Мы – Tanzwut. Эра Тьмы (СИ) - Мурзина Ника

— Почему я этого не помню? — Удивленно спросил Штефан. — Слишком важно, чтобы просто так выбросить из памяти.

— Ты спал, не перебивай. — Отмахнулся Шумон. — Так вот. Я схитрил. Ответил, что мне нужно время на обдумывание, ведь оставить подконтрольную стаю просто так не мог. Всадник согласился немного подождать и ушел. А я… Я собрал остальных и сбежал. Заручился поддержкой стаи, которые по периметру своей территории рассадили хищные растения, и поселился с ними. За мной потом приходили Тени, но агрессивные кусты не подпускали их близко.

— Теперь понятно, что это были за «личные причины», по которым ты наотрез отказывался покидать их территорию, — фыркнул Тойфель. — Мог бы хоть предупредить, что ты в бегах.

— Я сомневался в том, что вы бы захотели иметь с нами дело, — неловко произнес Шумон. — К тому же, тремя стаями мы неплохо уживались.

Тойфель не стал возражать. В любом случае, повлиять на прошлое уже никак не удастся, пусть это и было важным. Но ему все равно было интересно, что еще могли скрывать его братья. Тойфель из-под прикрытых век наблюдал за нервничающим Рене, который, казалось, хотел сказать что-то еще, но все не решался.

Но рогатый уже решил для себя, что сам допытываться не будет. По крайней мере, пока. Что бы ни было сказано ранее, что бы ни случилось, а Рене пока не сделал ничего плохого. Тойфель не терял надежды, что слова Эмбер были не больше, чем обыкновенный обман. Пусть в какой-то момент он и засомневался, но в итоге все закончилось не так плачевно, как могло быть.

— А ты, Рене, — вдруг вкрадчиво произнес Алекс, — какой стае принадлежишь?

Тойфель физически почувствовал, как воздух наполнился густым напряжением. Одна искра — и оно вспыхнет ярким пламенем. Оба демона обменивались враждебными взглядами. Вцепиться друг в друга им мешало только то, что оба были слишком измотанными. Тойфелю сейчас совершенно не хотелось устраивать разборки — их можно было оставить на потом.

— Сейчас не самое подходящее время для выяснения отношений, — отрезал рогатый. — Пусть лучше Рене расскажет, кто на меня напал.

— Я не был знаком с ним лично, но вроде зовут Лэм. — Паук с удовольствием ухватился за нить разговора, намеренно больше не обращая внимания на колючие взгляды Алекса. — Очень неприятный тип. Парализует свою жертву и находит ее самые худшие страхи. Если быстро не вывести из такого состояния, то можно застрять в своих кошмарах навсегда.

Тойфель буркнул что-то невразумительное, опустил голову на руки, прикрыл глаза. Значит все, что он пережил в том дворе — просто видение, которое не имело ничего общего с реальностью. Он был рад тому, что это не было правдой. И надеялся, что никогда ей не станет. Остальные о чем-то еще говорили, но Тойфель больше не вникал в суть. Он слушал свое глубокое дыхание и биение сердца. Сморенный собственными тяжелыми мыслями и размеренными движениями рук Шумона, Тойфель не заметил, как провалился в сон.

***

Спертый сырой воздух с трудом протискивался в легкие. Каждый вдох был похож на бой за жизнь. Промозглый холод пробирался под кожу, доходил до костей, заставлял съеживаться в клубочек, чтобы сохранить хоть немного жизненного тепла. В таком неприятном, угрюмом, недружелюбном месте невозможно было продержаться долго и остаться прежним.

Это место считалось домом для тех, кто здесь родился и провел осознанную жизнь. Удивительно, но даже здесь можно было встретить существ. Не тех, к каким привыкли люди. Их сердца были выстужены беспрепятственно гуляющими ветрами. Большинство из них продало милосердие в обмен на выживание. Постоянный полумрак ослепил их сострадание навечно.

Парень с острым лицом, обрамленным светлыми вьющимися волосами, болезненно морщился, когда временами касался кончиками пальцев обожженных в сражении участков кожи. Это был демон в человеческой шкуре. В буквальном смысле. Даже возвращаясь в Ад, Тени не покидали людских тел, так как на смену состояния уходило гораздо больше Силы, чем на поддержание нахождения внутри оболочки.

