Точка отсчета - Вадим Крабов

— Ого! Ты извини, друг Чик, но здесь я жить отказываюсь! Оглохнуть можно! — Андрей в итоге тоже наплевал на услышанное у прорицательницы. Характер такой, отсеивал все неприятности. Иначе не был бы веселым разгильдяем, заводилой дружеских попоек, за что и был любим всей ученической братией Текущих.

Царь царей, Владыка мира — списал на обычное льстивое преувеличение всех предсказателей, а про Клио… убедил себя, что ослышался или старуха чего-то напутала. О «разбитом сердце» и «суженой» не задумались оба. Обычный прорицательский треп для юношей и девиц разного возраста.

— Мне тоже не нравится, согласен, — вздохнул Чик, — найдем Леона, и если то был не пустой пьяный базар, то переселимся. — Он уже оценил, что почти сотня гект — сумма немаленькая. На скромную жизнь хватит.

— Как ты сказал? — хохотнул Андрей. — «Пьяный базар»? Здорово! И в точку. Надо не забыть, блесну перед друзьями.

— А ты записывай.

— А что, мысль! — и снова весело хохотнул.

Однорукого Леона нашли на исходе второй дневной четверти.

Пансион вдовы Галатеи располагался в глубине обширного ухоженного сада, в низине, которая удачно прикрывала от кузнечного шума. Вполне можно жить, друзья переменили решение. Если свободные комнаты есть. Орденская школа Текущих недалеко — через мостик над речкой Абой, в другую сторону — орден Хранящих, а цирк, увы, в другом конце города.

— Пришел, Рус Четвертый, — ворчливо произнес Леон. Он явно страдал с похмелья. — Я из-за тебя, между прочим, сегодня ни лепты не заработал.

— Доброго дня тебе, Леон, да хранят тебя боги! — поприветствовал его Чик. — Хозяйка вино не подает?

— За отдельную плату, — проворчал бывший гладиатор.

— Держи, — кинул драхму, — а то жалко на тебя смотреть.

Леон ловко поймал монету, но огрызнулся:

— А ты меня не жалей, о себе подумай, — и скрылся из комнаты.

Вполне приличная. Кровать, умывальник, небольшой шкаф, стол и стул. Стол использовался для внеурочного приема пищи, точнее, вина. Характерные пятна не оттирались.

Андрей тоже поздоровался с бывшим кумиром, но дальше молчал, пораженный пятнами на столе. Пьет кумир, и пьет немало.

Леон вернулся преобразившимся, вдобавок неся большой кувшин вина. Следом за ним в комнату вплыла дородная женщина с громадным подносом. На столе как по мановению волшебной палочки возникли: каравай хлеба, колбаски, нарезки, горка каши с зеленью и всевозможные фрукты. А какой аромат пошел! Женщина быстро и ловко расставила все, что принесла сама, и то, что внесла юркая девица. Та запомнилась только мелькнувшей голубой туникой. Вот где волшебство.

— Милости прошу, — произнесла женщина с поклоном, — гости дорогого Леона — мои гости. — С этими словами как испарилась.

Чик с Андреем, подняв брови, переглянулись. Такой сервис не мог не понравиться.

— Едим, — прервал их задумчивость бас Леона, — исключительно для утоления голода, потом ты показываешь мне, что умеешь, и лишь после доедаем.

— А где мечами махать?

— В саду отличная полянка. Прошу к столу! — И сам с нетерпением сел на стул.

Гости заняли два других. Когда их успели принести? Загадка.

— Никуда не годится! — Леон чуть не топал ногами. — Со зверьми, согласен, справишься, но тебя любой юнец уделает! Кто так двигается?

Полянка оказалась действительно удобной, размером как раз с учебную арену, полностью закрытая плодовыми кустами. Шкаф гладиатора буквально ломился от всевозможного холодного оружия. Качество оставляло желать лучшего, но, как говорится, на безрыбье и рак рыба. Чик выбрал привычный «лесной» меч и круглый щит. Однорукий Леон с полуторником разделал его под орех, и это несмотря на выпитое. На поляне он в очередной раз преобразился, и Андрей снова восторженно смотрел на его умелые действия.

— Впервые вижу маленького этруска, но это полбеды. Впервые вижу этруска, который совершенно не умеет драться! Ты где воспитывался, сынок?

— Секрет, — хмуро ответил Чик, — ты мне зубы не заговаривай, а учи. Андрей, ты согласен поселиться в этом пансионе?

— За твой счет — всегда! — Но согласился бы и за свой.

Как он раньше не знал о таком чудном месте? Цена на полном довольствии всего драхма в день, а как кормят и следят за чистотой, уже убедился. Свободные комнаты наличествовали.

— Хм, — хмыкнул гладиатор и задумался. — Задатки есть, пожалуй, возьмусь, но в контракте пятьдесят на пятьдесят, не меньше, и не вздумай торговаться.

— Десять на девяносто, — не согласился Чик.

— Чего? — возмутился Леон. — За это вон пусть тебя Андрей учит!

— Я согласен, — мгновенно встрял студент.

— Двадцать на восемьдесят.

Гладиатор шумно задышал и выдал:

— Дарки с тобой, сорок на шестьдесят, и точка.

— Тридцать на семьдесят, и по рукам. С меня выпивка.

— Хых! Решил меня вином купить? — Леон чуть не брызгал слюной. — Тридцать пять на шестьдесят пять — последнее слово! Иначе убирайся отсюда!

— Согласен! — Глупая торговля еще только предполагаемым контрактом бальзамом растеклась по сердцу. Соскучился по дому. Но Чик быстро согнал грустинку.

Леон со словами «впервые вижу этруска-купца» пожал ему руку. На что Чик резонно возразил:

— А сколько всего ты нас видел?

— За всю жизнь двоих, и оба — гладиаторы. — Где, когда, живы ли до сих пор — не уточнил.

Опытный воин быстро определил, что юркому Чику идеально подойдут парные мечи наподобие каганских. Короткие, узкие, слегка изогнутые, носимые за спиной. Так называемые «близнецы». Была у него пара таких. Дрянного качества, но для постоянного ношения в самый раз. А это необходимо для привычки, чтобы руки сами на рукояти ложились и клинки выхватывались мгновенно, не путаясь в перевязи.

Воины всего мира мечтали обладать настоящим альганским или каганским оружием, но мечи ржавели в чужих руках. Как ни ухаживай, ни обрабатывай структурами — бесполезно. И, естественно, теряли Знаки. У каганов-рабов Знаки уже пропадали, а были они такими, что рубили и щиты, и кирасы, и кольчуги. Зато бесподобное качество стали в их руках сохранялось.

Леон назначил плотный график: подъем в первую утреннюю четверть — тренировка. Легкий завтрак — тренировка. Обед, легкая сиеста — тренировка до ужина. Еда — сон. Чик уматывался донельзя и первое время проваливался в спасительное забытье, едва коснувшись постели. Потом втянулся, стало полегче и немножко разнообразней в личной жизни: по ночам в кровати стала появляться горячая служанка пансиона вдовы Галатеи.

Он постоянно с благодарностью поминал Трифона. Какой он молодец, что приказал последить за каганом! Конечно, атакующих и оборонительных связок тот в веселом представлении не показал, но движения! Теперь он в точности вспоминал те шаги, повороты, смещения, действия руками-ногами, и, главное, движения как бы сами встраивались в тело. Боевые связки для парных мечей, которые показывал Леон, представлялись ученическими и запоминались легко, практически с первого раза. Не забывали и щит с мечом, и с ним натренировался изрядно. Это были совершенно другие приемы, не те, что против зверей.