричневые плотные колготки и коричневые сапоги с вошедшими недавно в моду цепочками в районе лодыжек. На моих было по три цепочки. При каждом шаге они звенели, и я казалась себе кошкой с колокольчиком на шее. Мамиными стараниями кожа моя лучилась здоровьем, а на теле не было ни грамма лишнего жира. Сейчас, стоя перед зеркалом в маленькой кофейне, зная, что в зале меня ждал самый классный парень в нашей школе, я впервые в жизни почувствовала себя красавицей.
Когда я вернулась в зал-зефирину и уселась на круглую табуретку напротив Тео, то едва могла связать три слова от охватившего меня чувства эйфории. Возможно, отражение в зеркале придало мне сил, но я смогла оторвать взгляд от стола и посмотрела на Тео. Держите меня семеро, как он хорош! Глаза синие, а ресницы и брови темнее шоколада. На лице уже имеются легкие следы раздражения после бритья. Тео точно бреется по старинке, как и мой отец. Многие просто удаляли волосяные луковицы, а потом наращивали, если хотели бороду, но Тео придерживался классики в вопросах растительности на лице. Интересно, а щетина колется, когда целуешься? И спросить-то не у кого.
Парень, к счастью, понял, что я буду хватать ртом воздух и улыбаться, а потому взял начало беседы на себя.
– Смотри, здесь из нового в меню есть пирожные из водорослей и морковно-яблочный мусс. Хочешь, закажем два десерта и поделимся друг с другом?
– Согласна. А еще ты обещал огуречный матте. Только ради него я и здесь.
– А я думал, что покорил тебя своим очарованием и красноречием, – шутливо ответил Тео.
И первого, и второго ему было не занимать. За окном пробежали ребята чуть младше нас. Они одобрительно закивали, отметив наш Рейтинг, и поспешили зайти в кофейню. Мне нестерпимо захотелось взглянуть, как реагировали Зрители на наше уютное воркование, но я себя одернула. Я здесь не из-за Рейтинга, а потому что мне нравится Тео. К нашему столику подошла Лизонька. Владелица кафе и официантка для рейтинговых клиентов.
Владелице «Кошки-кафешки» было за шестьдесят. Несмотря на то, что ее шея и лицо были подтянуты, а пышная грудь вываливалась из лифа, было очевидно, что она совсем не молода. Человек с незапамятных времен борется со временем, но не может его победить. Каким бы гладким ни было лицо, здесь как с андроидами – подсознание подсказывало: молод или зрел собеседник, даже если его лицо напоминало фарфоровую маску. Вот и сейчас, как бы ни старалась Лизонька скрыть свой возраст, у нее не особо получалось.
– Гель, я тебя помню. Твоя подруга сделала для меня прекрасную вывеску. Как дела у Амалии? – спросила она после того, как приняла наш заказ. Я сникла после упоминания о подруге. Я пока не была готова навестить ее. Более того, я испытывала перед ней парадоксальное чувство вины. Из-за меня Амалия была отстранена от уроков. Я рассказала Лизоньке, что Амалия все еще находилась на терапии после посещения Красного города. Та причитала и охала вполне искренне, а затем подмигнула, пожелав приятного аппетита. Вместе с заказом нам принесли чайные ложки с длинными ручками, чтобы было удобнее «воровать друг у друга еду». Я попробовала яблочно-морковный мусс. По вкусу он напоминал пюре, которое бабушка готовила нам с Мист, когда мы были малышками. Конечно, текстура у блюда была совсем другая. Тео отломил ложкой кусочек пирожного из водорослей, темные брови удивленно поднялись вверх.
– Не так плохо, как звучит, – тихо признался он мне.
Я набралась смелости и зачерпнула ложкой кусочек зеленого, истекающего кремом пирожного. Было и правда вкусно. Потом Тео попробовал мой мусс и сказал, что готов поменяться, если его пирожное понравилось мне больше. Я категорически отказалась, а Тео засмеялся. Лед наконец-то тронулся. Общаться нам стало легче, и мы спокойно проговорили на ничего не значащие темы целых два часа.
Когда весь чай был выпит, а тарелки с десертами опустели, я с сожалением осознала, что время, отведенное на первое свидание, подошло к концу. Мы вышли из кофейни, и Тео предложил меня проводить. Он тоже не хотел расставаться.
В какой-то момент, когда мы шли по тротуару вдоль дороги, его рука нашла мою. Пальцы переплелись. Мое сердце пустилось вскачь и даже в легком пальто вдруг стало жарко. Я и не заметила, как мы миновали несколько улиц, по которым бесшумно скользили электрокары, управляемые искусственным интеллектом. Мне захотелось спросить Тео, как его сестра, но я испуганно замолкла. Как слова отразятся на Рейтинге? Не только моем, но и его. Тео мне не безразличен, и его Рейтинг тоже.
– Это твой дом? – спросил Тео, когда мы остановились недалеко от крыльца.
Конечно, дом моих родителей по сравнению с домом самого Тео был скромнее. Два, а не три этажа. Двор меньше. У нас не было садовника, мама сама ухаживала за садом.
– Папа уже давно хочет купить другой, но маме нравится этот. Здесь ее сад, розы и фонтан со сладкой водой для колибри. Она каждую розу посадила