Из-под верхней губы демона торчали два белоснежных клыка, которые он скалил каждый раз, когда чувствовал острую боль в травмированных местах. И снова они проиграли. Досадно было то, что мелкая шайка не боевых демонов смогла одолеть их большой отряд. А ведь они почти смогли сломать их. Но досадная случайность развалила все планы — враги улизнули, оставив серьезные раны Теням.

Конвульсивно помахивая тонким полосатым тигриным хвостом, Кралл сидел на сухой потрескавшейся земле, нащупывая свободной рукой колючую коротенькую серую травку. Это его ничуть не успокаивало, ему нужно было только занять конечность, чтобы та не выдавала нервозности при виде того, как к нему медленным-медленным шагом приближался другой демон.

То была непропорционально длинная и тощая фигура, она была черной и поглощающей свет. Плащ, разорванный по краям, как нечто старое, полностью скрывал тело. Широкий капюшон, наброшенный на голову, не позволял разглядеть то, что должно было служить лицом. На полотне абсолютной тьмы два ярко-алых огня изображали чуть прищуренные глаза, а сомкнутая пылающая щель служила зубастой пастью.

— Лекарь сказал, что это должно тебе помочь, — негромко произнес Темный Всадник, присаживаясь на колени рядом с Краллом.

Тигр коротко вздрогнул, но ничего не ответил, неловко опустив взгляд в землю. Редко Тени могли заслужить милость хозяина, но даже в такие моменты на подсознательном уровне ожидали чего-то нехорошего. Всадник как будто бы даже не заметил реакции своего подчиненного. Вывалил на землю рядом с собой сверток, что дал один из целителей стаи. Даже в такой боевой и агрессивной стае можно было насчитать минимум десяток демонов, которые обладали достаточными навыками и знаниями для лечения других.

Многим было известно, что Всадник обладал способностями боли. Все, что может причинить страдания другим существам — это по его части. Именно поэтому для истребления человеческого рода он выбрал сложное заклинание масштабной хвори, которую почти невозможно искоренить без стороннего вмешательства Силы. Тяжело было поддерживать такую магию, вся энергия древнего демона уходила на заклинание, он не мог самолично устранить мешающую ему стайку.

Однако мало кто мог додуматься до того, что Всадник мог не только насылать боль, но еще и убирать ее, смахивать. Это не было лечением, но облегчить страдания он был способен. И, как ни странно, Темный нередко этим пользовался. Он не такой садист, как многие могут думать. В лекарях толк знал, нередко работал с ними для помощи раненым демонам в стае или даже вне, если какому-то чужаку повезет попасть под милость хозяина одной из самых крупных общин в округе.

Кралл дернулся, когда к его лицу приблизилась тонкая худощавая когтистая лапа, похожая на человеческую руку. Такая же черная, как и ее обладатель. На обожженную кожу легла кашица из перетертых лиловых цветков, название которых тигр не знал. Он тут же почувствовал, как жжение усилилось, но постепенно начало приобретать чуть приятный охлаждающий эффект.

Правда, за коротким мигом облегчения Кралл почувствовал нестерпимый мороз, который жег не хуже огня. Он тихо зашипел, зажмуривая глаза от мучений, будто это могло как-то помочь. Эти растения считались очень действенными в залечивании ожогов, однако и сами причиняли боль.

Свободной рукой Всадник потянулся ко лбу своего подчиненного. Кралл еле удержался, чтобы в ужасе не отпрянуть, но вовремя взял себя в руки. Он не хотел выглядеть трусом и размазней в глазах хозяина, но тот словно снова был слеп к реакции демона. Темный прекрасно знал, как любое действие влияет на Теней, поэтому не видел никакого смысла в каких-либо комментариях.

Когда коготь на лапе Всадника прикоснулся к коже Кралла, тот почти сразу же почувствовал, как боль в обожженном месте будто свернулась в маленький клубок, как живое существо, поползло к протянутой лапе. Через короткий промежуток времени Кралл ощутил, как боль с трудом пробивалась через его голову наружу.